Правила жизни Миуччи Прады

Я — панк. Не в поверхностном смысле, а в поиске способа что-то изменить, пойти против системы.

Когда я занялась модой, я хотела изменить мир. Особенно для женщин, потому что до сих пор многое в нем против нас.

Сомнения и обсуждения — мой рабочий процесс.

Умная женщина тоже может быть суперсексуальной и суперобнаженной, она может быть такой, какой захочет.

Сексуальность — это внутреннее ощущение, а не то, что вы носите. В этом смысле я считаю, что одежда — это всего лишь то, что вы используете, она не меняет личность.

В основном я пытаюсь сделать мужчин более чувствительными, а женщин — сильнее.

Все знают, что у меня нет музы.

Я узнала свою жизнь через книги и фильмы. Я такая, какая я есть, потому что я училась, читая, наблюдая и слушая других людей. Если вы знаете опыт других людей, знаете историю, тогда вы можете применять эти знания в своей жизни и играть с ней. Пустая жизнь — это катастрофа, и люди должны это знать.

Меня интересует идея декаданса. Мне интересно узнать, как декаданс может стать ценностью, а не оскорблением.

Нет ничего, что я ненавижу больше, чем образ умника и то, какая это фальшивка.

Политика — одна из тех вещей, которые меня больше всего волнуют. Но будучи богатым модным дизайнером, я всегда отказываюсь говорить о политике. Я делаю вещи для богатых людей, как же я могу быть политичной? В тот момент, когда я в конце концов перестану заниматься одеждой и сменю работу, я смогу это сделать. Пока что я занимаюсь политикой иначе, через действия, а не высказывания.

Стоит думать о моде как об инструменте для жизни, это не абстрактная работа. Результат моей работы в том, что люди в моей одежде чувствуют себя чуточку лучше.

Когда меня спрашивают, как быть элегантным и хорошо одетым, я всегда отвечаю: учитесь! Учите моду, кино, учите искусство, а после — изучайте себя.

Мне претят клише, все обыкновенное и то, что делают остальные. Я вижу черное платье и хочу сделать красное, вижу красное и хочу сделать черное.

Я никогда не хотела работать с художниками. Отказывалась от сотрудничества, хотя это были мои лучшие друзья. 15 лет я говорила «нет» абсолютно всем. Возможно, я была неправа.

Я всегда ставила перед собой цель сделать интеллект интересным и привлекательным для других людей.

В детстве меня научили ненавидеть футбол. Преподаватели в школе говорили, что у спорта много общего с религией, это тоже опиум для народа. В моей сегодняшней любви к футболу есть нечто субверсивное. Но это такое чистое веселье, которого в моем возрасте почти не осталось.

Возможно, я не люблю моду. Но я люблю одежду. Я никогда не планировала становиться дизайнером, просто однажды им себя обнаружила.

Все должно начинаться с идеи. Когда у меня получается четко сформулировать концепцию, чаще всего я думаю, что все, можно идти домой. Работа сделана.

Слишком часто я ничего не делаю, потому что это сделал кто-то другой. Я хочу быть более оригинальной.

Мир тяготеет к банальности.

Prada называют интеллектуальным брендом, и это не так уж и неверно. Но в то же время это клише означает, что вы серьезный и скучный, а я это ненавижу. Так что после таких комментариев я хочу сделать глупое шоу. Надо быть королевой глупости!

Искушенный человек смотрит на все. Тот, кто поверхностен, получает только фасад.

Исследовать уродливое для меня гораздо интереснее, чем буржуазную идею красоты. Почему? Потому что уродство — это про человека. Оно раскрывает его темную и грязную сторону.

Я пытаюсь понять, какие женские образы я хочу анализировать. Меня не особо интересует стиль.

По определению хороший вкус — это ужасный вкус. У меня есть здоровое неуважение к этим ценностям. Не хочу показаться снобом, но мне это дается очень легко.

Мода — это один из первых уровней эмансипации.

Сейчас я пытаюсь больше открыться. В 1990-х меня считали минималистом, потому что я скрывала себя и свои идеи.

Если люди вынимают деньги из карманов, это означает, что то, что вы делаете, им важно.