Обувь протеста: как кроссовки стали важной частью акций против расизма в США (и целью мародеров)
Для начала стоит оговориться, что в западной — и прежде всего американской — действительности кроссовки играют более серьезную роль, чем любая другая обувь. Это элемент культурного кода, объект — носитель целого сонма ассоциаций и коннотаций. Начиная с 1980-х, когда популярность спортивных брендов набрала обороты и у производителей появились бюджеты на отличных рекламщиков, с финансовым благополучием связывали уже не только оксфорды и лоферы. Спутниками медийного образа тех, кто носил шикарные, только что извлеченные из коробки кроссовки, тоже были успех, слава и богатство (вот тут можно проследить, как кроссовки стали частью имиджа суперпопулярной группы Spice Girls).
Кроме того, за последние десятилетия выросло не одно поколение профессионалов, с детства мечтавших попасть в сферу ретейла, дизайна и производства кроссовок. Среди них — дизайнеры Салехи Бембури (главный дизайнер обуви в Versace) и Джефф Стейпл (основатель Staple Design), основатель Sneaker News Ю-Мин Ву, вице-президент adidas по продвижению продукции через лидеров мнений Джон Уэкслер — таких людей сотни и тысячи, а они, в свою очередь, влияют на умы миллионов. Мало удивительного, что неформальной обуви в этом обществе уделяют повышенное внимание.
Собственные сникер-традиции формировались и у отдельных этнокультурных групп: на излете XX века кроссовки могли сигнализировать о принадлежности к определенным бандам. Один из самых узнаваемых примеров — Nike Cortez, которые были «присвоены» печально знаменитой ОПГ MS-13 в качестве опознавательного знака. Летом 2017 года ее члены избили до смерти двух человек не из банды за то, что на тех были эти кроссовки. «Синяя» (по опознавательному цвету) половина тандема заклятых врагов — американских шаек Crips и Bloods — предпочитала adidas Superstar, расшифровывая нейминг немецкого бренда как All Day I Disrespect All Slobs. Последнее слово означало членов Bloods на местном жаргоне, а вся фраза примерно переводится как «целыми днями выражаю неуважение "красным".
В истории были прецеденты, когда кроссовки сами по себе становились причиной народных волнений. Любой, кто хоть немного погружен в контекст, знает про «Великие кроссовочные бунты» 2005 года. Пожалуй, это самый ранний инцидент, связанный со спортивной обувью, — тогда разборки в очереди за редкой моделью кроссовок Staple Design x Nike Dunk Low Pro SB «Pigeon» переросли в драки и нью-йоркской полиции пришлось вызвать подкрепление спецназа, чтобы утихомирить толпу. Администраторы магазина выпускали подростков, купивших пару, через черный ход, чтобы их не ограбили на выходе. Также волнения произошли из-за старта продаж модели Nike Foamposite «Galaxy» — во Флориде начались волнения перед одним из торговых центров, стражам порядка пришлось воспользоваться перцовыми баллончиками. Похожая история случилась двумя годами позднее в Нью-Йорке перед выпуском в продажу Supreme x Nike Foamposite, но до применения дубинок и перцовок уже не дошло.
О символическом значении кроссовок вспомнили и в 2020 году во время протестов Black Lives Matter: в этом контексте всплыли два занимательных явления. Первое — «лутинг» (так называют стихийные грабежи во время беспорядков. Обычно этот процесс идет по следующей схеме: кто-то разбивает окно закрытого магазина, туда вламывается толпа, и через пару минут в магазине чисто, как в операционной, — ничего лишнего, разве что стекла на полу валяются. Состав преступления налицо, да еще и с отягчающими обстоятельствами (поскольку исполняется группой лиц). Такие «флешмобы» прошли не только в магазинах Nike, но и в торговых точках Apple, Louis Vuitton, Chanel, Goyard, Gucci, Hermès по всему США.
«Лутинг» (который дословно переводится как «мародерство» и «грабеж») и другие политкорректные лексические ухищрения очень напоминают прошлогоднюю инициативу властей Сан-Франциско, которые предложили заменить термин «преступник» на «лицо, вовлеченное в правосудие» и некоторые другие формулировки разной степени адекватности. Стоит ли говорить, что в отправлении правосудия также участвует, например, судья? Однако такие прекраснодушные порывы нашли поддержку у Наблюдательного совета города, несмотря на крайне слабое логическое обоснование.
Второй этап взаимодействия протестующих с модными и спортивными брендами начинается тогда, когда магазины солидаризируются с протестами. Выбор у ретейлеров небольшой: можно возмутиться порче своего имущества или магазинов коллег, но с точки зрения публичного образа это будет провал — компания с легкой руки реддита и твиттера получит ярлык расистской. Перефразируя изречение, приписываемое Черчиллю, «кто предпочтет обвинения в расизме лутингу, получит и лутинг, и обвинения». Остается делать хорошую мину при плохой игре.
Действия компаний в медийном поле были очень осторожными, без жестких заявления и позиций. Команда adidas сделала в Twitter ограничилась парой постов в Instagram (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации), так же поступили в ASICS и Saucony. Premiata решили не публиковать вообще ничего.
Поосторожничать предпочли и большинство менее крупных игроков. Например, небольшой сникер-ретейлер Sole Classics из Колумбуса, штат Огайо, стал жертвой грабежей, однако сотрудники поддержали протесты. Аналогичная ситуация произошла с одними из основоположников стритвира The Hundreds — сооснователь бренда Бобби Ким направил своему коллективу миролюбивое обтекаемое послание о важности равенства.
Здесь стоит сказать, что равенство равенством, но многие протестующие не постеснялись воспользоваться шансом подзаработать незаконным путем — они выставляли на продажу (например, в приложении OfferUp) наворованное и даже уведомляли об этом в описании лота. Часть людей выкладывала только левую или правую кроссовку, кто-то вообще выставил две правые и не заметил, пока заинтересовавшийся пользователь не задал соответствующий вопрос. Площадки, на которых осуществляется перепродажа редких вещей, в отличие от официальных магазинов, молчать не стали. Вице-президент по развитию бизнеса GOAT Мэтт Коэн заявил, что поддержка маркетплейса будет отслеживать и предотвращать продажу пар, полученных преступным путем, — то есть тех кроссовок, которые протестующие попросту украли из разгромленных во время митингов магазинов. Не исключено, что такая живая реакция Коэна вызвана тем, что GOAT «слилась» с магазином Flight Club, который также был ограблен. Руководители eBay и StockX также выпустили заявления с намерениями бороться с оборотом «нелегальных» пар.
Выразить свое неудовольствие публично решились лишь немногие медийные люди: Шон Уотерспун (один из основателей лос-анджелесского сникерстора Round Two), поддержавший протесты изначально, запостил фотографии с тем, что осталось от магазина после лутинга. Вирджил Абло осудил налетчиков и отграничил их от настоящего стритвир-комьюнити. Правда, на следующий день ему пришлось изменить точку зрения под давлением общественности (на момент написания материала пост с извинениями был удален, но интернет все помнит). Менеджер далласского магазина Sneaker Politics в интервью The Dallas Morning News признался, что злится, хотя и оговорился, что лишь на ту небольшую группу людей, которая маскируется под протестующих, обесценивая цели всего движения. Может, таких людей и меньшинство, но их немало, о чем свидетельствует массовость грабежей и их география: от Нью-Йорка на Восточном побережье, через Миннеаполис и до самой Калифорнии.
Можно ли назвать активизмом мародерство, даже если оно совершено в контексте «системного расизма», против которого направлено и движение Black Lives Matter? Пока нам предстоит лишь выяснить ответ на этот вопрос, моду используют и для антирасистского активизма совсем другого толка. Так, основатель марки Denim Tears Тремейн Эмори уже несколько лет занимается фэшн-активизмом, Denim Tears x Converse (второй бренд находится в собственности Nike), но Эмори отказался выпускать окрашенные в цвета «афроамериканского» флага Дэвида Хэммонса Chuck Taylor ‘70, поскольку, по его мнению, компания совершает расистские действия (например, финансирует Республиканскую партию США). Эта пара должна была быть посвящена всем, кто погиб в стране с тех пор, как первые корабли работорговцев причалили к берегам Америки. На коробке невышедшей пары должен был быть изображен гроб с этим флагом, выражающий символическое погребение каждой жертвы.
Коллега Эмори, дизайнер Керби Жан-Реймонд, известный по работам для собственного бренда Pyer Moss, выбрал другую тактику: он выпустил новую, черную расцветку обласканных вниманием прессы Reebok Experiment 4 Fury Trail, часть доходов с которых пойдет организации Innocence Project. IP специализируются на юридической помощи лицам, которые, по мнению ее членов, были ошибочно осуждены, и прежде всего организации ДНК-тестов как одного из самых весомых доказательств. Жан-Реймонд не в первый раз обращается к этой проблеме: свой показ весна–лето 2016 года он открыл видеороликом о полицейском насилии.
Получилось ли у кроссовок стать выразителем негодования масс? Протестующие в 2020 году выражали свою точку зрения твитами, осквернением памятников, комментариями в инстаграме (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации), поджогами, плакатами, травлей, организацией автономных зон с социалистическими принципами. За этой пеленой инфоповодов никому не пришло в голову посмотреть, во что же были одеты активисты. Гораздо более подходящим символом этих событий стали черные берцы темнокожих функционеров разных групп, которые особо рефлексирующие белые целовали перед камерами.
Отдельные дизайнеры и большие бренды использовали доступные им средства, чтобы транслировать свои взгляды, сделать заявление, помочь пострадавшим или получить заголовок в СМИ. Многие пожертвовали средства в благотворительные и правозащитные НКО, стартовало даже что-то похожее на гонку, в которой следовало «перебить» донат конкурента. Некоторые, как Вирджил Абло и Шон Уотерспун, столкнулись с неприятными сюрпризами, другие сочли нужным отмолчаться, помня, что иногда не соглашаться с революционно настроенным океаном людей — себе дороже.
Компании по всему миру стараются перестраховаться: даже российские магазины Nike 19 июня не работали, давая возможность работникам хотя бы на цифровом уровне присоединиться к торжественному моменту — Дню отмены рабства в США. Мы, конечно, любим и ценим сатирическое информагентство с фейковыми новостями «Панорама», но наблюдать за тем, как стираются границы между реальной новостной лентой и выдуманной, совсем не весело.