Усталость. Это единственная эмоция — именно эмоция, а не физическое состояние, — которая осталась к началу третьего месяца жизни под хэштегом #коронавирус. Ровно два месяца назад, 21 января, я выпустила на сайте Правила жизни первую заметку про «неизвестный вирус из Китая» и там был такой текст: «В США зафиксирован первый случай заражения новым типом коронавируса. Число жертв в Китае уже возросло до девяти». С тех пор «неизвестный вирус» обзавелся названием SARS-CoV-2, число жертв перевалило за 14 тысяч по всему миру, а мы оказались в новой реальности — сидим по домам, учимся правильно мыть руки, социально дистанцироваться и самоизолироваться.

Карантин. Есть некое раздражение от того, как часто мелькает это слово. Ка-ран-тин. Звучит как проклятье. На третью неделю массированной истерии и удаленной работы из дома на плаву держит только здоровый цинизм. Поначалу было равнодушие и даже скепсис — да ну, все преувеличивают, не будьте идиотами, какая изоляция. Затем появилась легкая тревожность, легко смываемая полуторачасовой кардио-тренировкой и гелем для душа Amouage, который остался с последнего путешествия (путешествия! тут пальцы слегка дрогнули). Потом случился фейсбук-колл с нашим контрибьютором из Рима, в красках описавшей все ужасы «ковида», — и перед глазами замаячил апокалипсис. Впрочем, и это состояние продержалось недолго — моя психика оказалась невероятно устойчивой, люблю ее.

Диджитал-детокс. Сакральное желание, которое, — как и доллары с евро, — судя по всему, мне будет только сниться. Мое стандартное утро начинается с сайта ВОЗ и статистики института Джона Хопкинса, продолжается обменом грустных инфоповодов в нескольких чатах в Telegram, и только потом — кофе. А затем тексты, тексты, тексты — и так до вечера, для которого есть теперь маленький ритуал: ежедневная сводка по коронавирусу — салем, работники новостного фронта. Какие книги и сериалы — время, раньше затрачиваемое на дорогу, эффективно преобразовалось в трудо-часы.

Неопределенность. Главное чувство, с которым приходится жить последний месяц — и, кажется, придется жить еще долгое время. Так совпало, что март для меня — время важных личных финансовых решений, а мир вокруг сыпется, как карточный домик. На курс доллара остается только медитировать и потихоньку ужимать пояса — смешно вспоминать, что я планировала в этом году поездки в Лондон и Нью-Йорк. Хеллоу? Гудбай! Политики говорят, что все закончится летом, но когда мы верили политикам, правда?

Уверенность. Она есть; уверенность в том, что это когда-нибудь закончится. Еще одна У — знаете, бывает, устал после работы, сил нет, руки опускаются, но ты ложишься спать, просыпаешься утром — а там светит солнце. И жизнь как-будто ставится немного лучше. Уверена, что в обозримом будущем мы ляжем спать, проспим спокойные 8 часов, проснемся, утром будет светить солнце, а на сайте ВОЗ и в наших телеграмм-каналах будет сообщение: за сутки в мире ни одного заразившегося коронавирусом не диагностировано. Так и будет — не завтра, так через месяц, три или N-месяцев. Странное это чувство — обнаруживать в себе оптимиста.

Сеть ресторанов McDonald’s в Бразилии изменила свой логотип, разделив привычную букву M на две отдельных арки.

Таким образом рестораны хотят напомнить о том, что на фоне пандемии Covid-19 необходимо самоизолироваться. Однако логотип компании изменился только в социальных сетях, вывески останутся прежними.

С 23 марта рестораны McDonald’s в Бразилии закрыты. Заведения работают только на доставку и Мак-авто.