Положение вещей: какое место в мировой моде занимают российские дизайнеры? Интервью с Ольгой Карпуть

– Я в индустрии с 2008-го. Мой бизнес прошел через как минимум три масштабных кризиса – один мировой, два локальных – и пандемию. В один из таких моментов мы переехали в КМ20, который вы знаете сейчас, он в шесть раз больше, чем тот, что был на родном Кузнецком. Поэтому я спокойно адаптируюсь к новым правилам ввоза товара. К тому же они очень регламентированы и прозрачны, понятны всем. Разница в том, что сейчас я веду каждый бренд в ручном режиме, чтобы и наши клиенты, и наши партнеры по-прежнему получали лучшее.

Сам процесс закупки не изменился: мы так же ездим в Париж, посещаем шоурумы и показы, проводим встречи. Ждем более подходящего момента, чтобы делать глобальные запуски, вечеринки с мировыми дизайнерами в Москве.

Согласитесь, если бы компания Meta (признана экстремистской, ее деятельность на территории РФ запрещена) не хотела видеть в своей вселенной людей с русскими сим-картами, то никакой VPN нам бы не помог. Так же и мои бренд-партнеры – они ценят мой бизнес в России, готовы идти навстречу и рисковать.

– Вы продолжаете общаться с представителями всех брендов, с которыми работали раньше? Я правильно понимаю, что они пытаются найти возможности, чтобы присутствовать на российском рынке?

­– Все индивидуально. Я уважаю всех партнеров, с которыми строю бизнес, ведь для меня это скорее миссия, чем просто обмен вещей на деньги. Со многими дизайнерами я работаю и дружу более 15 лет. Это уже больше, чем работа.

– Интересно, что происходит в закулисье? Понятно, что у многих брендов есть официальная позиция. Что они говорят?

– Не в моих правилах обсуждать, кто что говорит. Я просто выполняю свою миссию и делаю крутую работу.

– В КМ20 российские бренды присутствовали давно. Еще до того, как это стало мейнстримом. Потом российские дизайнеры становились все популярнее. А теперь дело не в популярности – а скорее вынужденная мера, как я понимаю.

– В один момент была модна кириллица на вещах, это 2016–2019 годы. Мы делали коллаборации с модными стритстайл-брендами. Они все писали кириллицей. Условно, Вирджил Абло писал по-русски «Временный». У нас три капсулы было. A-Cold-Wall писали «Холодная стена». Россия была в моде.

– Понятно, что сейчас в магазине присутствует Гоша Рубчинский. Но как эта селекция происходит? Появилось много российских брендов.

– Для меня не имеет значения страна и происхождение дизайнера. Важен только талант. Нет, например, сейчас задачи – провести импортозамещение. Условно, заместить одних дизайнеров – тех, кто ушли, – другими похожими из России. Все остается на местах: все лучшее из мира моды в одном месте, кураторски отобранное моей командой. Бренд «Гоша Рубчинский», кстати, не существует уже лет пять.

– А новые какие-то имена у вас появились за последние пару лет?

– Конечно. Появились J.Kim, Red September, Nensi Avetisian, Jackson de Ville. Но это все равно составляет, условно, 10–15 % всей закупки магазина. Моя команда в постоянном процессе ресерча, мы общаемся со всеми молодыми и классными. И вы обязательно узнаете о новых именах из наших соцсетей.

– КМ20, работая с российскими дизайнерами, каким-то образом влиял на их концепции, творчество?

– Думаю, да. 

– То есть можно сказать, что вы такую задачу перед собой ставили? Привнести что-то в российские бренды.

– Мировая практика взаимодействия ритейлера с брендом в целом предполагает диалог. Задачи привнести что-либо в бренды России я точно не ставила. Но попросить добавить теплые модели в ассортимент зимней коллекции я могу. Так работает не только с российскими дизайнерами, но и с мировыми марками тоже.

– Получается, что большие бренды могут что-то именно для российского рынка специально сделать?

– Конечно! Это, кстати, одна из составляющих мирового успеха КМ20. Потому что мы первыми начали делать то, чего никто в мире не делал. Я не преувеличиваю. Это коллаборации. Мы их называем в команде очень трепетно, трогательно – love exchange (Обмен любовью. – «Правила жизни»). И потом это стало мировой практикой, так начали делать и крупные департмент-сторы. Но наше преимущество — это гибкость и скорость. И мы можем запустить шумный коллаб в рамках одного сезона.

– Ну да, бюрократии меньше.

– Да, команды обеих сторон включены на сто процентов. А отдача и результат заметны почти сразу.

– Про нашу общую деятельность. Медийную. Позакрывалось огромное количество медиа, с одной стороны. С другой – многие переименовались после отзыва лицензий. Начали появляться новые проекты. Например, тот же Pose. Насколько, на ваш взгляд, это нужно?

– Вот смотрите. Я в целом не мыслю категориями, где одно занимает место другого. Если бы я так мыслила, я бы хотела стать новым «Довером» или «Колетом». Но я думаю об актуальности, революционности и соответствии моменту. Если вопрос звучит так: «Сможет ли Галаганов с Pose заменить ушедший Conde Nast?», то, как говорит моя 16-летняя дочь Соня, я хз. Я об этом не думаю, если честно.

– У вас в магазине есть раскладка журналов, вы их продаете?

– Журнальный стенд в КМ20 с незапамятных времен, это привычная часть ассортимента концепт-стора.

– В принципе, эта форма востребована, несмотря на то что мы все в диджитале находимся? Какая ценность, на ваш взгляд, у печатных изданий?

– Мне кажется, визуальный, эстетический контент – 100 %. Потому что мы все еще любим сесть спокойно в самолете или на даче и почитать. Это более ценно, что ли, когда ты шуршишь страничками. Красивые съемки хочется развернуть. Для русского человека книги – это все, лучший подарок.

– Что сейчас больше всего востребовано у вашей аудитории? На что есть запрос?

– Мне кажется, что в Москве очень благодарная публика. У нас классный город в этом смысле, потому что люди любят одеваться. Есть универсальный модный язык, коды, бренды, вещи, по которым модники узнают друг друга во всех модных столицах мира. И клиенты КМ20 свободно этим языком владеют.

– Про цены хочется поговорить. У всего люкса произошел скачок цен. Почему цены растут?

– Я на своем опыте знаю, какой это титанический труд – создавать бренд и строить бизнес. Поэтому не могу осуждать или комментировать ценовую политику дизайнеров. Согласитесь, подорожала не только одежда.

– Много ли вы покупаете одежды? И как часто?

– Очевидно, что да. Я бы даже сказала, тоннами. У меня же лучший магазин в стране, и для него я это все закупаю. Сама я обожаю носить и выбирать одежду, мне могут по-настоящему поднять настроение примерка и оформление персонального заказа в любимых брендах – Raf Simons и Y/Project. Вся моя семья тоже одевается в КМ20. Вообще, я горжусь тем, что за годы мне удалось создать настоящее место силы, где каждый день можно встретить главных и лучших людей страны.