Правила жизни Джея Кея

Я, может, и придурок в смешной шляпе, но езжу на Aston Martin DB5.

Я живу в великолепной старинной усадьбе, окруженной прекрасными деревенскими пейзажами. В реке неподалеку водится форель, есть несколько овощных грядок, и от работы меня отделяют 40 ярдов (около 36 метров. — Правила жизни).

Мне наплевать, что кто-то критикует меня.

Мой тип жизни можно назвать норным. Мне всегда было важно иметь возможность спрятаться от людей. Если бы я был зверем, я был бы сурком.

Я всегда жил довольно одинокой жизнью, и это чувство имеет двойную силу, потому что я единственный выживший из двух близнецов. Мой брат умер через несколько недель после нашего рождения. Если ты теряешь близнеца, то всю жизнь будешь жить с мыслью о том, что кто-то навсегда забрал что-то из твоего сердца.

Я не распространяюсь про личную жизнь. Твоя личная жизнь — это твоя личная жизнь. Ты бережешь ее для себя и самых близких. Журналисты, на самом деле, принимают это и, как следствие, начинают лишь больше тебя уважать.

Мне нравятся женщины, которым нравится жизнь за городом. Мне нравятся женщины, которые привыкли к резиновым сапогам и которых не испугать трудностями. Та, которая захочет жить со мной, должна принимать сельскую жизнь и любить мокрых от дождя собак.

В магазинах я все еще могу найти любую куртку, какую захочу. Но я нигде не могу купить брюк, которые скроены так, как мне нравится. Никто больше не делает на брюках легкий клеш. Это очень выматывает.

Безликие машины пугают меня так же, как безликие люди.

Я коллекционирую автомобили не для того, чтобы кто-то говорил: «Посмотрите на его тачку». Мне нравится, когда люди говорят: «Посмотрите на эту тачку».

Не хотел бы я оказывать британскому правительству услугу в виде возможности обложить меня налогами. Они же не облагают налогом искусство. А моя коллекция машин — это коллекция предметов искусства.

Получить приз от «Топ Гир» гораздо почетнее для меня, чем получить «Грэмми».

Когда я сказал своему страховщику, что хочу научиться летать на вертолете, он лишь нервно облизнул губы.

Вертолет дает тебе свободу. Ты можешь выжимать 150 миль в час и не бояться быть арестованным. Я могу обогнать любую машину на шоссе, хотя знаю, что они, скорее всего, даже не заметят меня.

Я, наверное, самый нетерпеливый чувак, который когда-либо появлялся на этой планете. Но я также знаю, что самого лучшего в жизни всегда приходится долго ждать.

Я благодарен матери за то, что, когда мне исполнилось 16, она пинком выкинула меня из дома. Благодаря этому сейчас я твердо стою на ногах.

С 16 лет до 21 года я работал на разных фабриках. Я упаковывал батарейки и клеил коробки. А еще слонялся по улицам с героиновыми чуваками.

От кокаина меня спасла мать. Под Рождество 2003 года, когда я не спал несколько дней, а глаза у меня были как мячи для гольфа, она появилась у меня дома и сказала: «Если ты продолжишь, то потеряешь все, кроме самой жизни. Но потом ты потеряешь и жизнь».

Однажды я арендовал в Коста-Рике самолет, и мы попали на нем в зону повышенной турбулентности. Всем, кто был на борту, показалось, что это конец. Потом я попросил пилота попробовать посадить машину, и он сказал: «Я думаю, у нас получится». С тех пор мне интересно: для скольких людей «я думаю, у нас получится» оказались последними словами?

Мы никогда не преодолеем барьер скорости света. Это невозможно, и я рад этому. Меня злит, что мы стремимся в космос, хотя тут, прямо под ногами, лежит прекрасная живая планета.

Смотреть каждое утро на зимородков гораздо интереснее, чем следить за тем, что происходит с Дэвидом Бекхэмом.

Мне всегда было сложно уснуть. Мелодии крутятся в голове одна за другой.

Я никогда не появлялся голым на публике кроме того случая, когда меня поймали ссущим на Кингс-роуд. Но у меня в тот день все не ладилось. ≠