5 книг, которые нужно прочитать этим летом: от классических романов до нон-фикшена

Поэтому Лоран Бине как писатель, кажется, совершил невозможное. Из вот этого бурного и намеренно стремящегося в разные стороны течения он вытащил не просто общую историю, а историю такую, которая понравится — ну ок, если не совсем неподготовленному читателю, то читателю искренне книжному, искренне увлеченному, который всегда подходит к роману как к слоеному торту, памятуя о заветах великого Умберто Эко: хороший роман можно прочитать пять раз и каждый раз это будет новый роман.

Так вот, «Седьмую функцию языка» можно прочитать как минимум раза три. Во-первых, это увлекательный триллер о том, как при таинственных обстоятельствах гибнет известный ученый, а полицейский, расследующий это дело, внезапно оказывается втянутым в странный, подчеркнуто интеллектуальный, мир, люди в котором готовы жертвовать частями тела ради риторических побед. В пару себе он нанимает Шерлока Холмса из местных интеллектуалов — сыщика-толмача, который всю дорогу переводит инспектору (и читателю тоже) с языка постструктуралистов на человеческий и тоже переживает некоторые невероятные приключения.

Во-вторых, это роман, который можно сверять с «Википедией» как часы — не в плане банальности, а в плане его вписанности в реальные события: от смерти Барта до взрыва на миланском вокзале. Это своего рода спекулятивная докудрама, где в некоторых местах размывается грань между историями: реальной и нереальной.

Ну и в-третьих, это роман для своих, для книжных червей и филологов, отдельное удовольствие которым доставят щедро разбросанные по тексту «пасхалки»: вымышленный персонаж Моррис Запп из романа Дэвида Лоджа «Академический обмен», который кратко появляется в тексте, аспирантка Донна, мечтающая устроить настоящую вакханалию на кампусе, Юлия Кристева как тайный агент спецслужб и Роман Якобсон как deus ex machina.

В общем, это тот самый тип нескучного интеллектуального романа, которого всегда подспудно ждешь, потому что это всегда богатое и многостороннее чтение, и этим летом мы такого романа, кажется, дождались.

В 1984 году Дженет Уинтерсон — тогда юная и даже еще не совсем писательница — написала полуавтобиографический роман, моментально сделавший ее британской знаменитостью. В 2019-м этот роман наконец добрался до нас, и, несмотря на то, что этот роман все-таки в чем-то проигрывает более поздней, но, к сожалению, пока не изданной у нас автобиографии Уинтерсон с потрясающим названием Why Be Happy When You Could Be Normal («Зачем быть счастливой, когда можно быть нормальной?), "Апельсины" все же стоит прочитать. Конечно, зреющий талант Уинтерсон еще не перебродил до конца, поэтому откровенно смешные, мастерские сцены выживания с матерью (которая хотела бы видеть в приемной дочери дар божий, но вечно путает его с яичницей, пытаясь разбить в растущем подростке какие-то совершенно не совместимые с ее религией вещи) чередуются с втиснутыми в роман сказками, которые слишком уж отъявленно исполняют роль того, "что хотел сказать автор".

«Не только апельсины» — это история Дженет, которую удочерила монструозно религиозная женщина, и удочерила в основном для того, чтобы вырастить из нее проповедника и отправить затем куда-нибудь в сердце Африки. Неожиданно, но Дженет вырастает с огромной любовью к Богу и талантом к проповедям, но неприятности начинаются, когда ее вера начинает идти вразрез с верой матери и когда Дженет обнаруживает, что ей нравятся не мальчики, а девочки.

Это, разумеется, роман-взросление, сумбурный, искренний, смешной — Уинтерсон ни разу не вдавливает читателю в сердце педаль трагизма, это вообще очень британская трагикомедия, в которой комедийного, несомненно, больше, — и это, в самом буквальном смысле, роман воспитания. Он не только о том, как тяжело подростку расти против родительского течения, но и вообще о том, как родители иногда уподобляют детей пластилину, а они оказываются стеклом: тут и ручки порежешь, и деточку разобьешь. Героиня Уинтерсон не разбилась, но все равно не до конца отделилась от своего детства, и об этом — путешествии во взрослую жизнь с родителями в заплечном мешке — и рассказывает этот роман.

Стюарт Макбрайд — отличный, качественный детективщик, который у нас отчего-то известен гораздо меньше, чем, например, работающие примерно в том же стилистическом ключе скандинавские авторы, хотя, если судить по тому, в каких объемах кровищи и маньячества утопает Абердин, где происходит действие макбрайдовского полицейского сериала, не тот город назвали Стокгольмом.

Да, Макбрайд, конечно, нуарщик. Его Абердин — это секущие дожди и дымящийся навоз, холодный гранит и люди с чернейшим, под стать погоде, чувством юмора. Но в чем Макбрайду не откажешь, так это в умении создать очень напряженную, очень логичную и продуманную детективную интригу, удачно совместив ее со всеми правильными элементами полицейского триллера.

«Темная земля» — уже десятая книга в сериале про Логана Макрэя, очень порядочного шотландского сыскаря, который то и дело со всего размаху прикладывается лицом о новые дела. Вообще знакомство с ним нужно начинать с самой первой книги цикла, которая выходила у нас под названиями «Холодный гранит» и «Пабы, церкви, дождь», из которой можно узнать некоторую предысторию Макрэя, важную для понимания остальных серий. Но и в качестве стэндалона все книги про Макрэя тоже очень хороши. В «Темной земле», например, Макрэю нужно будет и бороться с полицейской бюрократией, и расследовать дело о найденном в лесу трупе, и здесь Макбрайд в очередной раз показал себя отличным ремесленником, который пишет детективы не по наитию, а по тщательно продуманной, выверенной схеме, которая снова и снова приносит в результате то самое читательское удовольствие, ради которого мы и валяемся на пляже «с детективчиком».

И еще один прекраснейший полицейский сериал, действие которого происходит в Ирландии. «Тень за спиной» — самый свежий его выпуск, и Тана Френч — из тех детективных авторов, которые не только умеют продумать не сдувающуюся до самого конца интригу, но еще и дружат со словом. Френч, к слову, большая поклонница Донны Тартт — стилю своих книг уделяет не меньше внимания, чем сюжету. В этом отношении показательны, конечно, вторая и пятая книги сериала о дублинской полиции, но и в шестой, самой свежей, — «Тени за спиной» — это тоже вполне заметно.

Главное отличие полицейского сериала Френч от остальных подобных циклов — это отсутствие единой фигуры сыщика. Здесь детективным центром становится дублинский отдел убийств, и повествовательный фокус перемещается от одного его сотрудника к другому. Человек, появившийся в одной из книг в качестве второстепенного персонажа, вполне может стать голосом следующей книги. Голос шестой серии, очень яростный, очень заметный, — Антуанетта Конвей, единственная женщина в отделе убийств, для которой трупы и выпущенные кишочки — ничто по сравнению с густым мужским шовинизмом отдела убийств. Но когда Антуанетту и ее напарника Стивена отправляют расследовать, казалось бы, банальную бытовуху, вдруг выясняется, что все не так просто и шовинизм ее коллег может иметь к этому непосредственное отношение.

«Тень за спиной» — примерный образец «шкатулочного» детектива, когда герои бесконечно отрабатывают одну стройную версию за другой, заставляя читателя верить, что уж на этот-то раз убийца точно найден. Но Френч снова и снова переворачивает все известные факты с головы на голову, играя с интригой мастерски и при этом честно — все карты на столе, все ручки-то вот они — и даже открыв правду, ее ход, а не читателя будет последним, и зайдет она с козырей.

Книга Беллоса, переводчика Жоржа Перека, — это своего рода путеводитель по переводчикам в частности и по языку — в целом. И это как раз тот случай нон-фикшена, когда книга рассчитана на очень широкого читателя. Для филологов это чтение скорее из приятно-необязательных, потому что отсюда они смогут почерпнуть разве что разные переводческие байки, а вот все остальные (вроде гипотезы Сепира — Уорфа) они уже точно прошли на первом курсе.

«Рыбка в ухе» — это нон-фикшен о природе перевода, о его трудностях и вообще о том, как устроены наши языки у нас в голове и как мы на самом деле зависим от бесконечных трактовок окружающих нас знаков, символов и опирающихся на них систем, одной из которых и является язык. Конечно, объять необъятное в одной книге невозможно, поэтому Беллос и ограничивается уровнем примерно первого курса филфака, буквально на пальцах объясняя непосвященному читателю, кто таков, скажем, Фердинанд де Соссюр и почему его теория вообще важна для понимания того, как устроен перевод — любой перевод. Что такое перевод «одомашненный» и перевод «отстраненный» и какую из этих переводческих стратегий лучше выбрать в том или ином переводческом случае. Беллос обозревает вообще самые разные варианты перевода — от художественного до машинного, то вникая в какие-то приятные закулисные частности (почему схема расположения переводческих кабинок в ООН — это ужасно важно и интересно, чем перевод «Гарри Поттера» обогатил «Гугл транслейт»), то углубляясь в историю и теорию языка и рассуждения о самой природе мысли. Но, несмотря на то, что иногда Беллос бывает слишком эмоционален и непоследователен, его эмоциональность — а скорее любовь к тому, о чем он пишет, — и вытягивает эту книгу на уровень чего-то важного, о чем — редкий случай — рассказывается просто и понятно.