Писатель-портретист: жизнь, смерть и слава Трумена Капоте
Представьте два фотоснимка.
Первый – черно-белый — показывает нам бледного обнаженного молодого человека с закрытыми глазами, он расслаблен, его руки вероятно за спиной, он слегка изгибается, он не канонический красавец, черты лица не резкие, не яркие. Фон — белый, или точнее, фона нет — подобно иконописной традиции здесь он как будто исключен из мира, находится в каком-то метафизическом пространстве.
Это работа легендарного фотографа Ричарда Аведона, 1955 год. На ней Трумен Капоте еще не утратил юношеских черт. В позе и выражении лица читается парафраз на классический живописный сюжет — изображение Святого Себастьяна, христианского мученика за веру, по приказу императора Диоклетиана сначала пронзенного множеством стрел, а затем забитого камнями и сброшенного в римскую клоаку. Но на снимке нет стрел. В жизни писателя они появятся позже.
Спустя два с лишним года, в 1958, Аведон снимает Капоте иначе. Голова слегка приподнята, руки согнуты в локтях и как бы вскинуты, Он одет с иголочки — дорогой костюм, дорогая сорочка, слегка небрежно повязанный галстук-бабочка, на руке — объемная и очень дорогая сумка, затемненные очки, зажатая пальцами сигарета, на плечи накинут — не ясно зачем, разве что для форса — свитер крупной вязки невероятного размера. Писатель здесь явлен в броне нового времени, Америки на марше экономического роста, здесь он — молодой рыцарь нью-йоркской богемы, еще немного удивленный и абсолютно счастливый. Можно попенять, что здесь он совсем не похож на рыцаря, но зная любовь Аведона к живописи, можно с натяжкой предположить на этом снимке отсылку к Юдифи Густава Климта — и тогда все встанет на свои места.
В 1958 выходит «Завтрак у Тиффани». Аведон фиксирует то, как писатель находит свой образ. Становится таким, каким бы ему хотелось быть.
Трумен Капоте родился в 1924 году в Новом Орлеане, провел детство на консервативном юге США. Чувствительный, внимательный мальчик — он рано выучился читать и уже подростком знал, что хочет стать писателем, искал возможности для публикаций. Уже в этом возрасте проявляется его талант подмечать характерные детали, находить ключевое в в образах окружающих людей, обобщать, формулировать, называть. Свои мечты и мысли он доверяет своей лучшей подруге, с которой их роднит желание писать — совсем скоро весь мир узнает её как Харпер Ли. Её «Убить пересмешника» — одновременно признание в любви и приговор южным штатам. Для Капоте таким текстом стал роман «Другие голоса, другие комнаты», подробный комментарий к которому на русском языке составил Денис Захаров, независимый исследователь творчества писателя, и выпустил его отдельной книгой.
На момент публикации Капоте живет в Нью-Йорке — городе, с которым связана большая часть его жизни. Он уже выпустил несколько рассказов в духе «Южной готики» и постепенно вливается в нью-йоркскую тусовку – успех романа этому немало поспособствует. Его манит и ослепляет светская жизнь — алкоголь, вещества, бессонные ночи, красивые женщины, красивые мужчины. Ему интересно все – кто что носит, кто с кем спит, кто что пьет, кто сколько зарабатывает, кто что хочет скрыть — он собиратель, слушатель, герой и производитель сплетен. Лучшие красавицы своего времени, настоящие дивы, охотно заводили дружбу с ним — он был забавным (курсивом), легким, остроумным, сначала входящим в моду, а затем и модным писателем. Он называл их нежно — лебедушками, и всегда был готов выслушать. Многие из них впоследствии пожалели об этом — гораздо позже, в 1975 в журнале Esquire выйдут фрагменты романа «Услышанные молитвы», так никогда и не законченного, но все-таки опубликованного после смерти писателя. В этом тексте Капоте окидывает сатирическим взглядом современное ему общество — нежность к его героям и героиням соседствует здесь с безжалостностью, которая иногда граничит с грубостью. Это роман с ключом — и разумеется все, кому было нужно, узнали и Джекки Кеннеди, и Диану Вриланд, и Глорию Вандербильдт, и Энн Вудворд, и Джоан Карсон. Для многих интонация была неожиданностью — всем были известны эссе капоте о Чарли Чаплине, Хамфри Богарте, Луи Армстронге, которые были написаны совсем иначе. Случился скандал — многие персонажи сочли этот текст предающим доверие, некоторые — даже разорвали отношения с автором. Кто после такого доверит свои тайны?
Но это было потом. Пока же настоящую славу автору приносит небольшая книга «Завтрак у Тиффани. Короткая повесть и три рассказа, написанные Труменом Капоте», вышедшая в издательстве Random House. Сейчас, в эпоху стриминговых сервисов, трудно представить себе ошеломительный успех этой книги. Весть о ней распространялась со скоростью лесного пожара — сотни нью-йоркских девушек объявляли себя прототипами главной героини, а одна её однофамилица даже подала в суд, стремясь получить круглую сумму компенсации. Нью-Йорк возвел роман на пьедестал — а за ним и вся Америка. Спустя всего три года выйдет экранизация с Одри Хепберн в главной роли, которая не просто станет классикой мирового кинематографа, но прославит в веках имя Капоте — если даже вы не читали ни одной его книги, точно слышали название «Завтрак у Тиффани». Ключ прост — Капоте удалось разглядеть, угадать, придумать образ современной девушки, желания и поиски которой были понятны тысячам, если не сотням тысяч американок. Красивая история, насквозь литературная, полная любви к людям и любви к Нью-Йорку, о том, что не всякая глянцевая картинка тебе по-настоящему нужна — именно такой сюжет вобрал в себя дух времени и все вокруг это почувствовали.
Но Капоте не был бы собой, если бы остановился на этом — логика литературы, логика языка всегда вели его дальше, и он шел, даже если ему было невероятно трудно. Наступили шестидесятые, бал уже правила Новая Журналистика — все зачитываются статьями и книгами Тома Вулфа, Гэя Тализа, Нормана Мейлера и Джоан Дидион. Сила документа и арсенал инструментов художественной прозы — эпоха нашла свой язык.
Капоте, конечно же, это чувствовал — с 1959 года он работает над новым сюжетом. В короткой заметке в The New York Times он прочитал о страшной трагедии — в поселке Холкомб, штат Канзас, были найдены трупы целой семьи — отца, матери и двоих детей. Капоте вместе с Харпер Ли отправляется в командировку с намерением написать репортаж, но довольно быстро понимает — это та самая история, которую он искал. Он собирает материалы с невиданным рвением — берет интервью у жителей поселка, он обаял следователя и тот делится с ним конфиденциальными материалами, он сидел в архивах и искал документы. Более того — он разговаривает с убийцами, пытаясь узнать мотивировку. Сейчас мы бы сказали, что Капоте написал трукрайм историю, но «Хладнокровное убийство» больше чем просто трукрайм — как и свои коллеги по Новой Журналистике, Капоте писал портрет современной ему Америки, портрет нации, фокусировался на морали своих современников. Важно, что он был больше писатель, чем журналист — и это после ставили ему в упрек критики книги. Это касается и принципов отбора материала, и журналистской этики — например, он сблизился с одним из убийц больше, чем было необходимо, и с перерывами поддерживал с ним связь вплоть до смертной казни.
Эта драматическая история стала основой для фильма Беннета Миллера «Капоте», вышедшего в 2005 году, где писателя сыграл Филип Сеймур Хоффман. Там неплохо показано, как Капоте загнал себя в ловушку — каким испытанием для него стала постоянно откладывающаяся публикация книги из-за долгих аппеляций на смертный приговор. Судя по всему, он не только проверил на прочность свой гуманизм — он буквально заглянул в самые темные уголки своей души. Это надломило его — и несмотря на баснословный гонорар и невероятный успех книги, после «Хладнокровного убийства» он всю оставшуюся жизнь провел в мучительных попытках написать новый роман.
Именно поэтому таким отчаянием отдают «Услышанные молитвы». В интервью он сравнивал себя с Прустом и говорил, что читатели прочтут американскую версию «В поисках утраченного времени», но современники с этим не согласились. Не найдя новой истории с большой буквы, он переработал материал реальной жизни, богемно-буржуазной жизни американской элиты — и, можно сказать, совершил социальное самоубийство. Что бывает с рыцарем, предавшим своего господина? Его казнят — рядом с Капоте остались только самые близкие друзья, остальные обходили его стороной. Его подвергли такому остракизму, которого он, вращавшийся в этих кругах как рыба в воде, не мог и предположить. И это на самом деле очень странно –- только лишь по одной невероятно тщательной проверке текста юристами, можно было подумать какого масштаба будут последствия публикации фрагментов романа. Нам остается лишь гадать — изменило ли ему тут чутье, или ему отомстила логика литературы, но факт в том, что оказался в одиночестве которого страшно боялся. То, что он выстраивал многие годы, рассыпалось в прах.
Последние годы Капоте перебивался мелкими заработками, ходил на ток-шоу, иногда путешествовал, тонул в алкогольной и наркотической зависимости. Когда в 1984 году он умирает — это не стало удивлением ни для его близкого круга, ни для писательского сообщества, даже для широкой публики. Ему было всего 59 лет, но его имя уже было вписано в историю литературы. Он был живым классиком, но одиноким человеком, все еще раздираемым противоречиями, все еще лелеющим свои иллюзии, мечтающим не выпасть из контекста, жаждущим внимания, юношей, в теле пожилого мужчины. Смерть – не самый логичный финал, но она разом закрывает вопросы, на которые невозможно найти ответы.
И, возможно, это был единственный способ для Трумена Капоте обрести мир и покой.
Вряд ли, это одна из тех судеб, из которых можно сделать простой и лаконичный вывод, написать мораль или извлечь урок. Одно можно сказать точно — тексты Капоте пережили его самого, его книги постоянно переиздаются, читатели нового времени находят в его словах что-то важное и необходимое для себя. Исследователи и биографы также не теряют к нему интерес — за последние десятилетия не раз всплывали новые тексты и документы, уточняющие, усложняющие образ писателя. В 2005 году был опубликован роман «Летний круиз», написанный двадцатилетним Капоте и считавшийся утраченным. В 2014 году были найдены его никогда прежде не публиковавшиеся рассказы. На аукционах всплывают письма писателя, проливающие свет на его жизнь и на замыслы его текстов.
Кто знает, быть может, через 10 лет, очерк его жизни и творчества, подобный этому, будет написан совсем иначе — Трумен Гарсия Капоте умеет удивлять и после своей смерти.