Анна Козлова: «В этом году я собираюсь написать новый роман»
«Спасти себя, — считает Козлова, — не значит надеть белое пальто, а, наоборот, осознать собственное несовершенство и принять его. Так исчезает злоба».
Она часто улыбается, иногда кокетничает и совсем не стесняется в выражениях. Оттого становится еще симпатичнее. Отец писатель, дед писатель, все детство она провела за чтением книг. Сам бог велел иногда браться за сценарии. В основном сериалов. В основном хороших. Даже несмотря на то, что их показывают на федеральном телеканале. Самый успешный сняла Валерия Гай Германика для «Первого» — «Краткий курс счастливой жизни» со Светланой Ходченковой и Алисой Хазановой. На «Первом» же Козлову дважды приглашали в программу «На ночь глядя». И оба раза она приходила. Кажется, ей интересна именно темнота, то, чего не увидишь при дневном свете
— Ты должен постоянно натыкаться на место, где у тебя болит, где все херово. Где ты не знаешь, как выстроить сюжет. И ты либо вскроешь нарыв, либо умрешь. Когда я говорю «умрешь», я имею в виду станешь мудаком, который пишет одну и ту же пошлятину с одними и теми же костылями, поддерживающими сюжет, уже не способный держаться. А рисковать боишься, потому что страшно потерять свои шесть тысяч за серию.
Козлова — сценарист-ремесленник. Когда-то она пришла работать в «Новую газету», написала статью, поняла, что за это платят, и надолго осталась в журналистике. Из статей постепенно вырастали рассказы, а потом и большие формы. Козлова — писатель-исследователь (это роднит ее с публицистом). Знаменитую премию «Национальный бестселлер» Анна получила в прошлом году за роман F20 — о девочках с диагнозом «шизофрения» (F20 — медицинский код заболевания). Она начала его писать, когда искала фактуру для очередного сценария и наткнулась на сайт для шизофреников. Каждый вечер Анна заходила на форум и читала, как пишут эти особенные люди, как делятся друг с другом своими историями, как помогают друг другу бороться. «Жизнь, обозначенная как норма, кошмарнее шизофрении», — скажет Козлова в интервью. Ее всегда тянет к аутсайдерам. У них иной тип мышления. «Это слишком мрачно», — ответят продюсеры, которым она предложит взять роман за основу очередного сериала.
— Цель любой нормы — не жизнь, а защита. Как только люди на полном серьезе начинают защищать какие бы то ни было ценности, насилие легализуется. Гомосексуалистов можно убивать, потому что надо защищать семью и брак. Художников — сажать в лагеря, потому что традиционное искусство в опасности. Режиссеров — травить, потому что страдает вера. Очень грустно и очень скучно это все.
Героев Козловой (и самого автора вместе с ними) спасает ирония. И еще антиханжество. Умение не скатиться во мрак, даже когда кажется, что чернее ничего уже быть не может, — если не луч света в темном царстве, то уж точно маяк, который укажет правильный путь. Главное — суметь его разглядеть.
— Важнее всего честно принять самого себя. Мне кажется, это и есть христианское «спаси себя, и спасутся рядом с тобой». ¦