Почему пилотам не снятся сны
ПОЧЕМУ ПИЛОТАМ НЕ СНЯТСЯ СНЫ
Бренд Longines тесно связан со спортивными достижениями — он поставлял хронометры для многих значимых событий, а еще помогал участникам различных экспедиций ориентироваться на суше, на воде и в воздухе. Истории первооткрывателей и рекордсменов нашли отражение в коллекции Spirit и собраны в книге «The Pioneer Spirit Lives on». Сегодня стать ее героями могли бы российские авиаторы: самый титулованный профессионал высшего пилотажа Михаил Мамистов и начинающая спортсменка Екатерина Алексеева.
КОЛОКОЛ
Кабина пахнет маслом, немного бензином. Жарко. Пилот пристегнут пятью ремнями — буквально врос в кресло. Одноместная Extra висит в воздухе вертикально. Двигатель умолк. Сейчас она полетит хвостом вниз. В эти несколько секунд Михаил Мамистов не чувствует ничего, мысли в его голове — быстрый поток существительных. Вывести его из такого состояния может лишь неудачно взятый угол скольжения. Тогда пилот слегка выругается — скажет что-то вроде *** и продолжит выполнять свои действия.
Михаил Мамистов. Пятьдесят пять лет, одиннадцатикратный чемпион России, пятикратный чемпион Европы и трехкратный чемпион мира по высшему пилотажу на самолетах — единственный в истории авиации
У него усталые глаза и седина — но это лицо русской спортивной авиации. Он переводит ручку в положение от себя до упора. Самолет переворачивается вокруг своей оси и срывается в отвесное пикирование. Михаил выжимает полную тягу. Двигатель ревет, и самолет выскакивает из пике. Это «колокол», фигура высшего пилотажа. Первые трюки вроде мертвой петли изобрели, чтобы уворачиваться от вражеских снарядов, но времена, когда кому-то приходило в голову воевать на винтовых самолетах, давно прошли.
Теперь это просто спорт.
СТРАХ
I got my head checked
By a jumbo jet
It wasn’t easy
But nothing is, no.
Под знаменитую песню Song 2 группы Blur ревущий самолет несется на бреющем полете. Кате Алексеевой слегка за двадцать, она любит аниме и палеонтологию, но больше всего ей нравится крутить штопорные бочки на Як-52.
Этот процесс напоминает ей бокс: горючая смесь самоконтроля и ярости. «За десять минут пилотажного комплекса надо показать все, на что ты способен, это как раунд». Страха пилот не испытывает, только адреналин — наверное, это можно назвать профессиональной деформацией. «Обычный тренировочный полет. Взлетаешь и чувствуешь, что с управлением что-то не то. Проверяешь рули — вроде ходят, сесть можно».
За время тренировочного полета, который длится не больше двадцати минут, Катя не успевает отвыкнуть от земли, но возвращается вымокшей насквозь — не облачность, так перегрузки. «Лучше, чтоб ты не был голодным, потому что иначе "шторка отъезжает" — на фигуре немножко темнеет в глазах». Катя иногда может позволить себе даже «Макзавтрак», а матерые пилоты из лиги Мамистова перед полетами стараются не есть: на слишком сложных фигурах есть риск быть вывернутым наизнанку.
Екатерина Алексеева. двадцать четыре года, победитель Всероссийских соревнований в лиге Як-52
СНЫ
Михаил Мамистов спит крепким сном заслуженного чемпиона. «Просто отключаюсь и проваливаюсь в темноту, и если мне что-то и снится, то я этого не помню». Один повторяющийся сюжет его, впрочем, преследует: «Табуретка. Я сижу на ней и понимаю, что в воздухе, лечу на табуретке. Машу руками, как крыльями».
Высоты и скорости не хватает, но он должен во что бы то ни стало выполнить несколько фигур высшего пилотажа. Михаил пытается сосредоточиться и выжать из табуретки необходимую мощность. Но тяги нет, и пилот просыпается в тревоге.
Три с половиной тысячи часов налета, абсолютный чемпион Первых и Вторых Всемирных воздушных игр
ПРАВИЛА
«Не брать с собой никакого дерьма с земли», — объясняет Катя первое правило полетов. Речь идет не только о том, чтобы выкладывать из карманов все предметы, которые во время виражей могут выскочить и попасть в систему управления. «Что было на земле или что будет — меня не волнует, пока я лечу. Поэтому я почти никогда не грущу в небе. Иначе начинаются какие-то мелкие оплошности, которые если вместе соберутся, то приведут к чему-то плохому».
Единственное правило, которое Катя позволяет себе нарушать: в жару открывает фонарь кабины и кувыркается в небе, подобно асам Первой мировой, кожей ощущая потоки воздуха.
Она не боится выпасть из самолета: «А что такого? Пять ремней».
Двести часов налета, чемпионка Республики Беларусь во второй лиге
ВОСТОРГ
Поколения российских летчиков обязаны своей карьерой обществу гиков, повернутых на военной технике: танках, кораблях и самолетах. В семидесятых продвинутые комсомольцы — члены ДОСААФ* проводили в стране крупнейшую лотерею. На вырученные деньги они строили спорткомплексы, гоночные трассы и аэродромы. Бесплатные школы пилотов были в каждом крупном городе — так много, что некоторые сохранились до сих пор.
Петербуржец Мамистов решил стать пилотом в пять. Считается, что в этом возрасте у детей начинает формироваться самосознание. Однако для полетов слишком рано. Когда он немного подрос, отец привел Михаила в городской Дворец пионеров. Там его обучили азам: объяснили, почему пассажирские самолеты не могут летать хвостом вперед (спортивные могут) и какой формы круг в авиации. Он, если что, прямоугольный.
Самый титулованный спортсмен в мировом высшем пилотаже, обладатель Кубка Арести, Кубка Эрика Мюллера, Кубка Егорова, Кубка Штроссенройтера
Впервые Михаил поднялся в воздух в восемнадцать на двухместном Як-52. Неприхотливый — круглый год может стоять на улице в любую погоду. На сленге пилотов его называют партой, потому что на нем легко учиться. В первое время за спиной Мамистова сидел инструктор. Спаренное управление подразумевает почти одинаковый доступ ко всем рычагам, так что инструктору необходимо быть физически сильнее — на случай, если ученика «заклинит». Михаил в таких ситуациях не оказывался и уже через пару месяцев полетел самостоятельно. Восторг в тот день настиг его уже в метро. Михаил рассматривал пассажиров и думал о том, что он здесь единственный пилот.
*ДОСААФ — Добровольное общество содействия авиации, армии и флоту.
КОМБИНЕЗОН
Катя училась на пилота в одной из сохранившихся школ системы ДОСААФ, в двух часах езды от родного Воронежа. Когда на ее аэродроме, где базируются планеристы, появились спортивные самолеты, она стала единственной, кто выразил желание переучиться «на двигатель». Снобы-пилоты сначала отнеслись к ней с недоверием. «Какая-то девочка зачем-то пришла. Наверное, она недолго протянет. Был один, за столом все сидят, он рассуждает: "Женщинам не место в авиации". Вел себя как какая-то истеричка. Но то было в начале. А потом, бац — у меня первое место, затем бац — слетала хорошо. Он опомнился и прекратил эту дичь нести».
Способна крутить тридцать бочек подряд, чемпионка Московской области в лиге Як-52
Катя не сильно огорчается из-за мизогинии в авиации, хотя явление кажется ей странным — хотя бы потому, что среди прославленных пилотов немало женщин, а истории Амелии Эрхарт и советской эскадрильи «Ночные ведьмы» превратились в классические сюжеты. Родные Кати переживали, что у нее не женское увлечение: «девочки должны ходить в красивых платьях», а авиация ассоциировалась у них с комбинезоном, измазанным в мазуте. Комбинезон у нее есть, и он красного цвета. «На спину я пришила нашивки с Курамой, которые сама сделала. Это девятихвостый лис из манги "Наруто". Красный цвет приносит удачу. Я впервые выступала в нем на чемпионате Московской области в этом году и заняла первое место».
ПАРАШЮТ
Михаил скучает по своему самолету, который базируется в Чехии. Немецкой Extra ближе местная техническая база, там меньше мелкой диспетчерской бюрократии: проще получить разрешение на взлет и определенную высоту. Пока в мире бушует эпидемия, он пересматривает видео и фотографии, на которых они вдвоем с Extra. Ее купили друзья-бизнесмены. Михаил учит их летать, а они дают ему самолет для участия в очередном чемпионате.
Extra стоит как небольшой остров в Карибском море.
Тридцать семь лет в спортивной авиации
Михаил отлично понимает, что в случае аварии еще один самолет ему не достать. Чемпионская Extra очень дорога ему не только из-за бешеной стоимости: слишком много сил и любви вложено в «Федора» — так зовут самолет. У любви, конечно, есть предел: Михаил не летает без парашюта. Но черту, когда пора прыгать, он для себя так и не провел. «Если это не будет угрожать жизни, я сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти машину», — отвечает он, сам не зная, до какой степени готов бороться за «живучесть» самолета.
Такой выбор перед ним не вставал даже во сне.
РАЙ
Катя Алексеева ездит на аэродром почти ежедневно. Она просыпается в пять утра. От дома до аэродрома Усмань — два часа езды на машине. В будний день людей там немного: десяток планеристов, три охранника, три пилота-инструктора, а еще четыре собаки. «Я интроверт, общаюсь в основном с собаками, — шутит Катя,— аэродромная барыня Жуля любит плотно покушать, в чем мы с ней солидарны. Тома и Шмеля мы взяли с заправки. Джуди стала им как маман. Она прибилась сама: судя по всему, ее выкинули, — и выживай как хочешь. Но тоже теперь счастлива. Их тут мясом и кашей кормят, а еще свобода и все такое. Рай, короче».
Иногда Катя забирается в один из трех Яков и слушает музыку, а иногда — в тень от старого самолета-тягача «Вильга», который используют, чтобы поднимать в небо планеры. «Если я не летаю — берусь за книжки, за эту свою палеонтологию. Могу пойти травки пособирать, чай заварить себе. Мне там нравится больше, чем в городе, в плане такого отдыха. Есть и домики, где можно жить». Катя появляется в Воронеже, когда хочет купить новых книг и повидать родственников.
Три года в спортивной авиации
НЕБО
В ответ на вопрос, лучше ли мертвая петля, чем секс, Катя говорит, что ни одна фигура не может вызывать близких эмоций: «К фигурам я привыкла и ничего не чувствую, выполняю их с холодной головой. Зато физически — всем телом ощущаешь, что живой». Поэтому Катя связала свою жизнь именно со спортивной авиацией: большие самолеты и высокие зарплаты гражданской авиации ее не прельщают.
«Ты всю жизнь гонял на "Формуле-1", а тут тебе говорят: не хочешь ли стать водителем автобуса?» — Михаил Мамистов объясняет, почему предпочел спортивный самолет боингу или военному бомбардировщику и ни разу не пожалел о своем решении. «В юности я думал, не стать ли военным летчиком, а потом узнал, что они мало времени проводят в воздухе. И к тому же я подумал, самый ли высший пилотаж буду там крутить?»
Каждый год летчики проходят медкомиссию: она устанавливает, продлевать ли им лицензию. В списке больше пятидесяти пунктов — от заикания до ожирения или, напротив, излишней худобы. При выявлении всего одного из них пилота могут списать навсегда.
«Я иногда думаю об этом, и, конечно, становится не по себе от самой мысли. Я в любом случае буду тренировать», — говорит Михаил. Его окликает седой отставной генерал — спрашивает, будут ли сегодня полеты. «Его внук здесь тренируется, — объясняет Михаил. — Но наш генерал и сам надеется сегодня полетать». Старики стремятся в небо до последнего, однако с возрастом проходить комиссию все сложнее, и рано или поздно для каждого она заканчивается отрицательным решением.
Пожалуй, пилоты спят без сновидений только до этого момента.
КРЕДИТЫ
Текст:Игорь Залюбовин
Редактор: Валентина Ананьева
Дизайн и верстка: Антон Прибышеня
Фото: Макс Авдеев
Ассистент фото: Василий Патраков
Видео: Александр Бизюков
Ассистент видео: Александр Бычков
Стиль: Оля Чуковская
Muah: Елизавета Зеленова
Менеджер проекта: Наталья Зарипова
Благодарим Brunello Cucinelli, Yves Salomon, Mango, Casadei, WOS за предоставленную одежду, обувь и аксессуары для съемки.