Пять причин: почему книги переиздают и какие переиздания заслуживают внимания

Рем Колхас, «Нью-Йорк вне себя»

Колхас — легендарный архитектор родом из Нидерландов, лауреат самой престижной среди архитекторов Притцеровской премии. Помимо практической деятельности он занимается теорией архитектуры, ее исследованиями, является автором нескольких книг, из которых «Нью-Йорк вне себя» — самая известная. В ней Колхас разбирается в том, как устроена связь уникальной высотной архитектуры города (попутно рассказывая историю ее возникновения) с его социальным и культурным устройством.

Колхас, наряду с Захой Хадид, Ренцо Пиано и Сантьяго Калатравой, один из немногих зарубежных архитекторов, чье имя известно широкому российскому читателю. После появления в 2009 году института «Стрелка», он стал первым его программным директором — и в 2013 году, когда книга впервые появилась на русском, ей уже был обеспечен спрос: эстетическая революция конца нулевых — начала десятых уже достигла своего пика, а без урбанистики, которая стала ее неотъемлемой частью, не обходился ни один разговор в Москве и Петербурге, на ее достижения засматривались в регионах. Вместе со «Смертью и жизнью больших американских городов» Джейн Джекобс «Нью-Йорк вне себя» входил в обязательный список чтения молодых интеллектуалов, для которых слово «пространство» уже имело определенный образ.

Однако совсем скоро после появления на русском языке книга исчезла из оборота — институт «Стрелка» совсем не торопился ее допечатывать и переиздавать, хотя спрос на нее за эти годы не снижался — цена на первое издание книги на рынке старой книги начиналась от трех тысяч рублей. Новое издание, вышедшее в этом году, с новой малиновой обложкой с зеленым прямоугольником, отсылающим к геометрической форме Центрального парка в Нью-Йорке, логично стало бестселлером. Её читает и новое поколение читателей как просто книгу об архитектуре, урбанистике и Нью-Йорке, и те, для кого имя Колхаса еще десять лет назад было окружено почти священным ореолом, а наличие его книги в сумке или рюкзаке означало надежду на прекрасную Россию будущего, где будут цвести инновации и велодорожки будут такой же нормой, как достойное и уважительное обращение с согражданами.

Смена обстоятельств

Ольга Кушлина, «Страстоцвет»

Эта книга о связи комнатных растений и литературы серебряного века впервые вышла в 2001 году. Обаятельный и ироничный текст, замечательный материал, целый мир, уютный и прочный, в котором известные и неизвестные нам фигуры серебряного века — Валерий Брюсов, Тэффи, Иннокентий Анненский, Петр Потемкин — открываются с новой стороны. У книги есть еще вторая сторона — она издана в память мужа Кушлиной, одной из ключевых фигур неофициальной поэзии Ленинграда поэта Виктора Кривулина.

Нет ничего удивительного в том, что хорошие, умные книги ищут читателя долго. Несмотря на все достоинства, прекрасных людей, которые над ней работали, интеллектуальное издательство, прекрасную обложку, отсылающую к старинной обложке сборника Потемкина, «Страстоцвет! остался почти незамеченным — экземпляры первого тиража можно было встретить в магазинах спустя полтора десятилетия после выхода в свет. В этом году в "Издательстве Ивана Лимбаха" приняли решение переиздать книгу и получили разрешение Кушлиной. Это оказалось как нельзя кстати: за 20 лет между первым изданием и вторым многое изменилось. Выросло новое поколение, появился новый интерес к литературе серебряного века, во-многом вызванный успехом "Полки" и поддержанный издательскими проектами (прежде всего "Редакции Елены Шубиной" — "Курсив мой"), пришла новая мода на комнатные растения (без них не обходится ни один интерьер — ни ресторана, ни квартиры), а новые медиа, прежде всего Instagram (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации), обеспечивают ее популярность сейчас — новая обложка ничем не хуже старой, и ее грех не сфотографировать после прочтения и не написать отзыв. Сейчас о книге рассказывают и пишут все, издательство обрабатывает заказы, книжные магазины располагают ее на выкладках, и происходит главное чудо — спустя многие годы книга, имеющая потенциал литературной суперзвезды, наконец-то становится востребованной, прочитанной и нужной читателю.

Автор умер, да здравствует автор

Эдуард Лимонов, «Это я — Эдичка»

Опубликованный в 1979 году «Это я — Эдичка» принес Лимонову славу. Роман о трудностях эмиграции, отчаянии и непринятии, безвременье и злости, внутренней тюрьме и внутреннем освобождении, он понравился читателям и критикам еще и прекрасным языком — узнаваемый стиль Лимонова запомнился сразу и надолго. Глоток свежего воздуха для душных семидесятых.

Роман, распространявшийся в России поначалу в самиздате, был наконец-то издан в перестроечной России и имел бешеный успех. Правда, вскоре Лимонов, занявшийся политической деятельностью, перестал давать разрешение на его переиздание. Возможно, речь шла о скандальном имидже книги, след которого Лимонову хотелось нивелировать — внутри натуралистично описывается сцена орального секса между главным героем и афроамериканцем, а так как, несмотря на все опровержения Лимонова, публика отождествляла рассказчика с ним, он мог устать отвечать на бесконечные расспросы, уводящие от образа и риторики пламенного революционера. Впрочем, расспросы не заканчивались — уже будучи тяжело больным человеком, он давал интервью уже как живой классик и, отвечая в миллионный раз на вопрос об этой сцене Юрию Дудю, сказал: «Не ваше собачье дело». После его смерти с разрешения вдовы издательство «Альпина» запланировало масштабное переиздание основных книг Лимонова — и в первую очередь «Это я — Эдичка». Так книга, не переиздававшаяся больше 20 лет по воле автора, вновь нашла читателя после его смерти — и стала бестселлером. Как это ни грустно признавать, смерть автора всегда подогревает интерес к книге, становится поводом обратиться к его сочинениям — вероятно, в ближайшее время имя Лимонова будет звучать еще более громко, чем раньше.

Новый цикл

Владимир Набоков, «Лолита»

Легендарный и скандальный роман Владимира Набокова не нуждается в представлении: историю вожделения Гумберта Гумберта к юной Лолите неоднократно экранизировали, до наступления новой этики Лолита было именем нарицательным, книгой вдохновлялись многие писатели, о ней написаны сотни исследований, об ее интерпретациях споры не утихают до сих пор.

После перестройки Набокова не прекращали издавать, и «Лолита» не исключение. Интерес к тексту тоже остается стабильным, а вот рынок и исследовательский мир — меняются. Некоторое время назад права на издание Набокова в России перешли от издательской группы «Азбука-Аттикус» к издательству Corpus, входящему в группу «АСТ». Во-первых, изменится оформление — книги Набокова перестанут троиться в серийных линейках «Азбуки» (под разный бюджет и вкус), где они были представлены в мягких и твердых обложках, и обретут единую форму — только hardcover. Во-вторых, Набоков в Corpus обрел представителя и куратора — им стал Андрей Бабиков, талантливый текстолог и исследователь творчества писателя, публикатор ранее неизвестных его произведений и переводчик его текстов. На практике это наверняка означает, что тексты Набокова перед публикацией будут заново сверены, а в будущем, возможно, нас ждут и качественные комментированные издания, чего в случае набоковских книг отчаянно не хватает — это показывает пример комментария к «Дару», выпущенному Александром Долининым и мгновенно сметенному с прилавков. Это тот самый случай, когда неослабевающий интерес к творчеству писателя, к загадкам Набокова позволяет на новом цикле переиздания книг задуматься об имплементации накопленного исследователями-филологами опыта, сделать более видимой работу тех, кто на протяжении многих лет живет вместе с этими текстами и знает их так, как никто другой.

Классическое переиздание — попытка шанса

Иван Соллертинский, «Заметки о композиторах»

Музыковед Соллертинский не только один из умнейших и тончайших слушателей своего времени, но и персонаж ленинградской богемы: мы постоянно встречаем его в воспоминаниях и мемуарах середины прошлого века. В отличие от борцов с формализмом, он понимал и любил сложную академическую музыку, оставил книги о Шёнберге, Малере и Брукнере, дружил с Дмитрием Шостаковичем. Его статьи и заметки отличает замечательный стиль — читая их, хочется сказать банальность, что так о музыке сейчас уже не пишут.

Несмотря на масштаб фигуры, Соллертинского не баловали переизданиями в советское время — кажется, надеялись, что его имя просто растворится в воздухе. Во время перестройки и в постсоветское время предпринимались отдельные попытки переиздания, но они так и остались точечными, хотя, безусловно, творчество Соллертинского заслуживает качественно иного читательского и исследовательского внимания. К этой книге путь лежал именно через литературу: инициатором издания является Евгений Коган, исследователь и знаток ленинградской литературы 1920-х и 1930-х, составитель сборника «Слеза социализма», основатель книжного магазина «Бабель» в Тель-Авиве. Это еще один устоявшийся феномен нашего времени — когда владелец независимого книжного магазина видит, что на часть спроса его посетителей нет издательского ответа, включается в «гаражное» книгоиздание и издает редкую книгу небольшим тиражом — такие проекты существуют у книжных магазинов «Порядок слов», «Подписные издания», «Все свободны», «Фаланстер», «Смена» и др. Такой проект теперь есть и у «Бабеля» — до «Заметок о композиторах» там успели выйти «Полет герр Думкопфа» Дойвбера Левина и «Покойнишный вой по Ленине» Николая Хандзинского из того же географического и временного контекста. Каждое из таких переизданий потенциально несет взрывной потенциал популярности — вероятно, в случае с Соллертинским и новым трендом на сложную академическую музыку, вскоре мы его увидим.