Эдди Редмейн — о вселенной «Гарри Поттера», травле Джоан Роулинг и любви к искусству

Эдди Редмэйн обожает искусство. Речь не только о его глубоких познаниях в живописи и музыке – в свободное время он сам рисует и играет на фортепиано. Когда Редмэйн решил посвятить жизнь актерской карьере, его почти никто не поддержал. «Многие посчитали себя обязанными сказать мне, что ничего не выйдет, что успешные актеры – это исключение из правил и вообще этим ремеслом себя не прокормишь». Даже его отец. Как-то вечером он пришел домой с кипой бумаг – статистикой по безработным актерам. Эдди воспринимал все это стоически, отвечая вежливо, со сдержанным остроумием. «Мне так нравилось играть в театре, что в какой-то момент я принял для себя решение. Даже если до конца жизни я буду только раз в год подниматься на сцену, меня это устроит».

Дебютная роль Редмэйна в постановке «Двенадцатой ночи» Шекспира пришлась по душе и зрителям, и критикам и открыла для молодого актера путь в кино – к всемирной известности. За первой большой ролью – в фильме «Семь дней и ночей с Мэрилин» – почти сразу последовала вторая, одна из самых важных в карьере Редмэйна: в экранизации «Отверженных» Виктора Гюго он сыграл Мариуса – персонажа, который в свое время и вдохновил Редмэйна стать актером.

«Мы ездили по Штатам с промокампанией новой картины, и тут я узнаю о кастинге на роль в "Отверженных". Я немедленно достаю свой телефон и записываюсь – мне нужно было спеть песню Мариуса. Я был одет как ковбой – так и поехал. Я всегда мечтал об этой роли».

Вчера поющий и танцующий ковбой, сегодня Редмэйн – лауреат премии «Оскар». Он был награжден ею за главную роль в фильме «Вселенная Стивена Хокинга» (2014). Сейчас актер играет одного из самых знаменитых вымышленных персонажей в истории кино: ученого Ньюта Саламандера из саги Джоан Роулинг. Я спрашиваю, каково это – нести такую ответственность, играть героя, важного для миллионов поклонников Роулинг, Эдди вздыхает и раздумывает над ответом некоторое время.

«Мне всегда нравилась вселенная "Гарри Поттера". Кому-то нравится "Властелин колец" или "Звездные вой-ны", но меня всегда завораживала идея мира, полного магии, существующего буквально у тебя под носом, на улицах Лондона».

Во время карантина Джоан Роулинг, работающая и над сценарием фильма, стала героиней интернет-скандала: многим не понравились ее твиты о трансгендерной женщине. Редмэйн уверяет меня, что не согласен с писательницей, но также не понимает агрессивной кампании, развернутой против Роулинг. Актер одним из первых публично высказал свою позицию – как и Дэниэл Рэдклифф или Эмма Уотсон: «Трансженщины – это женщины, трансмужчины – это мужчины».

Редмэйн признается, что никогда не умел добиваться своей цели. Тем не менее не так давно он успешно достиг одной из них – на Netflix состоялась премьера фильма «Суд над чикагской семеркой» режиссера и автора сценария Аарона Соркина. «Я был в отпуске в Марокко со своей женой, когда получил сценарий. Я даже не стал его читать и сразу позвонил своему агенту, чтобы дать согласие. Потом, конечно, я прочел сценарий. Я считаю, он потрясающий, и многое в нем перекликается с сегодняшним днем».

Нужно что-то собой представлять, чтобы получить сценарий Аарона Соркина. Эдди Редмэйн стал его поклонником еще в середине нулевых, после сериала «Западное крыло». «Его диалоги всегда восхитительны. Меня привлекает возможность сыграть персонажей, которые намного умнее меня! Надеюсь, зрителям понравится этот фильм. Он о том, что всегда есть надежда». Со времен «Вселенной Стивена Хокинга» Редмэйн снимался в костюмированных драмах, и его обрадовала смена гардероба. «Строго говоря, это фильм не о современности (действие разворачивается в 1960-х. – Правила жизни), но меня порадовала возможность выйти на съемочную площадку в джинсах, а не в твидовом костюме».

Эдди Редмэйн дальтоник, но есть один цвет, который способен различить каждый, – Klein Blue (оттенок синего, запатентованный художником Ивом Кляйном в 1960 году. – Правила жизни). Еще студентом Редмэйн написал эссе о французском художнике Кляйне, использовавшем в своих работах только один цвет; ему потребовалось около 30 000 слов, чтобы описать оттенок, которым он стал одержим. «Меня бесконечно удивляет тот факт, что цвет может быть настолько эмоциональным. У меня была мечта стать таким же выразительным на сцене».

Я спрашиваю, какими чертами должен обладать персонаж, чтобы Редмэйн захотел его сыграть, – и Эдди снова задумывается. «Хотелось бы ответить поумнее, но, как правило, я полагаюсь на интуицию. Я научился ей доверять. Я представляю себя играющим этого героя. Читаю сценарий – и наслаждаюсь им. Если ты принимаешь решение, полностью полагаясь на интуицию, ты никогда не пожалеешь о нем».

Пожалуй, это и есть связующая нить, протянутая между всеми его персонажами – от Мариуса до Ньюта Саламандера и Стивена Хокинга, – они все задели Редмэйна за живое.

«Я вижу сходство между Мариусом из "Отверженных" – человеком, одержимым революционными идеями, склонным отвлекаться на чувства, но готовым умереть за свои убеждения, – и Томом Хейденом из "Суда над чикагской семеркой", полным достоинства и страсти, готовым сражаться за то, во что верит. Думаю, есть что-то общее у молодого Стивена Хокинга и Ньюта Саламандера. У всех моих героев есть общие черты характера. Но, если честно, я никогда не оглядываюсь назад».

Любой разговор в этом году сводится к обсуждению эпидемии и ее последствий. Мы вспоминаем минувший год и то, как сложно найти в нем что-то хорошее. «Всегда есть надежда, – говорит Редмэйн. – Том Хейден как-то сказал своей жене Джейн Фонде: "Наблюдая за людьми, отдающими жизнь за свои убеждения, я изменился навсегда". Я всегда вспоминаю Кеннеди-младшего – он написал, что демократия – это сложно и тяжело, но она стоит того, чтобы за нее бороться. Я думаю о том, как эти люди проживали свои жизни с достоинством, пытаясь изменить мир, и понимаю, что они нас вдохновляют». Мы замолкаем на несколько мгновений, обдумывая сказанное, и он подытоживает: «Должна быть надежда».

В своем блоге The Red Hand Files музыкант Ник Кейв пишет о том, как наступивший кризис побудил его вернуться к творчеству, о том, как искусство спасает его от депрессии, как спасало и в прошлом. Редмэйн ссылается на Ника Кейва, когда объясняет, почему склонен к эскапизму, зачем берется за карандаш или садится за фортепиано. «Когда ты садишься за инструмент, ты настолько сконцентрирован, что уже не можешь думать ни о чем другом. То же самое и с рисованием. Только в этой тишине мне удается успокоить собственный разум».

Перед тем как попрощаться, я попытался застать его врасплох: «Какое произведение искусства ты бы сохранил, спасаясь от конца света?» «Ох, какой сложный вопрос! Я могу назвать многих любимых художников, но так трудно выбрать одну-единственную работу. Дай мне подумать... Я одержим Ивом Кляйном, но я бы выбрал "Прометея" – небольшую скульптуру Константина Бранкузи. Она стоит на крышке рояля из красного дерева в кембриджской галерее Кеттлс-Ярд. Мне кажется, она очень... красива». ¦