Надежда Михалкова — о своем режиссерском дебюте и о том, почему не брала на него денег у отца

Надежда — Надя Михалкова — входит в зал ресторана на Патриарших так, будто ее фамилию в этой стране не знает никто, — незаметно, слегка извиняясь за вторжение. Я уже жду ее —пришел раньше, чтобы успеть подготовиться. Мы виделись мельком, в четверг, после съемки, но времени задать ей вопросы у меня почти не было: что можно узнать о женщине за пару коротких встреч, кроме всего, что о ней писали таблоиды?

Она не собирается обедать. Вместо того чтобы выбрать ланч, углубляется в барную карту. Именно углубляется — педантично, с большим интересом. На выбор коктейля у нее уходит больше четырех минут:

— Что у вас тут вкусного, «Маргарита» или «Космополитен»? — спрашивает она официанта, который, кажется, сразу ее узнал и замешкался.

— У нас, к сожалению, нет ни того, ни другого. Сироп не завезли. Зато много авторских коктейлей.

— Мы как-то пришли сюда с Аней, — поясняет она, — я рассказывала ей, какая тут вкусная «Маргарита», а оказалось, что это совсем не «Маргарита».

Аня — сестра, актриса Анна Михалкова. Они видятся с Надей каждый день. В крайнем случае — созваниваются.

— Никак не вспомню, что хорошего я здесь пила, — не может определиться Надя. Ей хочется использовать этот шанс — дети остались дома. У нее двое: Нина и Ваня, оба родились 21 мая с разницей в два года. «Какие я только мышцы не пыталась сжимать, чтобы Ваня появился хотя бы на день позже!» — скажет она еще через пару минут. А сейчас ей звонит Ваня, и она на мгновение прерывает приятный процесс выбора:

—Hello, Вань, this is me, mother. Nina shows you the new Apple watch? («Нина показывает тебе, как пользоваться новыми часами?» —Правила жизни). Я вернусь минут через 40, и, если получится, мы проведем с тобой интересный урок! — говорит она на английском. Она воспитывает не только астральных близнецов, но и билингвов — сама преподает им иностранный. Она считает, что для детей важнее быть другом, чем строгой матерью. В инстаграмные сторис она как-то выложила короткое видео: Нина с Ваней носятся где-то за кадром и хором кричат: «Скажи "а мне" — у тебя нос в говне».

— Давайте я выпью «Манхэттен»? Нет, вспомнила, он у вас горький. И все повторяется по второму кругу.

—Меню меняется каждый сезон, — уговаривает ее официант, — у шеф-бармена каждый коктейль особенный.

— Давайте дайкири. А он с сорбетом?

В итоге она останавливается на чем-то нейтральном, с легкой кислинкой.

Удивительно, но весь этот процесс совсем не похож на каприз. Скорее — на муки выбора. Ей важно быть сосредоточенной и скрупулезной. Ничего не происходит просто так. На съемки своей дебютной картины — хоррора «Проигранное место» — у нее ушло два года, от проработки идеи до финального монтажа. По сегодняшним меркам кинопроизводства это долго.

— На твоем месте меня бы тошнило от режиссеров, — говорю я.

Ее отец — режиссер Никита Михалков, титулованный всеми наградами, какие только можно представить. В 1995 году на сцене театра в Лос-Анджелесе одной рукой он поднял восьмилетнюю Надю, как гирю, на плечо, а в другую руку взял «Оскара» за «Утомленных солнцем», где Надя сыграла центральную роль. Ее бывший муж — режиссер Резо Гигинеишвили. За их свадьбой, а потом разводом следили все глянцевые журналы страны.

— Нет, я идейный человек. Я не начинаю что-либо делать, если не понимаю зачем, — парирует Надежда. — У меня была потребность сесть в режиссерское кресло только потому, что я хотела создать что-то принципиально иное — фильм, по стилю, сюжету и героям не похожий на другие в этой стране. Хотелось сделать кино для поколения, которое идет за моим. Молодые ребята — очень умные, пытливые, они потребляют так много информации — я могу их еще понять и услышать. Мне не хотелось бы превращаться в бабку, которая сидит на лавочке и причитает: «Молодежь!»

Трейлер «Проигранного места» крутят во всех кинозалах перед показами высокобюджетных голливудских фильмов. Подростки в нем рассказывают друг другу про «проклятое» место в кинотеатре — сядешь на него и умрешь. Так по сюжету и происходит: оторванная голова, кровь, кладбище — мистика. Когда молодые приятели хоронят своего одноклассника, девушка делает селфи у гроба в момент прощания.

— Если присмотреться, хоррор в том или ином виде присутствует в современной реальности, — говорит Надежда.

— Мне не понравился трейлер, — обрываю я. — Все показалось уж очень далеким и нереальным.

— Круто, что ты посмотрел! Я же не кукла, чтобы всем нравиться. Мне как раз важнее услышать, что не нравится, — это дает мне возможность анализировать.

Ее беспокойство по поводу первой в жизни собственной кинокартины закончилось еще до выхода фильма на большие экраны. Кинодебют взяли американцы, чтобы показать на Popcorn Frights Film Festival — узкопрофильном фестивале хорроров. Второй режиссер «Проигранного места» докладывал Михалковой обстановку: показ начался в одиннадцать вечера, с него никто не ушел, зрители смеются на моментах, которые для этого предусмотрены, рецензии хорошие, критика конструктивная: заметили те же недочеты, что знает за собой молодой режиссер. Фильм сравнили с «Криком» и «Я знаю, что вы сделали прошлым летом» — ужастиками из 1990-х, на которые после сняли несколько пародий.

— Я прочитала и поняла: как здорово, мы этого и хотели. Теперь показывать фильм мне будет не страшно.

— Ты покажешь его своим детям?

— Конечно нет. У нас ограничение 16+. Нина увидела часть трейлера и спросила: «Мама, у него что, голова отлетает?» Я ответила: «Да, Нина. В следующий раз сниму что-нибудь для вас».

Сценарий «Места» написали драматурги братья Пресняковы, известные по «Изображая жертву». Оператором-постановщиком выбрали Михаила Хасая, снявшего «Блокбастер», «Холодный фронт» и «Притяжение». Словом, делали все ради нового слова, смешения форм и жанров.

— Я хотела снять бытовую жизнь, но с определенным стилем и вкусом. И каждая мелочь была важна — даже ради общего плана школы мы ставили камеру с совсем другого угла и немного снизу. В итоге картинка смотрится по-другому.

На главные роли Надя пригласила совсем молодых актеров — до этого они играли в театрах и пробовали себя в эпизодах и телесериалах. А еще — она безо всякой улыбки, в режиме почти что хоррора, рассказывает, как сама искала бюджеты на фильм.

— Представляешь, тебе нужно пойти в банк и объяснить, на что тебе нужны деньги. Ты на нуле и уже вложил часть собственных средств. Милые ребята смотрят на тебя с томным, скучающим взглядом. И только один вопрос: «Почему вы не пошли к папе?»

— Действительно, почему?

— Потому что это мое кино, я сама решила его сделать от начала до конца. Мне важно было многое понять самой, чтобы никто не упрекнул лишний раз: «Я же говорил!» А потом в какой-то момент ты стоишь и осознаешь: у тебя есть ответственность, есть съемочная группа, у них есть семьи, они потратили время и ждут зарплат. И отодвигаешь в сторону гордость, идешь на компромиссы. Иногда мне непросто это дается. Аня называет такие моменты «лицо кирпичом» — если мне что-то не нравится, выражение моего лица жесткое, как кирпич.

Иногда мне кажется, что такое лицо и я могу разглядеть. Как будто мысленно она затыкает уши и дудит — «у-у-у-у-у-у», как в «Утомленных солнцем», в игре «кто больше продудит». Бывает сложно понять, сосредоточена ли она или что-то ее утомляет.

— Вчера мне позвонила одна журналистка и начала задавать вопросы с подвохом. Но я отвечаю совершенно спокойно и сдержанно. Она понимает, что не может меня пробить, и говорит: «У меня ощущение, будто бы я не с дебютантом разговариваю». Я поняла, что за последнее время приобрела стержень.

А иногда мне кажется, что она ничуть не изменилась со времен своего экранного детства — точно так же закусывает верхнюю губу, как и в момент получения «Оскара» папой, пока он произносил речь. «Это моя дочь и моя актриса. И впервые в жизни у меня не было ни единой проблемы с актрисой», — говорит Никита Михалков, и зал взрывается аплодисментами.

Есть такой талант — тихо появляться. На съемку для Правила жизни Надя приехала в 9 утра, выпила кофе, выбрала вещи, в которых будет сниматься, и послушно пошла на улицу. Было ветрено, снимали у воды, а потом на автобусной остановке. На лице Михалковой — ни малейшего напряжения. В какие-то моменты она смеялась или комментировала что-нибудь в кадре — у фотографа много снимков, которые вряд ли вошли бы в журнал. Неожиданно пришла идея дождаться автобуса, прыгнуть в него и продолжить съемку в салоне. Но транспорта долго не было. Надя мерзла и вместе со съемочной группой ждала, а когда уже в автобусе бабушки начали раздражать-я из-за количества техники и дополнительного света — продолжала сниматься и улыбаться.

Кажется, впервые в жизни у нас не было ни единой проблемы с актрисой. Наверное, потому, что теперь она стала режиссером.