Том Хэнкс – Промотур в городе света

Ого, действительно, все клавиши работают!

Что, черт возьми, произошло? Кто я сегодня? Предположительно, все еще Рори Торп, но кто он такой?

Вчера вечером – прошло всего ничего – я был парнем из убойного фильма, что у всех на устах; этот парень засветился с гламурной красоткой и продемонстрировал подтянутые ягодицы. В главных городах Европы – и Америки – со мной носились как с политиком, усаживали в лимузины, доставляли в парадные залы, где толпились фотографы и сыпали вопросами репортеры. Я махал рукой людям, и многие махали мне в ответ, хотя понятия не имели, кто я такой, ведь, по сути, я никто, ничто и звать меня никак. Впрочем, в моем распоряжении есть... некоторые документы... раскрывающие СВЕРХСЕКРЕТНОЕ КОДОВОЕ ИМЯ УИЛЛЫ САКС (Элинор Флинтстоун, не кто-нибудь!).

Я два дня брал штурмом город Париж, оставался еще один, и на этот третий день планировались ФЕЙЕРВЕРКИ! Все было оплачено. Прикид выдали бесплатно. Я мог в любую минуту попросить сэндвич, хотя при моей загруженности куснуть удавалось пару раз, не более. Но сегодня утром все закончилось. В установленное время нужно освободить номер. Это плохо. Отель весьма приличный. Бывшее логово нацистов.

Ценный практический совет: путешествуя по Европе, останавливайтесь в местах с нацистским прошлым. В Риме это бывший гестаповский штаб. Номера просторные. Высокие потолки. Прекрасный сад. В Берлине отель сровняли с землей русские, когда выбивали оттуда нацистов. В знак своей победы красные в таком виде его и оставили, как, впрочем, и почти все остальное в этом районе Восточного Берлина. После сноса Берлинской стены отель подняли из руин и отвели в нем особую комнату для курения сигар. Старушку гостиницу в Лондоне разбомбило люфтваффе где-то в промежутке между роскошествами нацистов в Риме и пинком под зад, который они вскоре получили от Красной армии. Сама королева там обедает с 1973 года.

Итак, штаб германского оккупационного командования размещался в этом парижском отеле. Говорят, на каком-то из балконов Гитлер пил кофе, перед тем как отправиться на автомобильную экскурсию по завоеванному Городу Света.

Все это не стоило мне ни гроша, включая проживание в отелях Лос-Анджелеса, Чикаго и Нью-Йорка: студия раскошелилась, поскольку я – Калеб Джексон в фильме «Кассандра Рэмпарт – 3: Страх на пороге». (Кассандра Рэмпарт, она же Уилла Сакс, она же Элинор Флинтстоун!)

Третий день моей халявы – пардон, моего рекламного тура – мог бы стать очередным улетным приключением. Но нt тут-то было: пришлось паковать чемоданы и к часу дня – пардон, к тринадцати ноль-ноль – выметаться...

Рори Торп возблагодарил свои счастливые звезды за Айрин Бертон – вот уже два года звезды были к нему необычайно милостивы. Он снялся в фильме не с кем-нибудь, а с Уиллой Сакс – самой Кассандрой Рэмпарт. Впервые в жизни открыл счет в банке. И вдобавок сейчас на халяву болтается по Европе. При этом единственное, что от него требуется, – это кое-какие интервью. От его восторгов Айрин Бертон про себя хохотала до колик.

За свои шестьдесят шесть лет Айрин успела поработать в сфере маркетинга на всех шести ведущих киностудиях, а теперь, практически отойдя от дел, приобрела виллу в Окснарде – достаточно далеко от Голливуда, чтобы не подвергаться ежедневным стрессам шоу-бизнеса, но достаточно близко, чтобы выручить организаторов какой-нибудь горящей пиар-кампании. Восемь лет назад она сопровождала молодую, красивую, талантливую актрису в пресс-туре жуткого фильма «Деменция 40», который с треском провалился в прокате, но сейчас стал легендой, так как открыл зрителям молодую, красивую, талантливую Уиллу Сакс. В течение нескольких лет газетчики называли ее «Уилла Секс», что вполне уместно, однако теперь Уилла превратилась в Кассандру Рэмпарт, целую индустрию женщины, которая выпускает собственную линию одежды для фитнеса, содержит приют для домашних питомцев, оставшихся без попечения, и возглавляет фонд по борьбе с неграмотностью в странах третьего мира. В мировом масштабе сборы от первых двух фильмов о Кассандре Рэмпарт составили 1,75 миллиарда долларов. А Уилла Сакс не только заработала на каждом из фильмов 21 миллион плюс проценты, она еще и заработала репутацию.

– Айрин, – сказала по телефону Уилла Сакс, – вы должны мне помочь.

– Что такое, детка? (Ко всем молодым актерам она обращалась «детка».)

– Рори Торп – непроходимый тупица.

– Кто такой Рори Торп?

– Парень из моего последнего проекта. Я только что посмотрела его ЭПП (электронная пресс-подборка – отредактированное студией интервью, предназначенное для распространения в СМИ перед выпуском фильма. – Правила жизни). Чуть ли не каждый его ответ начинается так: «Ну, как бы... Типа, это...» У нас на носу промотур, но я не могу разъезжать по всему свету с этим болваном. Нужно вбить ему в башку, чего нельзя делать ни при каких условиях.

– Это я беру на себя.

Сказано – сделано. Айрин отвела Рори в бутики «Фред Сигал» и «Том Форд», чтобы его приодеть. Безвозмездно. Для интервью – вещи непринужденного стиля, для премьерных мероприятий – смокинги. В «Т. Энтони» были приобретены – с солидной скидкой, которую потом компенсировала магазину киностудия, – правильные чемоданы, позволявшие упаковать всю одежду по первому сигналу. Рори предстояло фотографироваться вместе с одной из красивейших женщин мира, и он должен был соответствовать. Ему предстояло сотни раз отвечать на одни и те же вопросы, и Айрин заставила его вызубрить все шпаргалки, предоставленные студией:

– «КР – 3: СНП» – в высшей степени увлекательный и интеллектуальный фильм, дополняющий вселенную Кассандры Рэмпарт – женщины, которая затмила героинь нашего времени и вошла в историю». Сделай одолжение: когда речь зайдет о Кассандре, добавляй: «Это женщина на все времена».

Айрин довела до совершенства свое умение сдерживать смех, когда ее подопечным случалось отмочить нечто феноменально глупое или наивное, – в случае с Рори это было его убеждение, что самое первое турне по Европе достанется ему даром.

– Деточка, – сказала ему Айрин, – задницу рвать будешь всю дорогу.

Промотур начинался в Лос-Анджелесе: три дня вместили в себя интервью, фотосессии, видеоконференции, телемосты, форумы для групп поддержки, а также максимальное количество ток-шоу, каждому из которых предшествовала часовая репетиция с продюсерами соответствующего канала. Айрин контролировала одежду, прическу и макияж Рори, а также вбивала ему в башку, чего нельзя делать ни при каких условиях. Программа предусматривала и поездку в Сан-Диего на конгресс артистов эстрадных жанров. Потребовался целый штат телохранителей, чтобы оттеснять от Уиллы Сакс фанатов, многие из которых подражали бывшему агенту спецслужб – Кассандре, девушке со сверхпрочными, укрепленными особым питанием сухожилиями, со вживленными в мозг чипами и способностью общаться на уровне подсознания с «Семеркой» живущих среди нас инопланетян – в чем-то добрых, а в чем-то злых, кому как – короче, сами понимаете. Артисты эстрадных жанров явились в костюмах «Семерки». И никто не переоделся в Калеба Джексона, «профессионального серфингиста/гения софта», потому что никто еще не видел фильма. Восторженные фанаты переснимали с экрана двадцатиминутный трейлер, который потом, считай, стал темой дня в твиттере и в PopIt!

Через двое суток, в Чикаго, трейлер крутили в кампусе университета «Норт-Уэстерн», альма-матер самой Уиллы Сакс. Общежитие, где она провела студенческие годы, переименовали в ее честь. Айрин сопровождала Рори в течение двух дней, не отходя от него на многочисленных интервью, на параде, на благотворительном волейбольном матче, на вбрасывании шайбы в матче «Блэкхокс» и на просмотре документальной ленты о борьбе с неграмотностью в странах Африки, который проходил в том же кинотеатре, где был в свое время застрелен гангстер Джон Диллинджер.

Четыре дня промотура отвели на Нью-Йорк; в отеле «Уолдорф-Астория» состоялась пресс-конференция для представителей 152 СМИ. Рори вопросов не задавали, пока выступала Уилла, которая в течение 30 минут рассказывала главным образом о задачах, которые были поставлены перед создателями фильма, и использовании новых способов компьютерной обработки и системы спецэффектов под названием DIGI-MAX. Как-никак она выступила продюсером этой ленты, приобретя в 2007 году по льготной схеме права на издание графического романа о Кассандре Рэмпарт всего лишь за десять тысяч долларов.

Смеясь, Уилла отмахивалась от вопросов насчет талантов ее мужа как в области инвестиций, так и – предположительно – в области спальни.

– Ребята! – протестовала Уилла. – Бобби – банкир.

Бобби – так звали ее мужа, и стоил он 1,2 миллиарда долларов. Уилла сказала прессе, что на самом деле он обычный парень, который без напоминания даже мусор не вынесет.

Тут вопросы переключились на Рори:

– Какие у вас были ощущения от поцелуя с самой красивой женщиной в мире?

– Это поцелуй на все времена, – ответил он.

Айрин улыбнулась: она поработала на совесть. В переполненном зале повисла тишина, нарушаемая только щелканьем фотозатворов. По истечении отведенного времени Уиллу мгновенно препроводили из зала, хотя ей вслед
неслись новые вопросы. Айрин привела Рори в малый зал со множеством круглых столов – за каждым теснились
журналисты с микрофонами. У каждого стола Рори провел 20 минут, без передышки отвечая на различные версии
одних и тех же трех вопросов:

– Как вам работалось с Уиллой Сакс?

– Какие у вас были ощущения от поцелуя с Уиллой Сакс?

– Это правда, что в сцене урагана показан именно ваш зад?

Айрин отвела его в медиацентр на восьмом этаже, где он дал в общей сложности 57 телеинтервью, не более шести минут каждое, и все – в одном помещении, причем Рори сидел в одном и том же кресле на фоне афиши фильма.

С афиши смотрела в пространство Уилла с выражением беспощадной сосредоточенности на прекрасном лице. Бюст
ее был обтянут джемпером, разорванным на одном плече; из прорехи виднелось голое плечо и часть левой груди. У нее за спиной пестрела мозаика из кадров фильма: взрыв, темные фигуры, бегущие по тоннелю, мощная волна с белым гребнем – и Рори за компьютером, в наушниках, чертовски серьезный. «Уилла Сакс возвращается в роли Кассандры Рэмпарт», – объявляли аршинные буквы. Имя Рори, втиснутое в блок финальных титров, размещенный в нижней части постера, было набрано таким же шрифтом, как имя монтажера. Айрин бесперебойно снабжала Рори зеленым чаем, протеиновыми батончиками и розетками с черникой.

Всю неделю фильм рекламировали в программе Си-Би-Эс «Морнинг шоу». Каждое утро в 7:40 и 8:10 Рори озвучивал прогноз погоды на фоне зеленой экранной карты. Уилла Сакс выступила приглашенной ведущей ток-шоу
«В прямом эфире с Келли». Вдвоем с Келли Рипой они демонстрировали пилатес.

Премьеру фильма планировалось организовать на одном из гудзонских причалов: там соорудили подобие открытого кинотеатра на 5000 мест, но синоптики предсказали грозу, и эти планы накрылись медным тазом. Взамен для одновременного кинопоказа были арендованы все городские экраны наружной рекламы. Рори с Айрин доставили на внедорожнике к каждому из 29 экранов. Уилла Сакс появилась только на закрытом просмотре в музее естественной истории, где проходил сбор средств для программы поддержки молодых ученых.

После девятидневного промотура по стране Рори выдохся, начал заговариваться и страдать головокружениями; он, по сути, видел только автомобили, залы и объективы камер. Но что самое невыносимое – в ходе четырехсот с лишним интервью ему задавали одни те же вопросы:

– Как вам работалось с Уиллой Сакс?

– Какие у вас были ощущения от поцелуя с Уиллой Сакс?

– Это правда, что в сцене урагана показан именно ваш зад?

Рори уже стало казаться, что работать с Уиллой Сакс – это как откусывать бутерброд с арахисовым маслом, гоняя
на мотоцикле; целоваться с Уиллой Сакс – это как праздновать Рождество в июле, а свою задницу в сцене урагана показывал жеребец по кличке Спесивый.

– Добро пожаловать на новую высоту, детка, – сказала Айрин. – Завтра – Рим.

Уилла Сакс улетела в Италию чартерным рейсом вместе со своей командой, охраной и службой сопровождения. Пятеро других продюсеров, все руководство и начальники отдела маркетинга сели в самолет, принадлежащий киностудии. Айрин и Рори, которым не хватило мест, летели бизнес-классом в самолете компании Air Europa с пересадкой во Франкфурте.

Три дня общения с прессой в Риме были такими же напряженными, как в Штатах. Трейлер показали в последний
вечер на открытом воздухе, у «Цирко максимо», где в античную эпоху проходили состязания колесниц. Рори это место виделось просто большим полем. Сцены из фильма проецировались на огромный импровизированный экран, но, конечно, только после того, как закончилась церемония награждения местной футбольной команды, победившей в каком-то чемпионате. Собралось около 21 000 человек.

Когда Рори поднялся на трибуну, чтобы помахать толпе, никакой реакции не последовало. Когда то же самое сделала Уилла, в толпе вспыхнули потасовки: чтобы оказаться поближе к ней, волна болельщиков в футболках любимой команды снесла заграждения. Итальянские карабинеры врукопашную схватились с римскими бузотерами, а Уиллу срочным порядком усадили в бронированный автомобиль и отправили в аэропорт. Утром Рори с Айрин коммерческим рейсом «Эр-Флюгплатц» вылетели в Берлин, где их ждали следующие три дня промотура.

В Берлине Рори, не опомнившийся от смены часовых поясов, проснулся, кипя энергией, и в три часа ночи отправился на пробежку. Когда он выходил из отеля, в его сторону даже не посмотрели десятки преданных немецких фанатов Кассандры Рэмпарт, которые всю ночь переминались с ноги на ногу и не собирались расходиться, не увидев свою богиню. Рори пробежался по темным аллеям Тиргартена и отжался на ступенях памятника Советской армии, сокрушившей Берлин в 1945-м. К полудню он так устал, что двигался как лунатик. Да и разговаривал примерно так же, когда, выступая перед редколлегией крупнейшей газеты «Бильд», отрекомендовал себя большим киноманом и звездным партнером Уиллы Секс (он действительно сказал Секс вместо Сакс) и заявил, что считает фильм «Сандра Каспарт» самым завлекальным и интеллектуательным, что Уилла Секс затмила собой героинь на все времена и попала в историю.

Далее последовали вопросы:

– Как вам работалось с Уиллой Сакс?

– Какие у вас были ощущения от поцелуя с Уиллой Сакс?

– Это правда, что в сцене урагана показан именно ваш зад?

– Постарайся больше не называть ее «Уиллой Секс», – указала ему Айрин в машине на обратном пути в отель

– Когда это я так ее называл? – удивился Рори.

– Только что. Перед полным составом редколлегии крупнейшей ежедневной немецкой газеты.

– Извиняюсь, – сказал он. – Я уже сам не знаю, что говорю.

Ближе к ночи состоялся показ трейлера: его процировали на Бранденбургские ворота в присутствии 5000 фанатов. Когда Уилла вышла на балкон, чтобы помахать собравшимся, ее обескуражила вялость толпы, где не вспыхнуло ни одной потасовки.

– Полагаю, в этот вечер я отнюдь не Уилла Секс, – сказала она во время заключительного ужина, организованного в том музее, где выставлен бюст Нефертити.

К моменту прибытия Рори и Айрин в Лондон рейсом «Компью-эр» (с приземлением в аэропорту Гатвик) международный промотур превратил Рори в косноязычного клоуна.

С этой работенкой ему просто подфартило, как в лотерее. Рори полгода работал в Лос-Анджелесе манекенщиком/актером/барменом, хотя получил две необходимые отметки в членском билете Гильдии профессиональных актеров. После этого он засветился в рекламе йогурта, где от него требовалось играть в тачбол на пляже в Сан-Диего. Три облачных дня кряду носился по песку без рубашки (Рори отлично выглядел с голым торсом) в многонациональной компании «приятелей», а потом они дружно подкреплялись йогуртом. Их проинструктировали, как опускать ложечки в мини-контейнеры и как отправлять йогурт в рот. Здесь были свои хитрости.

Через два месяца он получил эпизодическую роль в ремейке сериала «Коджак» на Би-Би-Си. Рори изображал покрытого татуировками бритоголового наркодилера, который выдавал себя за инвалида войны в Ираке и, естественно, должен был погибнуть. Свою кончину Рори встретил красиво, с голым торсом (конечно же): его утянула вниз с крыши небоскреба моторизованная инвалидная коляска, добытая неправедным путем, а новый Коджак вовремя успел отскочить в сторону.

В Южной Калифорнии, где у него только и было дел, что выплачивать кредит за автомобиль да качать мышцы
в спортзале, Рори совсем заскучал и, взяв с собой гонорары за йогурт и «Коджака», махнул в Юту кататься на лыжах. Когда обновленный «Коджак» вышел на телеэкраны, один из продюсеров «Кассандры» случайно оказался у телевизора и тут же отправил эсэмэску Уилле Сакс: «Кажется, увидел очередной батончик для КР». Через пару дней Рори позвонили из актерского агентства и попросили вернуться в город, поскольку там готовилось, назревало, затевалось нечто грандиозное.

Знакомство Рори с Уиллой Сакс – умопомрачительно, нереально прекрасной – состоялось за чашкой зеленого чая в голливудском офисе Уиллы на Вайн-стрит, в здании фирмы звукозаписи «Кэпитол рекордз». Жила она в особняке среди окрестных холмов со своим мужем, венчурным капиталистом. Излучая обаяние, она заговорила с Рори о живописи, потом о коневодстве. Ни в одной, ни в другой области Рори не блистал обширными познаниями. Тогда Уилла переменила тему и заговорила об островах Фиджи, куда летала для оценки перспектив съемок на природе. Она рассказала Рори о красоте ночного неба, о прозрачности вод и о счастливых лицах туземцев, особенно во время традиционной церемонии распития кавы в честь приезда гостей. Уилла выучилась серфингу именно на островах Фиджи.

Съемки там планировалось вести недели две, не меньше. Встреча продолжалась чуть более часа, но не успел Рори
вырулить на голливудский фривей и застрять в пробке, как его телефон взорвался сообщениями: «УСаКС от тебя без ума!$$$$». А еще через две недели он был официально утвержден на роль Калеба с запредельной ставкой – почти полмиллиона долларов за съемочный день – с условием распространения ее в общей сложности на три фильма, входящие или не входящие во вселенную Кассандры Рэмпарт.

Следующая встреча с Уиллой состоялась уже в киностудии,где были назначены пробы. Ассистент режиссера подвел
Рори к ее вагончику. Когда он в плотно облегающем гидрожилете Калеба Джексона поднялся по ступенькам, Уилла смерила взглядом своего безымянного, но шикарного партнера и сказала:

– Да, ты клевый чувак!

Из-за доработки сценария запуск фильма отодвинулся на несколько месяцев, а затем был отложен до нового года, чтобы Уилла могла провести рождественские праздники с мужем; Рождество они проводили в каком-то шотландском замке. Для Рори, утвержденного на роль Калеба Джексона, первый съемочный день пришелся на конец марта и начался в будапештском павильоне звукозаписи. Уилла отработала уже три недели, у нее была собственная гримерная в отдельном вагончике, так что партнеры по фильму пересекались только на съемочной площадке. По сценарию им предстояло заниматься любовью в душе, но от едва теплой воды не было никакого пара, и венгры, ответственные за спецэффекты, наладили дымомашину. Уилла появилась на площадке в купальном халате; трое телохранителей мгновенно заняли позицию у ее кресла. Она поинтересовалась у
ори, устраивает ли его гостиница, а потом предупредила, что теперь, будучи замужней женщиной , никогда не размыкает губы при поцелуях.

На протяжении семи месяцев Рори был занят лишь пару дней в неделю – в Будапеште, на Майорке, опять в Будапеште, в марокканской пустыне, а затем в Рио-де-Жанейро, где снимался эпизод, в котором Уилла и Рори бежали по заполненным карнавальной толпой улицам – эпизод готовился четыре дня и был снят за шестнадцать минут.

Потом Рори, уже один, неделю снимался в Шривпорте, штат Луизиана, пока Уилла, взяв отпуск, отдыхала с мужем на Сейшелах. Встретились они на один день, для досъемки фрагментов карнавального пробега, но уже в Новом Орлеане. Поскольку финансирование съемок частично шло из Германии, налоговое законодательство вынудило создателей фильма перенести съемки одной сцены в Дюссельдорф. Там от Рори с Уиллой требовалось выскочить из какого-то здания и прыгнуть в такси; этим съемки в Дюссельдорфе и ограничились. Через десять дней пересъемок в Будапеште им оставались только сцены серфинга. С островами Фиджи что-то не срослось. Вместо этого Рори и Уилла снимались на фоне зеленого задника у открытого бассейна на Мальте и раскатывали на досках с универсальными шарнирами, пока рабочие поливали их ледяной водой из баков.

День ТРЕТИЙ

7:30 Прическа и макияж в номере.

8:00-9:00 Ресторан отеля. Завтрак с победителями конкурса. (Примечание: Элинор Флинтстоун присоединится к нам на кофе в 8:50.)

9:05-12:55 Телеинтервью для ведущих каналов. (Продолжительность каждого 12 мин.)

13:00 Обед в номере. Заказ по меню обслуживания номеров.

13:20 Коррекция визажа.

13:25-16:25 Продолжение основных телеинтервью.

ПЕРЕРЫВ

16:30-16:55 Телеинтервью Le Showcase. (Ведущая – Рене Ладу, культовая фигура французской кинокритики.)

17:00-17:30 Телеинтервью с Petit Shoopi. (Petit Shoopi – это кукла-марионетка, которая попросит тебя спеть с ней дуэтом. Песня в данный момент обсуждается.)

17:35-18:25 В парадном зале совместное с Элинор Флинтстоун телеинтервью с Клэр Брюль для FTV 1. (Это самое популярное женское шоу во Франции.)

18:30-19:00 Фотосессия с Элинор Флинтстоун для «Ле Фигаро».

19:05-19:55 Фотосессия для Организации по защите животных, оставшихся без попечения. (Примечание: будут задействованы кошки, собаки, птицы и рептилии.)

20:00 Трансфер с кортежем на следующее мероприятие.

20:30 Прибытие в сад Тюильри.

20:30-21:00 Общение с прессой на Красной ковровой дорожке, фотосессия.

21:05-22:00 Концерт популярного французского певца. (Кандидатура уточняется.)

22:05-22:30 Спонтанные реплики в толпу. (Важно: ты будешь представлять Элинор Флинтстоун. Рекомендованные реплики получишь у Айрин.)

22:35-22:45 Фейерверки.

22:50-23:00 Прыжок с парашютом Кассандры/Калеба в кратер вулкана в исполнении французских десантников.

23:05 Пролет французских ВВС.

23:10-23:30 Открытие голографического рекламного щита «КР – 3: СНП». (Важно: выдача толпе голографических очков – по прибытии.)

23:35-0:15 Выступление французской поп-звезды. (Кандидатура уточняется.) Отъезд Элинор Флинтстоун в аэропорт. Освобождение помоста.

0:20 (примерно) Начало просмотра. Ты можешь либо остаться на просмотр, либо вернуться в отель.

ВАЖНО: ЗАВТРА — ПЕРЕЛЕТ В СИНГАПУР

Во Франции телефоны не звонят. Они блеют: «Бе-е-е, бе-е-е. Бе-е-е, бе-е-е. Бе-е-е, бе-е-е». В 6:22 этот звук создает полный эффект присутствия сельскохозяйственного животного у тебя в номере. Рори не смог отмахнуться от этого звука:

– Да?

Поднесенная к уху трубка была маленькой, как игрушка.

– Планы изменились, детка, – сказала по телефону Айрин. – Можешь еще поваляться.

– Что-что? – Рори пребывал в сумеречном состоянии: всего лишь пять часов назад он вышел из гостиничного бара «Морис», которому воздал должное.

– На сегодня график еще не утрясли, – объяснила Айрин. – Так что спи.

– Ну-ну, – Рори повесил трубку, повернулся на другой бок и вырубился, как боксер от удара в челюсть.

Проснулся он через три часа и, пошатываясь, вышел в гостиную своего номера, который некогда был достаточно хорош для нацистов, а теперь на славу послужил единственному сыну миссис Торп. График дня номер три в Париже лежал на служебном столике рядом с меню обслуживания в номерах и медиапакетом фильма «Кассандра Рэм парт – 3: Страх на пороге».

С 9:46 Рори предстояло дать телеинтервью, по 12 минут каждое, но почему-то никто из провожатых, включая Айрин, за ним не зашел. На завтра у него был запланирован полет в Сингапур бизнес-классом India Airways, поэтому он заказал себе в номер несколько чашек кофе с молоком и корзину булочек.

В гостиничных номерах Рори проводил очень мало времени: по вечерам он сразу проваливался в сон, а утром сидел перед зеркалом, пока его приводили в надлежащий вид. Этим всегда занимались две девушки: одна отвечала за прическу, другая за макияж; в номер их каждое утро приводила Айрин, пока Рори принимал душ. Сейчас посторонних рядом не было, и Рори, сидя в трусах и в майке за кофе с горячим молоком, впервые смог оглядеться.

Отель, недавно модернизированный, был отделан в хипстерско-техногенном стиле нулевых, что само по себе стало бы шоком для нацистских оккупантов из далекого прошлого. Черная панель оказалась телевизором. Пульт от него, длинный, тонкий и увесистый, не смог бы освоить ни один американец. Все источники света были с сенсорным управлением, которое нащупывалось неизвестно где. На квадратном кофейном столике выстроились в шеренгу четыре бутылки апельсинового напитка, соседствуя, по иронии судьбы, с четырьмя фарфоровыми апельсинами. Стереосистема – проигрыватель в стиле ретро с коллекцией долгоиграющих пластинок французского Элвиса – Джонни Холлидея, причем одна пластинка – пятидесятых годов. На книжных полках книг не было, зато стояли три антикварные пишущие машинки: одна с русской клавиатурой, вторая с французской и третья с английской.

Бе-е-е, бе-е-е. Бе-е-е, бе-е-е. Бе-е-е, бе-е-е.

– Я уже не сплю!

– Ты сидишь, детка?

– Секундочку.

Рори вылил в последнюю порцию кофе остатки горячего молока и, придерживая на колене чашку с блюдцем, откинулся назад в мягком кожаном кресле.

– Сижу, причем развалясь.

– Пресс-тур отменен.

Айрин была рекламщицей старой закалки. «Промотуром», в ее понимании, назывались действия корпораций, направленные на сбыт кинопродукции, а термин «пресс-тур» означал мероприятия, проводимые кинозвездами для раскрутки своих фильмов.

Поперхнувшись, Рори облил горячим кофе голые ноги и кожаное кресло.

– А? Что? – только и сказал он.

– Пошарься в интернете – узнаешь причину. – У меня даже руки не дошли взять пароль от вай-фая. – Уилла разводится со своим стервятником, венчурным капиталистом.

– Из-за чего?

– Ему дали срок.

– Он смошенничал и не угодил федералам?

– Да не федералам. Проституткам. На бульваре Санта-Моника, в собственном автомобиле. И похоже, при нем была не только медицинская доза марихуаны.

– Жесть... бедняжка Уилла.

– Уилла внакладе не останется. Ты лучше студию пожалей. «Кассандра Рэмпарт – 3: Трах на дороге» не дойдет
до проката.

– Могу я хотя бы позвонить Уилле и выразить сочувствие?

– Попробуй, но она со своей командой сейчас в самолете где-нибудь над Гренландией. Пересидит пару недель
у себя на коневодческом ранчо в Канзасе.

– У нее ранчо в Канзасе?

– Она же выросла в Салине.

– А как же эти пафосные мероприятия из прокламашки? На сегодня фейерверки назначены, и французские военные самолеты, и осиротевшие животные...

– Все отменяется.

– А когда мы летим в Сингапур, в Сеул, в Пекин?

– Никогда, – ответила Айрин без тени сожаления. – У прессы только один интерес: Уилла Сакс. Без обид, детка, но ты лишь парень из ее фильма. Рори-Никто-Ничто. Помнишь плакат у меня в офисе: «А вдруг на пресс-конференцию никто не придет?» Ой, погоди. Ты же не бывал у меня в офисе.

– И что теперь будет?

– Я через час улетаю на студийном самолете. Меня не колышет этот цирк длиной в полсуток. Еще четыре дня – и фильм выйдет на экраны по всей стране: каждая рецензия в первых строках будет прохаживаться насчет проституток, наркотиков и этого перца, который покупал интимные услуги, будучи законным мужем Уиллы Сакс. Вот тебе и сюжет нового фильма, «Кассандра Рэмпарт – 4: На поруки в умелые руки».

– А как мне добираться домой?

– Аннетт все организует по внутренним каналам.

Что еще за Аннетт? В ходе промотура Рори знакомили с таким количеством народа, что имена и лица уже стали
неразличимы, словно космические пришельцы. Айрин еще пару раз обратилась к нему «детка», сказала, что он суперский парень, настоящий мачо и, по ее мнению, сделал бы фантастическую карьеру, если бы лента «КР – 3:
СНП» сумела отбить вложенные в нее деньги. На самом-то деле фильм ей даже нравится. Очень трогательный.

По-русски я ни бум-бум. Во французском слишком много букв и всяких значков – не пойми, не разбери. Хорошо, что вот на этой – третьей – пишущей машинке буквы исключительно английские.

Я считаю, Уилла Сакс, она же Элинор Флинтстоун, классная девчонка и заслуживает лучшего. Уж всяко заслуживает кого-нибудь поприличнее, чем этот крендель, который ходит по проституткам и сидит на «крокодиле». (Кого-нибудь вроде меня? Ни в одном из сотен интервью я не признался, что давно и основательно запал на эту девушку. Айрин советовала поменьше откровенничать с прессой. «Говори правду, только в разумных пределах, но никогда не лги»).

В кармане денег немерено. Суточные мои. В каждом городе Айрин вручала мне конверт с наличкой! А я, между прочим, ни цента потратить не успел. Что в Риме, что в Берлине. В Лондоне вообще не продохнуть было. Может, хотя бы сейчас, в Париже, смогу разведать, какие удовольствия доступны тут за пару евро...

ПОЗЖЕ!

Впервые после Берлина вышел из отеля один. Париж вполне себе неплох! Я-то думал, на улице будет копытиться привычная толпа фанатов, жаждущих поглазеть на Уиллу. Как правило, их сотни, в основном, ясное дело, мужики: папарацци, охотники за автографами и т.п. Бумажная братия, как окрестила их Уилла. Однако сейчас тут ни души: видно, пронесся слух, что Уилла Сакс покинула Город Света.

Аннетт Ле-Буги-Дуги говорит, что из-за отмены промотура я вовсе не обязан пулей лететь домой. При желании могу еще поболтаться по Парижу, а то и по всей Европе, только уже за свои кровные.

Я и в самом деле чуток побродил по городу. Перешел по знаменитому мосту на другой берег, прогулялся мимо
Нотр-Дама. Едва уворачивался от скутеров, велосипедов и туристов. Видел стеклянную пирамиду Лувра, но внутрь
заходить не стал. Ни одна собака меня не узнала. Да и с чего бы? Рори-Никто-Ничто – мое второе имя. Прошелся по парку, где у нас планировалась грандиозная тусовка: рок-группы, фейерверки, реактивные самолеты, тысячи людей в бесплатных 3D-очках. Но на месте застал только рабочих, которые демонтировали сцену с экраном. Ограждения еще стояли, но больше для видимости. К сцене никто не ломился.

За парком есть большая круговая развязка, называется Площадью Согласия: в центре торчит памятник-шило, а вокруг без остановки мчатся в обоих направлениях миллионы автомобилей и мотороллеров, так и носятся кругами. С 1999 года невдалеке крутится огромное колесо обозрения. Больше, чем в Будапеште... Когда ж это было? Когда я там снимался? Еще школяром, что ли? Парижское чертово колесо размерами близко не стоит рядом с лондонским, но лондонское крутится еле-еле, один оборот – и слезай. Перед той махиной мы пресс-конференцию проводили, причем с размахом: пригласили детский хор, Шотландский кавалерийский полк и какого-то представителя королевской династии. Когда ж это было? А, точно. На той неделе, во вторник. Купив билет, я почти сразу попал на колесо обозрения. Практически без очереди, так что кабинка оказалась полностью в моем распоряжении. Сделал кругов этак несколько. Из верхней точки город – как на ладони аж до горизонта, река петляет то к северу, то к югу, под знаменитыми мостами скользят эффектно украшенные длинные пароходы. Распознал так называемый Левый берег. И Эйфелеву башню. И соборы на холмах. И широкие бульвары, где музей на музее. И остальной Париж.

Весь Город Света раскинулся у моих ног. ≠