Правила жизни Айзека Азимова

Каждый волен верить в то, во что хочет. Я только против того, чтобы заставлять всех верить в одно и то же.

Я не знаю точной даты своего рождения. Я родился в России вскоре после революции — царил хаос, никто никого не регистрировал, и несмотря на то, что, конечно, у меня есть день рождения, я совсем не уверен в том, что я родился именно в этот день.

Мой отец считал, что газеты и журналы, которые продавались в его лавке, — это мусор, и не давал мне их читать, но разрешал читать научную фантастику. Отец плохо говорил по-английски, и, мне кажется, он думал, что научная фантастика имеет что-то общее с наукой и принесет мне пользу.

Я не думал, что книгами можно будет зарабатывать на жизнь; я изучал биохимию и в итоге стал ученым. Женился, отслужил в армии, у меня родились двое детей. А параллельно я продолжал писать научную фантастику — в свободное время.

Самая волнующая фраза, какую можно услышать в науке, — вовсе не «эврика!», а «вот это забавно».

Мой художественный талант стремится к нулю, у меня нет художественного вкуса, я не могу начертить прямую линию даже с помощью линейки.

Я мало читаю, честно говоря. Когда ты так много пишешь, времени на чтение не остается.

История достигла той точки, когда человечеству больше не разрешается враждовать. Люди на Земле должны дружить.

Не думаю, что можно заставить всех людей любить друг друга, но я хотел бы уничтожить ненависть между людьми. И я на полном серьезе считаю, что научная фантастика — одно из звеньев, объединяющих человечество.

Я нахожусь в постоянной борьбе с лишним весом — а все потому, что мне нравится любая еда. Мне нравится китайская, французская, итальянская кухня, польские колбасы. Я часто хожу в русские рестораны.

Первое правило диететики: если это вкусно, значит, это вредно.

Я не люблю путешествовать, я никогда не летаю на самолетах, и мне не нравится подолгу отсутствовать. Этот факт упрощает мою жизнь — я отказываюсь от всех приглашений, которые подразумевают дальние поездки. Сижу дома в тишине и спокойствии со своей печатной машинкой, книгами, и мне это нравится.

Я все время пишу и ничего больше не делаю — только ем, сплю и разговариваю с женой.

У женщины, избегающей ссор, нет недостатков.

Когда девушка идет к парню поговорить о химии — может быть, это и химия. Но когда она ходит к нему поговорить о химии один, а то и два раза в неделю, это уже не химия.

Ответственность — не такое уж тяжкое бремя.

Мне нравится писать нон-фикшн больше, чем фикшн; и детективы мне нравятся больше, чем научная фантастика. Но чем больше мне нравится писать в каком-то жанре, тем меньше денег он мне приносит. Несмотря на то что меньше всего мне нравится писать научную фантастику, она лучше всего продается; ну что я могу с этим поделать.

Было что-то приятное в том факте, что я написал сто книг. Я чувствовал, что «достиг чего-то». А потом их уже было 200, затем 400, и я буду продолжать писать, потому что люблю сам процесс. В итоге, возможно, всем будет уже все равно, что я пишу, и я окажусь в собственной ловушке.

Я уверен, что ничто не сможет заменить книгу в будущем, так же, как ничто не смогло заменить ее в прошлом.

Мне понравились «Звездные войны», а вот фильм «Близкие контакты третьей степени» показался слишком шумным, местами даже глупым.

Никогда не надо путать мечты с реальностью. Мечтать легко, мечтать — увлекательно; но если вы и вправду думаете, что реальность должна соответствовать вашим мечтам, то вы немного не в себе.

История человечества — это хаос. Маленькие перемены приводят к большим непредсказуемым результатам.

Если человек не будет концентрировать свое внимание на вооружении и разрушении, межзвездные полеты станут реальностью лет через сто.

Бюрократия разрастается, чтобы поспеть за потребностями разрастающейся бюрократии.

Господь любит нас всех, но ни от одного из нас он не в восторге.

Пытаюсь ли я найти Бога? Бог умнее меня. Пусть попробует найти меня сам.

Библия, если ее вдумчиво читать, самый мощный из всех мыслимых аргументов в пользу атеизма.

Современная теория создания мира, согласно Библии, звучит так, что кажется, ее создатель сидел и пил целую ночь.

Население планеты продолжает расти, а ресурсы истощаться — так что еды и энергии на Земле будет все меньше и меньше. В конце концов правительство одной страны придет к выводу, что единственный способ спасти своих жителей — это уничтожить жителей соседней страны и забрать их запасы. Выходов два — увеличить уровень смертности или уменьшить уровень рождаемости; и поэтому я считаю, что нужна система добровольной контрацепции. Для этого надо позволить женщинам заниматься чем-то еще, помимо рождения детей. За это мнение меня даже назвали радикальным феминистом.

Обижаться можно тогда, когда оскорбления, нанесенные в ярости, человек повторит успокоившись.

В отличии от шахмат, в жизни игра продолжается и после того, как закончилась партия.

Разве есть в жизни что-либо более прекрасное, чем поиск ответов на вопросы?

В сущности, мы никогда не меняемся, просто со временем становимся чуть старше и морщинистее. Но это пустяки.

Если врач скажет, что мне осталось жить пять минут, я не буду рвать на себе волосы. Просто я стану печатать на машинке немного быстрее.

Я ощущаю себя молодым, красивым и сексуальным, но разглядеть это могут только несколько близких мне людей — я сам, например.

Мало — лучше чем ничего.