Ее поп-культурное Величество: какой Елизавету II видели художники, музыканты и режиссеры
Королева и Сесил Битон
Cесил Битон, один из величайших фотографов прошлого века, мастер и первооткрыватель жанра, который принято называть «звездным портретом», начал снимать королевскую семью в 1938 году по приглашению королевы-матери Елизаветы. Приглашен Битон был с определенной целью — создать приятный массовому зрителю имидж их «фирмы», как король Георг VI называл королевскую семью. Проблема и правда была: во-первых, отречение короля Эдуарда VIII нанесло немалый урон репутации британской монархии; во-вторых, как говорил сам Битон, королевская семья выходила на фотографиях какой-то неряшливой. Битон согласился на работу придворного фотографа — и продолжал ее почти 40 лет, параллельно тусуясь с Миком Джаггером, крутя романы с придворными и снимая обложки для Vogue.
Во многом благодаря театрально-декоративному таланту Битона, который еще работал театральным художником, королевская семья — и в большей степени Елизавета II — обрели публичный образ, который сохранялся весь XX век, — эдаких застегнутых на все пуговицы, но вполне симпатичных людей. Многие снимки Битона, подававшиеся общественности как обычные семейные фото, на деле были частью продуманной пиар-кампании: вот члены королевской семьи во время войны осматривают Букингемский дворец после взрыва бомбы — то есть прямо как и остальные жители Британии непосредственно ощущают ужасы войны на себе; а вот юная королева несет на плечах своего старшего сына Чарльза — какая мать так не делает.
Несмотря на столь долгое сотрудничество, Битон писал, что у них с королевой кардинально разные вкусы. Фотографу, видимо, приходилось подстраиваться — в «фирме», по крайний мере, все были довольны. Мать Елизаветы после просмотра битоновского фотоальбома писала ему в 1962 году: «Мой дорогой мистер Битон. Вся наша семья испытывает глубокую благодарность за то, что вы смогли представить нас вполне даже милыми, настоящими людьми».
Королева и панки
Главный гимн панка появился благодаря Елизавете II. Знаменитая God Save the Queen, пародирующая британский гимн, в которой Ее Величество называют «фашисткой» и «недочеловеком», а всей империи отказывают в будущем, вышла аккурат к Серебряному юбилею правления Елизаветы в 1977 году. Sex Pistols устроили целый перформанс: 7 июня, в день празднования юбилея коронации, полным составом с пьяными вдрабадан друзьями сняли лодку «Королева Елизавета», поплыли к Парламенту и устроили концерт прямо напротив. Закончилось, понятное дело, полицией — и полным триумфом: Sex Pistols моментально превратились в главных героев поколения, яростных бунтарей, которые вскрывали довольно гнилую подноготную Великобритании того времени — Уильям Берроуз, тогда уже в статусе иконы нонконформизма, даже послал им поздравительное письмо.
Помимо самой песни культовой стала и обложка сингла работы Джейми Рида, который взял официальную фотографию Елизаветы, проколол глаза и рот и на их место вставил цитаты из песни. Без сомнения, самый сильный образ эпохи панка сейчас хранится в Национальной портретной галерее.
Лидер пост-панк группы The Smiths Джим Морриси пошел еще дальше и 1986 году выпустил альбом The Queen Is Dead, объявив, что «сама идея монархии — отвратительная штука». В отличие от «God Save the Queen», Морриси не запретили в Британии — к тому времени подобные выпады против королевы стали общим местом.
Кстати, Джонни Роттен, фронтмен Sex Pistols, бунтовавший против монархии в 1977 году, изменил мнение и написал на недавний юбилей Елизаветы: «Боже храни королеву. Она черт знает сколько выносит».
Королева и Энди Уорхол
«Я хочу быть таким же известным, как английская королева»,— говорил Энди Уорхол, прекрасно понимая, что это невозможно. Главный исследователь института селебрити в искусстве, Уорхол точно знал, что более узнаваемого человека, чем Елизавета, на планете нет и быть не может. Потому неудивительно, что она — наряду с Монро, Элвисом и Тейлор — стала его героиней. Для серии «Правящие королевы» 1985 года Уорхол взял фотографию из той же партии, что Джейми Рид — максимально бесхарактерную — и сделал с ней, то что делал обычно: превратил Елизавету из человека в персонаж, из знаменитости — в символ славы. Эксперимент, по-видимому, оказался лестным: в 2012 году Елизавета приобрела несколько своих портретов из той серии Уорхола для Королевской коллекции (которая, кстати, самая крупная частная коллекция в мире — только картин больше 8 тыс.).
После Уорхола, вознесшего придворный портрет на новый — поп-культурный, что ли, — уровень, рисовать королеву стало хорошим тоном — даже для самых, казалось бы, бунтарей, вроде Люсьена Фрейда, наряду с Френсисом Бэконом самого известного и самого радикального художника послевоенной Великобритании.
Писавший обычно друзей, проституток, бездомных и лидеров британского андерграунда, в 2001 году Фрейд сам вызвался сделать портрет королевы. Удивительно было уже это, но еще больше — что королева согласилась. И, по словам биографа Фрейда, была очень весела, когда увидела результат. В отличие от ее подданных арт-критиков, которые писали, что у Фрейда королева похожа то ли на регбиста, то ли на корги. Сейчас, впрочем, его называют лучшим придворным портретом за последние 150 лет.
Королева и шпионы
За без малого 70 лет с публикации «Казино "Рояль"» в 1953-м (год коронации Елизаветы II) до премьеры «Не время умирать» в 2021-м у главного вымышленного шпиона всех времен регулярно менялось все — от врагов и девушек до любимого напитка и цвета волос. Не менялся только начальник: Джеймс Бонд до сих пор оставался на секретной службе Ее Величества, чем принес королеве немало славы. Впрочем, ни в книгах, ни в фильмах об агенте 007 королева как персонаж не фигурирует. А зря — Елизавета II наверняка была бы не против: среди других британских культурных достояний на вывоз, вроде The Beatles, Доктора Кто и Шерлока Холмса, Джеймс Бонд был самым близким монархии: часто своенравный шпион все равно чтит субординацию — как и королева — и, как она, регулярно жертвует личным ради общественного. Более чем скоромная на похвалы Елизавета II не раз признавалась, что любит фильмы про Джеймса Бонда и пересматривает их каждое Рождество с детьми и внуками (предпочитает она, правда, ранние фильмы — новые серии бондианы для нее «слишком громкие»).
А вот пародии на бондиану представить без королевы нельзя. В культовом шпионском трэше «Остин Пауэрс: Голдмембер» королева ни много ни мало посвящает заглавного героя в рыцари, а в фильме «Агент Джонни Инглиш» неуклюжий главный герой и вовсе спасает королеву от французского миллиардера, который хочет сесть на британский трон, чтобы превратить остров в самую большую тюрьму в мире, и ради этого вынуждает Елизавету отречься от престола — угрожая убить ее корги. Такое не слишком почтительное отношение к себе Елизавета II — как и полагается — не комментировала.
Со своим любимым шпионом королева все-таки встретилась — причем вживую. В видеоскетче для открытия Олимпийских игр в Лондоне в 2012 году Дэниэл Крейг в роли Джеймса Бонда приезжает в Букингемский дворец, чтобы забрать королеву и на вертолете отвезти на Олимпиаду. По сюжету, они с парашютом прыгают на Лондонский стадион. В отрывке до прыжка (который, конечно, исполнял каскадер) королева играла саму себя. При этом съемки проходили в полной тайне от членов королевской семьи. Принц Уильям, увидев ролик, был в шоке: «Помню, кое-какие нецензурные выражения вырвались у меня изо рта». Не удивительно: королева и Бонд вместе — оружие массового поражения, которое бьет по всем ностальгическим точкам, и неважно принц ты или нищий, 70 тебе или 25.
Королева и Питер Морган
Если Сесил Битон создал образ Елизаветы для XX века, то для XXI века его перепридумал Питер Моран, главный — без дураков — летописец британской королевской семьи. Мастер политического байопика Моран успел создать тонкие, без навязчивой драмы портреты сложных политиков, вроде Тони Блэра («Сделка») Ричарда Никсона («Фрост против Никсона») и угандийского диктатора Иди Амина («Последний король Шотландии»), но его настоящей страстью оказалась британская королева. В случае с ней фирменное морановское отсутствие драматических спецэффектов впечатляет не меньше, чем неожиданные смерти в «Игре престолов»: пока зритель лениво ждет драмы и скандала, Морган настойчиво показывает быт.
Жизнеописание Елизаветы он начал создавать в 2006 году со сценария «Королевы» Стивена Фрирза. В фильме великая Хелен Миррен играет Елизавету II в течение нескольких дней после гибели принцессы Дианы в 1997 году: Морган в кои-то веки показывает Елизавету не только ходячим национальным достоянием, а еще и свекровью, которую немного бесила невестка, и бабушкой, которая пытается любыми путями защитить внуков. Разумеется, на фоне конфликта с тогдашним премьером: Тони Блэр уговаривал королеву устроить траур по, как он ее называл, «народной принцессе» Диане, Елизавета публично проявлять эмоции не хотела категорически.
После «Королевы» была пьеса «Аудиенция» все с той же Миррен в роли Елизаветы, которая была построена вокруг еженедельных встреч королевы в премьер-министрами за 60 лет, а после — opus magnum Моргана сериал «Корона», в котором на протяжении уже четырех сезонов рассказывается вся история елизаветинской Британии. Одно из самых дорогих шоу Netflix (вместе сезоны обошли примерно в $260 млн) оказалось одним из самых популярных на платформе — и, как писал The New Yorker, сделало монархию модной уже для новой, молодой аудитории. Свою некоторую помешанность на Елизавете Морган комментирует так: «Она всегда сдерживает эмоции — и интересно почему так, она такой родилась или стала? Не потеряла ли она себя? Сколько в ней Елизаветы, а сколько королевы?»
После смерти Елизаветы II Морган объявил о приостановке съемок шестого сезона «Короны».