Американский ситком, Gucci и Бурунов: эволюция батиного свитера

В американских 1950-х шерстяные свитеры изменили рождественский маркетинг. Их производили в цветах праздничной кодировки (зеленый, красный, белый) — с образными и сюжетными клише: снежинки и лыжники, оленята и елочки, «merry» и «christmas». Сейчас первые экземпляры выглядят как стильные и сдержанные вещи.

Из «jingle bells» в «ugly» свитера превратились в середине 1980-х. Смену тональности связывают с культовым ситкомом «Шоу Косби» (1984-1992). Герой Билла Косби, отец семейства Хакстейбл, часто заходил в кадр в рождественских свитерах — вне зависимости от времени года. Так у персонажа сложился запоминающийся и уютный образ.

Одиозные свитера для шоу производил Коос Ван ден Аккер — дизайнер с нидерландскими корнями. За основу «ugly sweater» модельер брал фасон хоккейного джерси и много плотной шерсти. Паттерны из неорганичных, на первый взгляд, узоров, цветов и стилистик создавали сюрреальные рифмы. Как говорил Ван ден Аккер, «ugly sweaters» существовали между безобразием и чем-то абсолютно гениальным.

В нулевых популярность к «ugly sweater» вернулась благодаря рождественским ромкомам. Самый яркий из них — «Дневник Бриджит Джонс» (2001). По сюжету, герой Колина Ферта надевает свитер с дурашливым оленем на первую встречу с Бриджит. Неловкость оборачивается историей любви, а вещь проникает в гардеробы простых романтиков.

С наступлением 2010-х, эпохи тоски и ностальгии по недавним декадам, «ugly sweaters» стали предметом смысловых игр. В масскультурном ДНК, аляпистости и неряшливой фактуре дизайнеры больших брендов и модных домов начали искать вдохновение. Как формулировала Сьюзан Зонтаг, китч кэмпом — новой эстетикой, которую раньше мешала разглядеть высокий вкус.

Gucci выпускает линейку дерзких рождественских кардиганов; у Raf Simons и Balenciaga выходят дропы, переосмысляющие громоздкость и пестроту «ugly sweaters»; Prada в рамках проекта «Time Capsule» представляет каноничный свитер — с наивными снежинками, надписью «December» во всю спину и ценником в 3,750$.

Бренды-хулиганы и стритвир-группировки не отстают, для них свитер становится предметом острого высказывания — вызовом моде, политике и поп-культуре. Например, свитер Supreme, где флаг и герб США вышиты с эффектом сбоя и глитча.

Российская мода поддерживает тенденции. Новогодними свитерами вдохновляются как изящные бренды вроде «1811», так и менее сдержанные марки вроде Ugly Sweater Club, где идентичность построена на оммаже винтажным пуловерам. В дерзком фэшне свитер помогает утрировать культурные коды (например, Антон Лисин вышивает на них паттерны из мухоров и ортодоксальных орнаментов) и цитировать совриск на территории народного (Гоша Рубчинский с отсылками к концептуалистам Булатову и Новикову).

Если делать шаг в сторону спорта и лайфстайла, одной из заметных реинкарнаций «ugly sweaters» стал проект FONBET КХЛ — линейка свитеров с айдентикой хоккейных клубов, возвращение новогодней атрибутике хоккейного ДНК.

Кажется, что в отечественном сознании «ugly» свитер невозможно отсоединить от образного ряда суровых 1990-х. «Батин» свитер хоть и стремился к подражанию своего «ugly» предшественника, но сохранял ментальную и контекстуальную суровость. В том числе благодаря поп-культурной мифологии.

Самый яркий пример — свитер Данилы Багрова, главного героя дилогии «Брат». Объемная и плотная вещь стала символом настоящей брони, стойкости и внутренней силы. Или сейчас, в момент острой актуализации 90-х, герои сериалов «Мир, дружба, жвачка», «Слово Пацана» или «Дети перемен» формируют образ новых романтиков — в том числе за счет одежды. Несмотря на моральную противоречивость героев, узорчатый свитер (как и шапка-петушок) становятся атрибутами актуального фэшн-нарратива.

Можно обратиться и к более жизнерадостному материалу, где «батин» свитер становится медиатором чудес и надежды. Например, недавняя короткометражка «Батин свитер» с Сергеем Буруновым в главной роли. По сюжету, Бурунов, играющий самого себя, собирает в гостях друзей, чтобы в канун Нового года посмотреть хоккейный матч. В момент сбора гости замечают на диване тот самый свитер. Вещь начинает разговаривать с болельщиками — исполнять их желания. Простой фанатский ритуал обретает сакральность, ощущение чего-то важного.

Кажется, что миф есть даже в самой причудливой вещи. У «батиного свитера» появляется связка одновременно с героическим и волшебным. Так что, если увидите на полке батин свитер, не спешите проходить мимо. Возможно, в нем спрятана ваша маленькая историй.