10 цитат Кима Джонса — о музыке, архиве и ловле змей

Мои коллекции во многом основываются на музыке. Когда я работаю над коллекцией, я начинаю с трендбука и плей-листа для будущего показа — из этого она и рождается. Сейчас я обсуждаю с Хани Дижон (диджей, с которой Джонс постоянно сотрудничает на протяжении последних лет. — «Правила жизни») сет для следующего шоу — коллекция будет довольно романтической, и я хочу, с одной стороны, подчеркнуть это при помощи музыки, а с другой — уравновесить, чтобы не было чересчур.

Когда ты приходишь в модный дом, основатель которого 20 лет был галеристом, то понимаешь, насколько для него важно искусство. Поэтому мы постоянно сотрудничаем с художниками — это часть посыла, который всегда нес и продолжает нести Dior. С искусством правда очень интересно работать: оно дает людям возможность посмотреть на мир по-другому и познакомиться с вещами, с которыми они иначе могли бы и не столкнуться.

У меня внушительная коллекция всего, что относится к английскому дизайну и культуре 1970–1980-х годов: винил, каталоги выставок, костюмы Ли Бауэри, архивные вещи Vivienne Westwood и других дизайнеров — не таких известных, но не менее важных. Когда я начал собирать, я не думал, что это обернется огромной комнатой, заполненной предметами, — что же с ними теперь делать?! Все они требуют бережного хранения и ухода, это отдельная работа на полный день. Но моя библиотека — огромный ресурс, к которому можно обращаться снова и снова. Наверное, я скоро выпущу книгу о своей коллекции.

Отчасти идею каталога я воплотил в работе над выпуском A Magazine. Мы сделали его в виде азбуки — от A до Z, каждая буква описывала что-то, что я люблю. А — это Африка и моя беседа с Наоми Кэмпбелл о ее проектах в разных африканских странах. Ну а Z — это zero, ноль, который вы получите, если не узнаете мой алфавит.

Еще когда я работал в Louis Vuitton, я заметил, что клиенты выбирают удобство. Это обеспеченные люди, которые хотят чувствовать себя комфортно в повседневной жизни, поэтому я считаю очень логичным смешение спорта и стритвира с люксом — люди ждут этого.

Я мечтал работать с тем, что мне близко. Поэтому когда генеральный директор Louis Vuitton позвонил мне и спросил: «Можешь дать мне номер Джеймса Джеббиа (основатель Supreme. — "Правила жизни")?», я ответил: «Только в обмен на коллаборацию с ним!»

Как дизайнер, я в основном интерпретирую наследие бренда, в котором работаю, поэтому мои коллекции для Louis Vuitton, Kim Jones и Dior такие разные. Но свое я тоже привношу. В частности, сотрудничество с молодыми талантами — мой персональный вклад. Мне кажется, аудитории важно, чтобы у бренда было свое сообщество и чтобы это сообщество было разнообразным, чтобы люди, связанные с брендом, были и из Англии, и с Восточного побережья, и из Японии, и не только. Это расширяет границы.

Мне нравятся маленькие аксессуары — серьги и другие вещи, которыми можно дополнить образ. Когда ты работаешь на мужскую марку, которая славится своим портновским мастерством, ты должен делать что-то такое, что выделит ее среди других, и украшения как раз это позволяют. Я не хочу, чтобы мои коллекции выглядели старомодно — мне важно, чтобы они подходили молодым людям. Недавно я зашел в наш магазин в Нью-Йорке, и мне рассказали, что подростки специально копят деньги, чтобы купить костюм Dior на выпускной — вместе со всеми аксессуарами и украшениями, их дополняющими. И это потрясающе.

Сейчас большая часть работы над коллекцией ведется в цифровом виде — даже эскизы я рисую на iPad. Но аналоговый подход, мне кажется, очень важен в премиум-сегменте: нужно иметь возможность видеть мельчайшие детали вещей, текстуру ткани. Поэтому в самом начале мы изучаем материалы «живьем» — важно удостовериться, что продукт получится достойным. Потом я тоже инспектирую всю работу, проверяю даже то, на что рядовой покупатель не обратит внимания. Дьявол в деталях.

Все детство я переезжал с места на место, и теперь мне тоже нравится путешествовать, исследовать другие культуры, историю мест, древности, природу. Я не из тех, кто в отпуске будет валяться на пляже. Точнее, начинаю я свой отпуск именно так, но больше двух дней выдержать не могу — стараюсь сбежать в дикую природу. Когда я был маленький, обожал ловить змей, некоторые из них оказывались ядовитыми. В итоге родители перестали отпускать меня гулять одного — ведь ребенок не может устоять перед тем, что на земле что-то движется. Я всегда замечал мельчайшие детали — текстуру, узоры, сейчас мне это помогает в работе. А еще теперь знаю очень много видов животных.