Лицо как медиум: 10 художников, которые создают маски

Художник с грузинскими корнями Шалва Никвашвили делает маски из всего. То есть буквально: в ход идут обрезки тканей и винтажные украшения, пластик и капроновые колготки, макароны и овощи, телефоны-раскладушки и окурки. Это не всегда выглядит эстетично, скорее провокативно, но у художника как раз нет задачи «украшать»: «За каждой маской — своя история, свое воспоминание. В процессе работы у меня возникает ощущение, что я будто бы помечаю воспоминание ярлыком и кладу его на нужную полку в музейном хранилище. Мои маски дают мне уверенность, что я могу поднимать любую тему, обращаясь к людям. Ведь, надевая маску, я как будто меняю свое лицо. Если человеку нельзя о чем-то говорить, то маске — можно», — говорит Шалва о своей работе.

Скульптор Джайм Дэвис ведет исследовательский проект про маски False Face, но и сам занимается созданием лицевых арт-объектов. Они отсылают к тотемным маскам разных народов, имитируя покрытые замысловатыми геометричными узорами головы животных, рогатых демонов и лесных духов. Самостоятельно работать с масками Дэвис начал после исследовательского фотопроекта: «Мой интерес начался с увлечения идеей трансформации. Я понял, что когда кто-то носит "фальшивое лицо" или необычный наряд, он двигается и ведет себя иначе. Я использовал эту странность в своих фотографиях. Когда мне надоели дешевые маски в стиле Хеллоуина, я решил создать свои собственные. Кажется, я затронул кое-что глубокое и очень универсальное в своем исследовании».

За псевдонимом Judas Companion стоит художница Джасмин Рейф, которая посвящает маскам изрядную часть своего творчества. Она работает в основном с одеждой, тканями и пряжей, которую ей жертвуют люди или же художница находит сама. «Когда я создаю объекты из мусора, я вижу в них драгоценности, которые глупые люди выбросили в погоне за сверхпотреблением. В этой гонке они теряют себя. А я не хочу терять себя», — рассказала Рейф. О том, почему она обратилась к теме масок, она сказала следующее: «Общество заставляет нас подавлять множество наших чувств. Некоторые из нас носят метафорическую маску каждый день, пряча под ней свои эмоции. Я же сделала фактическую маску из сапог своего бывшего. Когда я рассталась с бойфрендом, то, конечно, была сильно опечалена и захотела переосмыслить эти чувства — я использовала их в своей работе, как и его старые ковбойские сапоги».

Молодая художница из Нижнего Тагила Алиса Горшенина работает с текстилем — она шьет, вышивает, набивает мягкие скульптуры — и посвящает свое творчество уральской мифологии и особому духу места. Созданные ею объекты не только маски, но им уделяется немало внимания: «Маски точнее всего работают в тандеме с человеком. Для меня они тесно связаны с детством, когда я жила в деревне: дети наряжались и ходили колядовать по домам на Рождество. Потом, когда я переехала в город и у меня были проблемы в школе, мне постоянно хотелось быть другим человеком, скрыть свое лицо. И когда я надевала маску, то чувствовала себя свободной. Маски — это мои лица, но при этом другие, отдельные существа».

Художница Полина Осипова родилась в Чувашии, но живет в Санкт-Петербурге. Она предпочитает работать с бусинами, кристаллами и жемчугом, создавая лицевые объекты, граничащие с ювелирными украшениями (и не только физические: Полина уже успела поработать с Gucci, придумав для модного бренда инстаграм (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации)-фильтр по мотивам своих творений). Создание таких украшений — дань чувашским корням: художница начинала с вышивки — традиционного ремесла, передававшегося из поколения в поколение, а потом раздвинула границы творчества. «Мое вдохновение приходит из детства. Летом я жила с бабушкой в деревне, и она рассказывала мне сказки перед сном. Они были так страшны, что я не могла заснуть до самого утра, когда она собиралась доить коров. Но я всегда была загипнотизирована символикой и мистикой историй и даже находила своего рода феминизм в русских сказках», — говорит она о своих референсах.

Ирландская художница, работающая под псевдонимом Threadstories, не раскрывает своего имени. Само название Thread stories — «истории из нитей» или «истории нитей» — очень точно описывает ее проект: это плетеные, вязаные и ворсистые маски и балаклавы из — да, нитей. Взяв за основу ремесло вязания крючком и плетения макраме, усвоенное от мамы и бабушки, художница приспособила их под свои творческие нужды, обратившись к маскам: «Маски не дают зрителю возможность узнать целиком историю о том, кто перед ним. Это эхо фальшивых личностей, которые мы показываем и видим каждый день онлайн. Маски — это мутации нашего личного и общественного "я".

Настю Пилепчук сложно назвать только художницей — она фотографирует, ведет свое модельное агентство и интернет-издание и реализует себя как диджей в составе дуэта Maiden Obey, который, кстати, почти всегда выступает в костюмах и масках ее авторства. Маски стали для нее средой многогранного самовыражения: «При создании масок я черпаю вдохновение и из множества вещей — людей, природы, культур, настроений. Например, одна из моих масок похожа на капли водопада, другая выглядит как ледник, который я видела в Исландии, а третья изображает ощущения, которые у меня были в тот момент, когда я ее делала. Я никогда не знаю, как будет выглядеть следующая маска. Я просто беру материал, опираюсь на определенные эмоции или воспоминания и работаю, пока не пойму, что все закончено».

Московская художница Венера Казарова использует маски как способ создания персонажей, конечный же продукт ее творчества — спектакли, перформансы и истории про этих мифических персон. Но сейчас маски обретают в глазах художницы новое значение: «Маски стали моим визуальным дневником. Они совершенно не функциональны. Я могу сделать маску из чего угодно, и я могу увидеть маску во всем. Хочу создавать в моем мире красоту и сказки, которых так не хватает в реальности. Я ощущаю мир вокруг себя как жестокий и иррациональный, и мои произведения — это то, чем я могу себя защитить».

Карина Шоштари — ювелир, и лицевым объектам в ее творчестве отведена важная роль. Шоштари работает с природными формами и материалами, которые находит вокруг себя, от перламутровых раковин до осколков штукатурки со стены, покрытой граффити (порой художница даже ворует материал для работы, добираясь до стен с молотком и стамеской под покровом ночи). История культурного наслоения, которую она изначально нашла в граффити, отражается в чешуеобразной текстуре создаваемых объектов: «У меня возникла идея, когда я смотрела старый фильм про Супермена. Там рассказывается о волшебных кристаллах, которые содержат все знания исчезнувшей планеты Криптон, как компьютерный чип. Я тоже стала создавать своеобразные кристаллы, которые хранят память обо всех исчезнувших надписях и картинах, появлявшихся на стене в течение многих лет».

Не все художники именно специализируются на масках, но делают такие объекты очень многие. Карина Шоштари, о которой сказано выше, ведет кураторский проект Fashion for bank robbers («Мода для грабителей банков»), в котором собирает такие работы — физические, цифровые, сделанные из драгоценных камней или картона, в виде фантазийных преображающих лицо макияжей или глухих шлемов.