Кто получит Нобелевскую премию по литературе после Боба Дилана?
В 2013 году звезды сложились так, что я угадал имя лауреата Нобелевской премии по литературе в прямом эфире телеканала «Наука 2.0». За пять минут до объявления результатов я сказал: «Победит Элис Манро». И она победила. Конечно, я могу сколько угодно утверждать, что это было глубоко научное предсказание. Что я догадался, потому что премию еще никогда не получали канадские писатели, а Нобелевский комитет старается соблюдать баланс между странами. Потому, что перед этим шесть лет подряд не вручали женщинам, а там стараются соблюдать баланс полов. Потому, что те же шесть лет не вручали англоязычным писателям, а там стараются соблюдать баланс языков. Потому, что давно не вручали авторам рассказов, а там стараются соблюдать баланс жанров и форм.
Но я то сам знаю, что мне просто повезло. Потому что, если бы вручили не Манро, а кому-то другому, я бы так же бодро искал логику Нобелевского комитета пост-фактум, и, поверьте, легко бы ее нашел. У меня в этом плане большой опыт. Попытки угадать, кто получит премию столь же научны, как и гадания на кофейной гуще. И столь же увлекательны. Поиграем и мы в эту игру. Итак, в отличие от многих других премий, у Нобелевки нет списка финалистов. О том, кто реально претендовал на премию в этом году, мы узнаем лишь через 50 лет, когда будут обнародованы архивы. Поэтому наш основной инструмент — рейтинги букмекерских контор. Мы предполагаем, что они что-то знают. В конце-концов, эти ребята рискуют деньгами. Наверное – хотя точно мы знать не можем – у них есть какие-то тайные источники и сливы.
Итак, чуть менее чем за сутки до оглашения лауреата, список претендентов выглядит так: на первом месте почтенный кенийский писатель Нгуги Ва Тхионго. Который год он ходит в претендентах, фаворитах и лидерах – и всегда с одним и тем же результатом. Не знаю, что творится в голове у этого писателя, но, даже человек, напрочь лишенный честолюбия, может тронуться умом, если тебе из года в год пророчат главную литературную награду мира и из года в год она тебе не достается. В советское время книги Нгуги Ва Тхионого у нас охотно переводились; написанный еще в 1980 году «Распятый дьявол» роман наивный, но читающийся на одном дыхании.
Говорят, что лучшие его тексты написаны в последние годы, но они доступны только на английском языке и кикуйю. Ну или в переводах на другие мировые языки. Сильные стороны Нгуги Ва Тхионго как кандидата — африканская литература давно ничего не получала, кенийская – так вообще никогда. Да и пишет он про незаживающие раны, которые оставил на теле Африки британский колониализм, а в современном политкорректном мире это отличный повод получить премию. С другой стороны все эти аргументы не сработали ни год назад, ни два, ни три. Так с чего бы им подействовать в этом году.
На втором месте еще один вечный фаворит букмекеров — японец Харуки Мураками. Японцев награждали всего дважды, в последний раз это был Кэндзабуро Оэ аж в 1994 году. К тому же, присудив премию Мураками, шведские академики впервые дадут премию автору по-настоящему массовому, а в Стокгольме в последние годы любят расширять горизонты: ну вот никто не думал, что Боб Дилан — это высокая литература. А теперь официально признано, что высокая. С другой стороны, возможно в этом году как раз экспериментировать не будут. Важно же, как мы помним, соблюдать баланс.
На третьем месте канадка Маргарет Этвуд – это сильный и относительно новый претендент. Массовая известность, по крайней мере в России, к ней пришла после сериала «Дневник служанки», но вообще, она уже много лет известная своими социально-феминстическими антиутопиями. Шансы Этвуд оценить трудно. Если в рамках борьбы за гендерное равноправие в Стокгольме решили принять на вооружение принцип чередования мужчины/женщины, прямо как в Российской империи времен дворцовых переворотов, то у нее есть все шансы. Но, вспомним, Канада совсем недавно получила премию. А этого кофейная гуща не любит.
На четвертом месте Амос Оз, один из двух (наряду с Меиром Шалевом) патриархов израильской литературы. В его пользу говорит то, что израильская литература всего один раз получала Нобелевку (Шмуэль Агнон в 1966 году). Но тут вступают в дело почти конспирологические механизмы. Интеллектуалы в западном мире, в том числе и шведы, что вручают Нобелевскую премию, – почти всегда левые. Левые стоят за мир и за палестинский народ и за немедленное создание Палестинского государства. Израиль они традиционно осуждают. Амос Оз, кстати, тоже за мир и независимую Палестину. Но, так или иначе, происхождение может ему помешать. Писатель он отличный, в большом количестве переведенный на русский.
На пятом месте новичок вершин букмекерских рейтингов – китаец Янь Лянькэ, поэт, прозаик и диссидент. Сам факт диссидентства еще ни о чем не говорит: Нобелевская премия ценит гражданскую позицию, но, вопреки слухам, оценивает не только ее. Лянькэ претендовал на разные международные премии первого ранга вроде Международного Букера, но ничего еще не получал. Скорее темная лошадка, чем серьезный фаворит.
На шестом месте самый грустный претендент на свете. Это сирийский поэт Адонис. Он ходит в фаворитах уже лет 20. Если бы Нобелевская премия руководствовалась исключительно конъюнктурными принципами (поддержим героический сирийский народ, страдающий от деспота Асада), то Адонис давно уже был бы лауреатом. Но он все ходит в претендентах. День вручения застает его то на втором, но на третьем, то на четвертом месте. Ну или на шестом, как в этом году.
Продолжать этот рассказ можно до бесконечности. За последние годы бывали случаи, когда Нобелевскую премию получал фаворит букмеркеров, как, например, Светлана Алексиевич в 2015 году. Или кто-то, о ком букмекеры и не подозревали, как француз Патрик Модиано в 2014 году. Китайский писатель Мо Янь в 2012 году получил премию, находясь на четвертой позиции. Кофейная гуща остается кофейной гущей.
Лично я буду рад, если победит Нгуги ва Тхионго. Если он выиграет, то его снова начнут переводить. Описываемый писателем мир Кении радикально отличается от тех, про которые рассказывают другие фавориты. С ним будет веселее.