«Новая волна»: рассказ Саши Филипенко — о том, как новая волна коронавируса ставит точку в сложных отношениях отца и сына
Новая
волна
САША ФИЛИПЕНКО
ЖУРНАЛИСТ и телеведущий Саша Филипенко дебютировал в 2014 году с блестящей книгой «Бывший сын» и с тех пор успел выпустить еще несколько романов, последний из которых — «Возвращение в Острог» — история об усыновлении, проблеме детских домов и нехватке любви. Филипенко всегда пишет о болезненных темах и для автора, и для общества — и его сухой стиль подчеркивает драматизм повествования. Специально для Правила жизни Филипенко написал рассказ «Новая волна», где в сложных отношениях сына и отца пандемия ставит точку — с приходом новой волны коронавируса отец кончает жизнь самоубийством.
Аудиоверсию этого рассказа в исполнении САШи ФИЛИПЕНКО можно прослушать в приложении
Если у вас нет подписки, активируйте бесплатный доступ на 30 дней по этой ссылке.
Скачать приложение Storytel (AppStore, Google Play).
— Самоубийство, сомнений быть не может. Из записей, сделанных камерами наблюдения, следует, что в ординаторскую больше никто не входил. Версия насильственной смерти исключается — ваш отец сделал это сам.
— Понятно...
Попрощавшись со следователем, Андрей решает слезть с подоконника, чтобы выключить весь день фонящий телевизор, однако сделать этого не успевает — вновь звонит телефон. На этот раз бубнит какой-то чиновник. Человек-сообщение, человек-звук — железным голосом незнакомец объясняет, что в целях улучшения качества обслуживания разговор может быть записан.
— Понятно, — разглядывая потрепанную обложку «Постороннего» Камю, лежащую здесь же, на подоконнике, отвечает Андрей.
— В связи с вновь сложившейся эпидемиологической ситуацией в столице обязан сообщить, что вы, к нашему большому сожалению, присутствовать на похоронах родственника не сможете. Принимая во внимание, какую травму вам может нанести эта информация, со своей стороны и от имени мэра Москвы я приношу вам самые искренние (а как иначе, если разговор может быть записан?) соболезнования! Смею уверить вас, что похороны пройдут на самом высоком уровне. Я также хочу сообщить, что позже мы сможем перекинуть вам фотографии и видео похорон по закрытой ссылке в ютьюбе или пришлем на флешке, но только флешку придется вернуть.
— Понятно, — разглядывая ногти на правой руке, отвечает Андрей.
— Уверяю вас, беспокоиться совершенно не о чем!
— Да понял я! — потеряв всякое терпение, выпаливает Андрей.
Чиновник раздражение интерпретирует неверно. Человеку, который теперь так старательно изображает заботу и сочувствие, кажется, что с ним говорит безум-ный от несчастья Пьеро.
— Я хотел бы объяснить, что сейчас многие граждане проявляют озабоченность и беспокойство, а между тем делать этого совершенно не стоит — будут и хороший гроб, и красивый катафалк!
— Слушайте, позвоните лучше моей матери — мне плевать...
Отложив телефон, Андрей смотрит на мокрую, серую от дождя осеннюю улицу: яркими красными пятнами здесь остались лишь большие растяжки на пыльных и грязных витринах. И тут и там красуется одно-единственное, главное в 2020 году слово: «Аренда». Раньше здесь были кафе «Альфавиль», аптека, магазин одежды для медиков и парикмахерская. Теперь ничего. Если бы Андрею только захотелось, одно из этих помещений он вполне мог бы превратить в мавзолей и, как когда-то манекена, что предлагал купить бесформенный белый халат, выставить на витрину отца. Только Андрей не хочет.
О произошедшем сообщили два дня назад. Такой же безликий голос поздоровался, откашлялся (будто кашель был обязательным при плохих новостях ритуалом) и сказал:
— Ваш отец найден повешенным — голос этот мог бы, наверное, добавить что-нибудь вроде «мне очень жаль», но подобные слова обыкновенно звучали лишь в американских фильмах, которые Андрей не особенно жаловал и не смотрел, разве что Копполу, Поланского и Скорсезе.
Андрей вспоминает теперь, что тогда, два дня назад, Москва была такой же мокрой и серой. И пустой. На улице не было ни машин, ни людей. В город вернулись осень, холодный воздух, дождь и вирус, который, как оказалось, никуда и не уходил. Узнав о смерти отца, Андрей испытал облегчение. По-настоящему этого человека он никогда не любил. Так бывает — чужие люди. Разные интересы и ценности, прямо противоположные взгляды и приоритеты. Иногда, войдя в комнату, застав сына за просмотром Трюффо, Шаброля или Виго, отец Андрея несколько мгновений смотрел на экран, а затем осуждающее подытоживал: «Зачем ты только смотришь эту мутотень? Здесь же вообще ничего не происходит!»
Ну вот и произошло. Смерть эту Андрей часто представлял, ждал и единственное, чем всерьез тяготился, — не утратой якобы близкого человека, но днем, который пришлось бы потратить на похороны.
Уже в 14 лет Андрей переехал жить к бабушке. Затем к друзьям. Всякий раз, когда случай подкидывал возможность поговорить c отцом, беседа не клеилась. Чаще всего разговор быстро перерастал в ссору и заканчивался обоюдными оскорблениями. Так они и общались, изредка обсуждая (для чего-то, в надежде на что?) футбол в вотсапе, но не более того. В фейсбуке Андрей с отцом не дружил, в инстаграме тоже. Отец же, напротив, на сына был подписан и нередко, возвратившись домой после тяжелой смены, открывал пиво и кричал жене из кухни:
— Тань, ты уже видела, что он выложил?
— Не мешай ты мне, я Малахова смотрю!
Могла ли представить себе мать Андрея, что пройдет всего несколько лет, и тезка сына пригласит ее в студию, и пообещает гонорар, и, сев на краешек белоснежного дивана, спросит:
— Татьяна, скажите, были ли вещи, слова, поступки, которые указывали на то, что ваш муж может покончить жизнь самоубийством?
— В последнее время он очень боялся...
— Татьяна, чего же боялся ваш муж?
— Боялся, что начнется новая волна...
— Новая волна?
— Да, он говорил мне, что новой волны уже не выдержит, не выдержит психологически...
— Ну что же, это прямой эфир, и мы продолжаем говорить о врачах, которые не справляются с новой волной эпидемии, а потому очень просим вас: вновь оставайтесь дома, не выходите на улицу и помните о людях, которые рискуют собственными жизнями, стараясь сохранить ваши!»
Андрей также вспоминает теперь, что однажды решил помириться с отцом и даже приехал для этого в Одинцово. Андрей подумал, что папе будет приятно, если он сделает сюрприз, а потому, взяв кофе в каком-то фургончике, сел на лавку возле подъезда и принялся ждать. Благо пришлось недолго. К счастью или к сожалению, отец появился буквально через несколько минут. Совершенно пьяный. Мужчина еле перебирал ногами, и по пятнам на белой рубашке было видно, что по пути домой он несколько раз упал. Мальчишки смеялись над алкашом, а Андрей — впервые за долгие годы — испытал к отцу и нежность, и любовь, которые, впрочем, тотчас перекрыли нахлынувшие злоба и разочарование. Взяв отца за локоть, Андрей завел пьяного мужчину домой, уложил, накрыл пледом, поставил на прикроватную тумбочку стакан воды и, не попрощавшись с матерью, которая все это время смотрела телевизор, вышел.
Весь следующий день отец Андрея думал, что ему приснилось, будто сын провожал его и даже на прощанье поцеловал в лоб.
Разглядывая Москву, Андрей думает теперь, что этот коронавирус появился потому только, что у людей выработался запрос на одиночество, появился потому только, что иммунитета к предлагаемым жизнью обстоятельствам как не было, так и нет. Не изоляция, думает Андрей, стала результатом коронавируса, но, напротив, ковид пришел к нам только оттого, что многие в нем нуждались.
«Этот вирус, — решает теперь Андрей, — столько всего разрешил. Я больше не должен подавать руку всяким идиотам, благодаря этой холере я не должен идти на похороны отца и изображать скорбь, смотреть на обезумевшую от телевизора мать и слушать дежурные соболезнования отцовских друзей, которых даже не знаю...»
Разглядывая залитую дождем осеннюю Москву, Андрей признается себе, что о коронавирусе можно было только мечтать.
«Было бы славно, — спрыгнув с подоконника, подытоживает он, — если бы все это продлилось еще какое-то время и кроме всего прочего я успел бы схоронить и мать...»
Выключив наконец телевизор, Андрей убеждает себя, что теперь во что бы то ни стало будет жить своей жизнью. Возвратившись к подоконнику, он даже открывает окно в желании впустить в комнату волну свежего воздуха, но, сделав глубокий вдох, понимает вдруг, что не чувствует его запаха. ¦
ИЛЛЮСТРАТОР
Ася Литвинова
читать дальше
