Эркюль Пуаро: как создавался образ знаменитого детектива из романов Агаты Кристи

Агата Кристи придумала Пуаро в 1920-м, он стал героем трех десятков ее романов и более полусотни рассказов. Верный герой сопровождал британскую писательницу почти до самой ее смерти. Последнее произведение о нем она написала в 1975-м, а в следующем году ушла из жизни.

Истории о бельгийском сыщике издаются и переиздаются огромными тиражами, переводятся на все языки мира. Были и многочисленные театральные и радиопостановки, экранизации. В кино Пуаро стал появляться еще в 1930-е, и его воплощали на экране очень по-разному, иногда он и вовсе представал шутом или (о нет!) был лишен своих фирменных усов. В конце 1980-х годов дочь Агаты Кристи Розалинда Хикс выступила с идеей создать новый многосерийный фильм о Пуаро. Одно из ее требований звучало следующим образом: «Я хочу, чтобы зрители смеялись вместе с Пуаро, но никогда над ним самим».

На роль детектива был приглашен актер Дэвид Суше, который крайне ответственно подошел к созданию образа. Он проштудировал все произведения Кристи о Пуаро, тщательно выписывая все подробности внешнего вида и поведения своего героя, его привычки и эпатажные выходки. Он даже стал во время съемок намеренно менять тембр своего голоса, чтобы он больше соответствовал особенностям бельгийского сыщика (русской озвучкой персонажа Суше в течение всех лет неизменно занимался актер Рудольф Панков). Розалинда Хикс благосклонно отнеслась к новой экранизации, хотя была известна большой требовательностью к воплощению произведений своей матери на экране.

В 1989 году вышла первая серия телевизионной эпопеи, которой было суждено продлиться 25 лет. За четверть века в съемках наступали паузы, сменялись продюсеры, режиссеры и сценаристы фильма, неизменным оставался лишь Дэвид Суше, благодаря которому за Пуаро окончательно закрепился статус легенды. Он дополнил и настолько развил черты сыщика, что актера в полной мере можно считать соавтором Агаты Кристи. Так или иначе, сериал «Пуаро», который выходил на протяжении 14 лет и который посмотрели почти миллиард зрителей в более чем 100 странах мира, стал самостоятельным художественным произведением.

Русский поэт и маг литературоведения Евгений Головин в статье «Артур Конан Дойл и спиритуализм» назвал британского писателя Артура Конан Дойла творцом последнего европейского мифа, имея в виду, конечно, созданную им сагу о Шерлоке Холмсе. Действительно, серия книг о приключениях британского сыщика стала эталоном детективного жанра, задала тон для многих подражателей и продолжателей этой литературной традиции. Известно, что Конан Дойл, в свою очередь, вдохновлялся историями Эдгара По, был в некотором смысле его последователем, однако британцу был чужд иррациональный и мистический оттенок произведений «мастера ужасов».

Миф Конан Дойла принадлежит миру современности. Миф позитивистский, прогрессистский, отражающий веру в рацио. В нем нет места необъяснимым происшествиям, холодный рассудок побеждает любые тайны. Сам Конан Дойл был большим энтузиастом техники, принимал участие в автопробегах, ратовал за скорейшее строительство туннеля под Ла-Маншем, предсказывал подводную войну на море и вообще всячески приветствовал развитие машинерии. Эти настроения также передались и герою его литературных произведений. Оставим за скобками увлечение британского классика спиритизмом, оно случилось позднее, когда вся шерлокиана уже была написана.

Другой русский эссеист и писатель Кирилл Кобрин озвучивает схожие мнения в книге «Шерлок Холмс и рождение современности» и описывает, как великий сыщик становится агентом Модерна на фоне мрачного позднего викторианства, с его архаикой и пороками, не желающего идти в ногу со временем. Сыщик вынужден иметь дело с нелепыми суевериями, живущими на ренту подлыми сквайрами, вязкой несправедливостью громоздкой колониальной империи. «Холмс выступает как убежденный сторонник "современности", как человек модерна, рационально понимающий мир, в котором живет, наблюдатель, не оставляющий никаких шансов социальным или иным иллюзиям», — пишет Кобрин. И симпатии последнего, надо сказать, на стороне детектива-прогрессиста.

Итак, главный герой эталонного детективного произведения всех времен и народов, человек подчеркнуто «современный», носитель особого рационально-просвещенного сознания. Сомневаться в этом не приходится. И тем более удивительно, что другой великий сыщик из мира литературы — Эркюль Пуаро, создательница которого ориентировалась в своих художественных поисках на Шерлока Холмса, — получился противоположностью.

Как справедливо указывает Кирилл Кобрин в упомянутой выше книге, «похождения Пуаро скорее кинематографичны, чем литературны», так что вполне справедливо в анализе личности бельгийского детектива опираться на экранизацию романов Кристи.

Эркюль Пуаро бельгиец, и он не просто иностранец в Великобритании, но и как будто человек не из текущего времени. Дело в том, что Пуаро эмигрировал из Бельгии во время Первой мировой войны, когда страну заняли немецкие войска. Родная для детектива довоенная Бельгия просто перестала существовать. Это была страна утонченного символизма, родина Метерлинка, Верхарна, Роденбаха. В начале XX века она ассоциировалась с изящными искусствами, литературой и архитектурой, несколько даже запаздывающей по сравнению с модернистскими устремлениями эпохи. Пуаро родом из этой самой Бельгии, которая за время мировой войны перестала существовать, стала настоящей Атлантидой.

В серии «Коробка шоколадных конфет» Пуаро вновь возвращается с рабочим визитом в Бельгию. На вопрос сопровождающего его инспектора Джеппа о том, приятно ли Эркюлю вновь оказаться на родине, последний отвечает, что мысленно никогда ее не покидал. Примечательный момент, не правда ли? Так он остался чуждым не только в стране, которая его приютила, но и в наступившем времени. Это чувствуется во всем: в манере держать себя, в гардеробе, во вкусах. Нечто схожее, кстати, произошло и с русскими эмигрантами, оказавшимися за рубежом после гражданской войны. Таким образом, Пуаро можно назвать консервативным, но не в политическом смысле (политика его едва ли занимает), а в смысле образа жизни.

Бельгиец с подозрением относится к прогрессу и его «достижениям». Это проявляется даже в мелочах: Эркюль предпочитает карманные часы наручным, не любит автомобильный транспорт, радио, а его костюм никогда не меняется. Через Эркюля Пуаро мы имеем возможность прикоснуться к некой обособленной культурной альтернативе современности, которая явно имеет свои истоки в подчеркнуто идеальном прошлом. Это тонкие манеры, умение четко соблюдать границы между людьми, учтивость и чувство дистанции, самообладание и собственное достоинство. Те черты, которые принято называть аристократическими. При этом Пуаро скорее аристократ духа или денди, во французском, бодлеровском понимании. Внешние атрибуты также соответствуют этому статусу: от знаменитых подкрученных и напомаженных усов до серебряной брошки-вазочки с цветами на лацкане пиджака.

Кстати, с последней небольшой деталью костюма Пуаро связана поистине рыцарская история. Ведь эту брошку подарила на память ему первая возлюбленная Вирджиния Менар еще в Бельгии, когда Эркюль служил в полиции. Он продолжает хранить верность этому чувству, принципиально оставаясь одиноким всю свою жизнь, и неизменно носит этот драгоценный атрибут у сердца. Была в жизни Пуаро и другая прекрасная дама, русская графиня Вера Русакова, которая, как мираж, время от времени появляется на протяжении всех эпизодов сериала. Но детектив никогда не был с ней близок, а всегда почитал на расстоянии. Настоящая куртуазность, в духе средневековых баллад трубадуров. Вообще, Пуаро отличался крайней обходительностью с женщинами: непременно вставал, если они появлялись в его обществе и т. д. С этим связан и забавный эпизод из реальной жизни Дэвида Суше, который он любит пересказывать. Как-то раз его посетила английская журналистка, сразу предупредив, что Пуаро ее ужасно раздражает. Суше перевоплотился в своего героя и в течение получаса сопровождал свою гостью по съемочной площадке, включил все свое обаяние и манеры. В результате журналистка была вынуждена признать, что никогда до этой встречи просто не чувствовала себя настоящей женщиной и не осознавала свою женственность в полной мере.

Конечно, личность Пуаро не была лишена и эксцентричных сторон, которые временами раздражали даже саму Агату Кристи. Он был тщеславен, иногда прямо-таки напыщен, излишне педантичен, опрятен до маниакальности, пунктуален, чистоплотен и даже брезглив. Его день проходил по строгому расписанию, на завтрак он предпочитал два вареных яйца одинакового размера, проверял их высоту с помощью столового ножа. Пуаро всегда покрывает своим платком место на лавочке, перед тем как сесть. Квартиру выбрал в доме (тот самый Уайт Хевен Меншенс) из-за его строгой симметричной формы.

Бельгийский детектив также любил театральные жесты, а расследования заканчивал своеобразным представлением, на котором собирал всех участников действия и объявлял имя преступника. В серии «Трагедия в трех актах» он буквально появляется для этого на сцене. Дэвид Суше отмечал: «Если бы Пуаро не был детективом, он мог бы стать замечательным актером».

Все мы помним, что главным оружием Шерлока Холмса был дедуктивный метод холодного разума. Пуаро, разумеется, тоже полагается на свои «маленькие серые клеточки», но его главный метод — утонченная психология. Но не в современном вульгарном понимании, а скорее даже в значении знатока человеческих душ. Бельгийский детектив внимательно изучает людей, слушает их и видит насквозь.

Крайне важна для понимания фигуры Пуаро и его религиозность. Сыщик называет себя «добрым католиком», и его представления о справедливости исходят именно из христианских убеждений, которые представляют для него идеальный моральный компас. Бельгийский детектив полагает, что служит Богу, раскрывая преступления. В этом смысле он гораздо больше похож на отца Брауна из романов Гилберта Кита Честертона, чем на героя Конан Дойла. Именно вера помогает ему принять решение в своем самом сложном деле «Убийство в Восточном экспрессе» и найти слова утешения для оставшейся сиротой девушки из «Свидания со смертью». И в конечном итоге даже этот мир Пуаро оставляет со своими четками в руках и молитвой на устах в «Занавесе».

В полной мере можно утверждать, что свои взгляды Эркюль Пуаро «унаследовал» от создательницы. Агата Кристи происходила из семьи уверенного среднего класса, получила хорошее образование в пансионах, была сторонницей консервативных, викторианских ценностей, англиканкой, в фокусе ее внимания всегда оставались вопросы нравственности. Она довольно иронично относилась к перегибам классового общества Великобритании, но видела в иерархии скорее необходимость, исходя из человеческих способностей, которые должны сопровождаться личной скромностью и учтивостью. В автобиографии она писала: «Мне часто вспоминается грамота, висевшая на стене у меня в детской, — кажется, я получила ее в награду за победу в соревнованиях по метанию мячиков, которые проводились для детей во время одной из регат. На ней было написано: "Не умеешь водить паровоз — стань кочегаром". По-моему, лучшего жизненного девиза не сыскать. Смею думать, мне удавалось придерживаться его. Я попробовала себя в разных областях, но никогда не упорствовала в том, что плохо получалось и к чему у меня не было природной одаренности». Может, по этой причине Пуаро всегда учтиво относится к людям рабочих профессий, так же как и к аристократии, и соизмеряет человека исключительно с его достоинством и способностями, а не с классовой принадлежностью?

Стоит отметить, что Суше значительно усилил религиозную составляющую взглядов Пуаро по сравнению с книгой и отмечал, что ему особенно приятно играть бельгийского детектива, потому что Эркюль верующий христианин и всегда поступает по совести. Актер известен как человек глубокой веры: в 2012 году он стал вице-президентом Британского Библейского общества и даже снял для BBC два документальных фильма об апостолах Павле и Петре, которых считает своими героями.

Эркюль Пуаро уверенно пережил эпоху, которую ему довелось застать, и перешел в разряд героев и символов вне времени. Календарь на стене его квартиры в Уайт Хевен Меншенс всегда показывает середину 1930-х годов. Хотя даже для тех лет он уже был нарочито несовременным, Пуаро превратился в один из мифов старой Европы, которая стремительно удаляется от нас в прошлое, становясь почти утраченной реальностью, как когда-то его любимая Бельгия начала XX века.