Борьба за экологичность или бизнес-модель? Почему дизайнеры шьют вещи из старых тканей (а мы это покупаем)

Апсайклинг из модного тренда перерос в большой бизнес, у которого есть как плюсы, так и минусы, один из которых — ограниченные тиражи. Разбираемся, что к чему.

Bode — не единственный бренд, нацеленный на экологичность. Победитель фестиваля в Йере, студент Венского Университета прикладного искусства Кристоф Румф ходит за вдохновением и материалами на блошиные рынки, а большую часть коллекций делает из дэдстока. Например, у него есть пиджак, сшитый из найденного на рынке платка, складских жаккарда и хлопка, а в качестве наполнителя на лацкане использован поролон из автомобильного сиденья.

Как правило, остатки тканей со складов гораздо дешевле новых. Компаниям невыгодно хранить нераспроданное, и они стремятся избавиться от залежавшейся продукции по минимальной цене. Да и для подиумных луков, которые будут созданы в единственном экземпляре для шоу и не пойдут в большой тираж, проще найти материалы на барахолках.

Увеличение затрат начинается уже в процессе работы с полученным материалом. «Если вы работаете не с тканью, а с готовыми вещами со складов, нужно очень тщательно подходить к раскройке. Это требует много времени и сил и, соответственно, денег. К тому же если в изначальной партии будет какой-то брак, это распространится на весь тираж, а вернуть бракованную поставку вы уже не сможете», — объясняет дизайнер Кристофер Рейберн.

Работа с дэдстоком также чревата тем, что тиражи всегда ограничены — есть риск не повторить поставку той или иной ткани. Это становится проблемой для брендов, которые хотят расширяться. Большинство модных марок ориентируется на запросы байеров и ретейлеров: например, если какая-то модель оказывается популярной, шьется дополнительный тираж. При работе со старыми тканями это невозможно, и маркетинговая модель переворачивается с ног на голову — дизайнер с самого начала фиксирует размер тиража и отказывается от рестоков.

К тому же вещи из винтажных тканей никогда не бывают полностью идентичными. Основательница бренда E.L.V. Denim Анна Фостер рассказывает, что старается договориться с ретейлерами о гибких условиях поставок, а также всегда предупреждает, что продукт может меняться от тиража к тиражу. «Владельцы магазинов должны понять, что если они работают с экологичными брендами и поддерживают апсайклинг, то следует соблюдать баланс и идти навстречу дизайнерам». И у Анны получается — ее джинсы, сшитые из старых пар и денима, который иначе отправился бы на свалки, продают Net-a-Porter, Selfridges и ShopBop.

Популярность апсайклинга подтверждает востребованность брендов, изначально выбравших экологичный путь развития. Bode продают в десятках разных стран, у марки уже сложилась своя лояльная аудитория. Чтобы увеличивать объемы производства, Эмили Боде ищет новые пути поставки материалов: хотя она по-прежнему ходит по блошиным рынкам и антикварным фестивалям, основную часть тканей закупает у крупных поставщиков — это и старый дэдсток, и фабричные остатки новых материалов.

Бренд Reformation, который начинал с перешивания винтажных находок, теперь вырос в компанию со $100-миллионным оборотом. При таких объемах работать только со старыми материалами невозможно, но марка по-прежнему стабильно отшивает 15 % коллекций из складских остатков тканей, а 2 % — из винтажных вещей. Raeburn использует и дэдсток, и новые экологичные материалы — например, переработанный полиэстер.

Business of Fashion приходит к выводу, что для многих брендов апсайклинг — стартовая ступень, помогающая сформировать ДНК и наладить контакт с аудиторией. Но, так или иначе, бренды постепенно перерастают этот уровень — и им приходится искать новые пути развития.