Пока не приняли закон: отрывок из книги Дианы Садреевой «Ты не виновата: почему домашнее насилие – это не про любовь»
История Кати, зафиксированная под номером двадцать три, пугает осознанием того, насколько сложно понять, с каким человеком ты живешь.
Катя познакомилась с будущим мужем, будучи студенткой медицинского университета. Через год отношений вышла за него замуж; перспективный добропорядочный врач, он происходил из интеллигентной семьи: по отцовской линии все мужчины в его роду были связаны с медицинской деятельностью, и супруг Кати выбрал хирургию. Первый раз это случилось за тихим семейным ужином: уставший и раздраженный муж вначале бросил в Катю тарелкой, потом вскочил из-за стола, схватил за шею, заставил лечь на пол, ударил ногой и вышел на улицу.
Он был очень красивым, высоким, широкоплечим, накачанным и сильным, но и Катя не отличалась слабохарактерностью или физической немощью: рост под 1,9 м, плотное телосложение, крепкое здоровье и сильный пробивной характер — о таких говорят «за словом в карман не полезет».
В первый раз она не отреагировала, потому что это произошло неожиданно. Но ситуация повторилась, и каждый последующий раз она уже противостояла. Чем больше сопротивлялась, тем сильнее становились удары.
Вместе они прожили пять лет: все закончилось, когда Катя забеременела. На пятом месяце он избил ее так, что началось кровотечение. На просьбу отвезти в больницу ответил: «Ты выносливая, сама доберешься». И она добралась. Ребенка сохранить не удалось, к супругу не вернулась.
«Надежда — вот что убивает женщин». Интервью с психологом Зарой Арутюнян о том, как справиться с болью
Психолог, социолог и психотерапевт Зара Арутюнян помимо исследований психологии насилия и терапии травмы проводит консультации людей с депрессивными расстройствами и склонностью к суициду.
С ней мы разговариваем о том, с какими эмоциями сталкивается женщина после того, как решится разорвать отношения с абьюзером, почему всех нас воспитали абьюзивные родители и какими должны быть идеальные отношения с точки зрения психотерапевта.
— Через какие стадии проходит женщина, столкнувшаяся с домашним насилием?
— Не люблю говорить о каких-то фазах переживания боли, приводить в пример лайфхаки, волшебным образом систематизирующие все, что предстоит испытать женщине, которая решится уйти. Понимаю, что люди хотят подобных советов, но каждая ситуация уникальна. Карпман ненавидит свой треугольник (Треугольник Карпмана , от англ. Karpman drama triangle; другое название «треугольник судьбы» — психологическая и социальная модель взаимодействия между людьми в транзакционном анализе, впервые описанная Стивеном Карпманом (Stephen Karpman) в 1968 г. в статье Fairy Tales and Script Drama Analysis. Модель описывает три привычные психологические роли, которые люди часто занимают в определенных ситуациях: жертвы, преследователя и спасителя, и используется в психологии и психотерапии – прим. ред.) как и Кюблер-Росс (в книге «О смерти и умирании», изданной в 1969 г., американский психолог Элизабет Кюблер-Росс описала пять стадий принятия смерти: отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие; хотя работа сразу же стала бестселлером, многие специалисты указывают на несовершенство предложенной модели – прим. ред.) свои пять стадий проживания горя: предложенные ими модели используются при каждом удобном случае, даже когда не нужны.
Что испытывает женщина после того, как уходит от абьюзера? Одна ненавидит агрессора, вторая злится на себя, третья пытается понять, почему это случилось, четвертая зацикливается на ситуации, а пятая поднимается и начинает быстро двигаться вперед. Именно поэтому так важно понять, через что довелось пройти женщине: одно дело, если речь шла о сексе по принуждению, и другое, если о мордобое триста шестьдесят дней в году. Да, и то и другое — насилие, насилием было, насилием и останется, но это травмы разного уровня. Если ты жил с человеком, который всю совместную жизнь психологически насиловал, газлайтил, унижал, уничтожал тебя, при тебе убил любимую собаку, то речь следует вести о совершенно другом опыте проживания разрыва.
Жертвам будет безумно сложно; многие примутся скучать, сожалеть, переживать и думать о том, что все могло бы сложиться по-другому. Но этот период надо просто пережить, потому что в конце тоннеля есть свет.
Жизнь без абьюзера возвращает свободу и саму себя, потому что первое, что делает агрессор, — отнимает у жертвы ее планы, ее друзей и ее жизнь. Представьте человека, который выходит из тюрьмы: у него ничего нет, никто его не ждет, он не понимает, что будет дальше. Но задайтесь вопросом: что он выберет — тюрьму или свободу? Ответ будет очевиден. В жизни без абьюзера появятся другие сложности: например, если тот был богат, расставание повлечет за собой снижение качества жизни. Да, изменится многое, что-то может даже ухудшиться, зато женщина вернет себе собственное достоинство, ощутит собственную значимость. Почувствует безопасность.
Бывают и другие случаи: женщин, у которых за спиной ничего нет, еще и насилуют. Такие жертвы приходят в совершенно разобранном виде, они не верят в себя и других людей. Мне запомнились слова Аурики Хачатурян (Мама Крестины, Ангелины и Марии Хачатурян, обвиненных в убийстве их отца Михаила Хачатуряна. На момент совершения преступления (27 июля 2018 г.) девушкам было 19, 18 и 17 лет соответственно. Сестры утверждают, что на протяжении многих лет подвергались психологическому, физическому и сексуальному насилию со стороны отца – прим. ред.) о том, что девочки были очень удивлены поддержкой незнакомцев со всего мира (Международные акции солидарности в поддержку сестер Хачатурян проходили не только в России, но и во многих странах по всему миру. Жители Нью-Йорка, Лондона, Берлина, Хельсинки, Ванкувера, Брюсселя, Барселоны, Риги, Еревана, Варшавы, Кракова, Торуни вышли к российскому посольству с требованием оправдать сестер Хачатурян. В поддержку сестер выступили многие музыканты и артисты, а также Серж Танкян, лидер американской музыкальной группы System of a Down. Он заявил, что дело Хачатурян — яркий пример того, как годы насилия в отношении женщин и детей, не защищенных правосудием, могут привести к таким последствиям – прим. ред.). Они не знали, что на свете так много хороших людей, потому что отец каждый день уверял их: им никто никогда не поможет, они никто, единственный вариант выжить без него — стать проститутками и работать на панели. Как уйти туда, где живут одни звери? Потому что им это внушили, абьюзеры заставили думать, что жертвам некуда деться.
Вот то, что нужно донести до женщин, которые сейчас находятся в подобной ситуации: если ты поняла, что состоишь в токсичных отношениях, то начинай продумывать пути ухода.
— Есть что-то общее в тактике поведения абьюзеров?
— Постоянное унижение. Постоянное унижение, лишение чувства человеческого достоинства и запугивание, конечно.
— Что женщина должна повторять себе, чтобы не возвращаться?
— Я ненавижу слово «надежда» и выражение «надежда умирает последней». Жертвы до конца надеются, что если сделают что-то правильно, то смогут исправить ситуацию и все пойдет как надо. Но абьюз — это история про власть, а не про отношения, женщина не способна ничего изменить. По этому первым делом я посоветовала бы убивать надежду.
— Но как перестать надеяться на лучшее?
— Никак, пока не достигнешь дна. В нашей культуре очень много говорят про важность надежды. Когда тебя избивают до смерти, крутят ножом перед лицом, о какой надежде может идти речь?! Эти любовь и ложную надежду я убрала бы из мировой культуры, потому что они сжигают все силы. Получается, что женщина уже все видела, ее разум говорит ей: «Да, это твой любимый человек, но он делает абсолютно непростительные вещи». Но она все еще надеется что-то изменить! Надежда — то, что убивает женщин.