«Я боюсь, такой дороги мне вовек не пересечь»: 7 главных книг об Александре Введенском и Данииле Хармсе
В начале февраля в СМИ прогремела история увольнения Серафимы Сапрыкиной — библиотекаря санкт-петербургской гимназии, которая провела урок, посвященный стихам Александра Введенского и Даниила Хармса. Весь месяц о них говорят очень много, но часто — неточно. Два поэта, принадлежавших к группе ОБЭРИУ, прославились прежде всего детскими книгами, выпускавшимися в ленинградском Детгизе (наверняка какую-нибудь из них вы, ваши родители, бабушки с дедушками держали в руках в детстве). Это был способ заработка — они не рисковали публиковать свои «взрослые» сочинения, так как никак не могли вписаться в соцреалистический канон. Хармс был обвинен в распространении пораженческих настроений, Введенский — в контрреволюционной агитации, оба погибли (друг за другом — в 1941 и 1942 годах), оба — после смерти Сталина — реабилитированы (об этом есть прекрасная статья на Colta). После публикации их наследия в перестроечное время и девяностые годы Хармс и Введенский стали культовыми авторами, вошли в пантеон, ими зачитываются, их переиздают.
Перед вами — семь книг, которые помогут лучше узнать Хармса и Введенского, понять их значение для современников и духа времени.
Александр Введенский. «Всё»
Комментированное издание, вбирающее в себя почти всё сохранившееся наследие Введенского. Помимо стихотворений, в сборнике есть замечательная вступительная статья и дополнительные материалы — письма и воспоминания о нем. Благодаря этой книге можно попытаться вникнуть в поэтику Введенского и познакомиться со всем спектром его литературных приемов.
Даниил Хармс. «Большая книга Хармса»
Книга вполне репрезентативно показывает творчество Хармса, но ярче всего — фирменный абсурдизм. Стихи, рассказы, Случаи и Вещи гения пламенных речей — идеально для того, чтобы понять, что он представляет собой как писатель.
Валерий Шубинский. «Даниил Хармс. Жизнь человека на ветру»
Наиболее полная биография Хармса, вызвавшая бурю обсуждений во время первого издания. Шубинский проделал огромную работу, ввел в научный оборот множество архивных документов, которых прежде никто не видел, и это позволило нам увидеть Хармса очень подробно, настоящим и живым.
Марина Дурново. «Мой муж Даниил Хармс»
На долю Владимира Глоцера выпала невероятная литературоведческая удача. Когда о Хармсе только-только стало можно писать, почти все его современники уже ушли из жизни, оставалось работать только с документами. Однако он нашел в Аргентине уникального свидетеля — живую жену Хармса, которая была с ним в последние дни. Ее воспоминания он записал, и вот перед нами рассказ не только о Хармсе, но и об удивительной судьбе женщины своего времени.
Алиса Порет. «Записки, рисунки, воспоминания»
Порет — художница, ученица Филонова, иллюстрировала книги для Детгиза, в том числе книги Введенского. Ее внимания добивался Хармс, предлагал выйти замуж — она смеялась в ответ. Воспоминания Порет как нельзя лучше передают дух времени и рассказывают о богемной среде Ленинграда 30-х, которая вскоре была уничтожена репрессиями и Блокадой.
«Даниил Хармс глазами современников. Воспоминания. Дневники. Письма»
Представительное собрание воспоминаний о Хармсе и его круге, собранное в один здоровенный том, некоторые опубликованы впервые. Шкловский, Липавская, Каверин, Чуковский, Пантелеев, Стерлигов, Шварц, Харджиев и многие другие рассказывают о писателе и параллельно — о его друзьях и страшной эпохе.
Лидия Чуковская. «В лаборатории редактора»
Эта книга писалась для того, чтобы у советских редакторов была возможность промыть глаза, сосредоточиться на том, как связан процесс создания текста с возможностью выявить его суть. Буквально контрабандой Чуковская протаскивает в книгу главу о редакции Детгиза под руководством Маршака как пример идеальной редакционной работы. Постфактум, когда уже известно, что случилось с ее героями, в том числе с Хармсом и Введенским, она читается как памятник тому времени и тем людям.