Что такое углеродная нейтральность, к которой стремятся модные бренды? Она правда спасет от климатической катастрофы?

В идеале компании, которая берет курс на углеродную нейтральность, следует работать в двух направлениях, и компенсация выбросов углекислого газа при помощи сторонних проектов должна быть на втором месте: в приоритете — сокращение самих выбросов при производстве продукта и транспортировках. На практике «откупиться» спонсорством экоинициатив оказывается проще, чем перестраивать собственную систему производства.

В модной индустрии термин «углеродная нейтральность» возник, конечно, не в 2019 году, но именно сейчас стал всплывать особенно часто. В свете негативного влияния, которое мода оказывает на окружающую среду в целом и на изменение климата в частности, многие бренды поставили публичную цель добиться углеродной нейтральности в кратчайшие сроки.

Конгломерат Kering, которому Gucci принадлежит и который также владеет Saint Laurent, Balenciaga, Alexander McQueen, Bottega Veneta и другими брендами, заявил, что будет стремиться к углеродной нейтральности в рамках всей компании целиком и к 2025 году сократит собственные выбросы парниковых газов в два раза. H&M Group планируют стать climate-positive (то есть углеродно-негативными) к 2040 году, а их главный конкурент Inditex — к 2050-му.

Если сокращение собственных выбросов CO2 модные бренды могут подтвердить сами, то все, что касается компенсации производства парниковых газов посредством сторонних экологических проектов, они отдают на аутсорсинг. Существуют специальные компании, которые занимаются предоставлением таких компенсаций, — фактически они берут на себя подсчеты цены выделяемого углекислого газа, берут с модных брендов деньги за каждую его тонну и вкладывают в какой-либо проект, предварительно подсчитав, сколько тот может компенсировать.

Первая проблема, которая связана с этой системой, — обычное мошенничество. Еще в 2010 году газета Christian Science Monitor провела расследование и выяснила, что компания, с которой сотрудничал Ватикан для компенсации своих углеродных выбросов, брала деньги, обещая высадить деревья, но так и не сделала этого. Неудивительно, что когда компания делегирует свои обязанности на сторону, она может столкнуться с недобросовестным исполнителем.

Впрочем, сейчас, с развитием информационного поля и усилением внимания общества к экологическим проблемам, подобное мошенничество сложнее провернуть. «Раньше существовали компании, которые не занимались предоставлением тех услуг, за которые получали деньги. Это сильно отбросило индустрию назад. Но теперь стандарты становятся строже, бренды лучше разбираются в том, за что платят, проявляют осмотрительность, и мошенники постепенно исчезают», — говорит Кевин Хакетт, директор по стратегии компании Native Energy, которая предоставляет компенсации выбросов проэкологичным брендам вроде Everlane и Reformation.

Даже если модный бренд не сталкивается с намеренным мошенничеством, значит ли это, что его инвестиция в экологический проект в полной мере пойдет ему «в зачет»? Не факт. Как быть, если компания проспонсирует сохранение леса (как это делают Gucci, поддерживая инициативу REDD+, защищающую от деградации тропические леса), а он однажды пострадает от тотального пожара? К тому же экологи до сих пор расходятся во мнении, как учитывать компенсаторный потенциал лесного массива: углеродный баланс тропических лесов — сложная система, в которой необходимо учесть не только деятельность деревьев, но и, например, почвенное дыхание (выделение и поглощение газов многочисленными микроорганизмами в почве).

Стоит помнить и о потребностях местных сообществ: бренд одежды, базирующийся в Европе и желающий компенсировать свои углеродные выбросы за счет лесов Амазонии, едва ли задумывается о том, как это повлияет на живущих непосредственно в районе этих лесов. «До сих пор не существует проектов, которые могут обеспечить долгосрочное и поддающееся учету сокращение выбросов углекислого газа без негативного воздействия на права человека», — резюмирует доктор Эми Моас, эколог и старший специалист по лесам в Greenpeace.

Поддержка лесов — относительно дешевый способ компенсации выбросов для модных брендов. Экологичная марка обуви Allbirds, которая заявила о собственной углеродной нейтральности в апреле, платит $10 за тонну выбросов парниковых газов (это компенсирует примерно 10 кг углерода на пару произведенной обуви), а Gucci — $6 за тонну. Kering пока не объявили, сколько они будут платить за компенсацию своих выбросов, но, согласно подсчетам аналитиков, суммарно это будет около $15 млн (для сравнения: прибыль компании в 2018 году составила более $4 млрд).

Не всегда выделенных средств достаточно, чтобы предотвратить вырубки леса под разведение крупного рогатого скота, плантации сои и производство пальмового масла — это значительные факторы деградации лесных массивов, но в то же время основы экономики стран, в которых эти массивы расположены. Исследования компании Project Drawdown показывают, что нынешняя система управления лесными ресурсами в тропических странах неэффективна и спонсорские деньги модных брендов не работают так, как задумывалось.

Если начать разбирать понятие углеродной нейтральности в том виде, в котором сейчас его понимает большинство модных брендов, оно становится похожим на средневековую покупку индульгенций. «Все хотят быстрых решений. Но заявить о своей углеродной нейтральности — это как заштукатурить дыру в стене вместо того, чтобы ее чинить», — говорит креативный директор экологичного и этичного бренда Mother of Pearl Эми Пауни.

Впрочем, то, что современный подход к климатической проблеме — не панацея, не делает его вовсе бесполезным. «Конечно, в первую очередь лучше вовсе не выделять углекислый газ, и именно в этом мы и пытаемся убедить наших клиентов, — рассказывает Арно Бро, генеральный директор компании CO2 Logic, предоставляющей компенсации выбросов, — но мы убеждены, что если ты все-таки что-то выбрасываешь, лучше за собой убирать. А слова "Я против практики компенсаций" ни к чему не приведут». По мнению Бро, ключ к решению проблемы в том, в какой именно проект вкладывать деньги.

Да, некоторые инициативы могут выглядеть не так привлекательно, как забота о лесах, но они более эффективны в плане минимизации углекислого газа в атмосфере. Например, проект по отделению твердых частиц навоза на молочных фермах, разработанный компанией Native Energy, способен компенсировать 2000 тонн выбросов в год c одной фермы (для сравнения: компенсаторный потенциал лесного массива Альто-Майо в Перу, который взяли под опеку Gucci, составит около 500 000 тонн в год при площади 182 тысячи гектаров).

Среди других потенциально эффективных инициатив — развитие восстановительных методов ведения сельского хозяйства. «70 % земли Соединенных Штатов находится в частном владении. Если мы убедим фермеров перейти на более экологичные методы работы, это сыграет огромную роль», — считает Адам Чемберс, специалист по климату в Министерстве сельского хозяйства США.

Впрочем, и заботу о лесах не стоит списывать со счетов, полагает доцент Школы географии и развития Университета Аризоны Трейси Осборн, если больше работать над информированностью коренного населения, а главное — пересмотреть подход ко всей системе компенсаций выбросов: «Поворот в решении климатической проблемы требует трансформации нашей социальной, политической и экономической жизни в целом. Компенсации — это только один шаг, но это шаг, который поможет начать двигаться в правильном направлении».