Вещь дня: ботинки Tabi авторства Мартина Маржелы
Таби — обувь, в которой большой палец отделен от остальных, как в варежке, и история ее уходит корнями аж в XV век. Именно тогда в Японию начали массово привозить хлопок из Китая, что спровоцировало появление множества новых текстильных элементов в национальном костюме. Базовой обувью японцев тогда были сандалии гэта с перемычкой между большим и остальными пальцами, и под них шили раздвоенные носки — собственно, они и назывались «таби».
До сотрудничества с Китаем по части хлопка носки были прерогативой высшего класса, однако с появлением более дешевого сырья в больших объемах они распространились повсеместно. Носки различались цветом: знать носила фиолетовые и золотые носки, самураи могли выбрать любой цвет, кроме этих, а простолюдинам был положен только синий. На протяжении всего периода Эдо, то есть с 1603 до 1868 года, носки таби входили в гардероб каждого японца. Дело было не только в следовании традиции: считалось, что отдельно стоящий большой палец ноги способствует ясности ума и обретению баланса.
В начале XX века активно развивалась каучуковая промышленность, и хлопковые носки таби получили резиновую подошву — такую обувь назвали «дзика-таби». Их создателем считают Токудзиро Исибаси, происходившего из семьи владельцев каучуковых фабрик. Эта легкая и удобная обувь особенно понравилась строителям, фермерам и городским разнорабочим, ее активно и повсеместно носили как базовую и продолжают носить до сих пор.
Необычную для европейского взгляда обувь и заприметил Мартин Маржела во время поездки в Японию в восьмидесятых. Ее экзотически-странный вид понравился дизайнеру, который в принципе любил проверять на прочность модные правила своего времени и совмещать несовместимое. К тапочкам японских работяг Маржела решил добавить каблук, а саму пару — сшить из кожи телесного цвета. Получалась иллюзия, что на ноге ничего нет. Со сложным дизайном пришлось повозиться: большинство обувных мастерских не взялись шить такую радикальную и трудную в исполнении пару. Но владелец антверпенского бутика Coccodrillo Герт Брюлот, который особенно верил в талант Маржелы, познакомил его с итальянским сапожником господином Загато, который с азартом принялся за дело.
Так таби появились в самой первой коллекции Maison Martin Margiela в 1988 году. Подиум на показе был застелен белой парусиной, а модели перед выходом окунали подошву в красную краску — на ткани оставались следы круглых каблуков и раздвоенных носков. Сам Маржела в одном из редких интервью комментировал задумку так: «Я думал, зрители должны заметить эту новую обувь. А что может быть более очевидным, чем ее след?»
Кстати, ткань с отпечатками подошв таби Мартин использовал в следующей коллекции, сшив из нее жилеты. С тех пор узнаваемый отпечаток еще не раз появлялся у Maison Martin Margiela — в виде принтов, деталей декора, да и сама обувь кочевала из коллекции в коллекцию, получая все новые версии: таби разных цветов, таби-ботфорты, таби-туфли, таби совсем без верха (суть подошва, которую нужно было приматывать к ноге скотчем, скотч прилагался). Модная публика не сразу приняла странную обувь, многие считали ее уродливой и отталкивающей, даже «дьявольской» из-за сходства с копытами, но у Маржелы быстро сформировался круг интеллектуалов-почитателей и таби стали чем-то вроде маркера «своих» в этом сообществе.
Таби, которые в Японии все последнее столетие были народной обувью, стали чем-то уникальным и особенным, но по иронии судьбы снова вернулись в народ. Уже после ухода Маржелы с поста креативного директора бренда в 2009 году Maison Margiela выпустили кроссовки таби в коллаборации с Reebok — большой шаг для все еще спорной для широкой аудитории обуви. А после прошлогодней истории с воришкой, которая завирусилась в соцсетях (вкратце: парень познакомился с девушкой через дейтинг-приложение, остался у нее на ночь, а утром сбежал, прихватив ее пару таби, и подарил ее другой своей девушке), ботинки с раздвоенным носком и вовсе стали объектом желания масс. Беглый просмотр объявлений на платформах вроде «Авито» показывает внушительный объем подделок вожделенных Tabi Boots — еще один маркер популярности. Едва ли Мартин мог мечтать о такой славе, но у моды свои, зачастую иррациональные, законы развития.
