Режиссер «Черного клановца» Спайк Ли — о новом фильме для Netflix, темнокожих американцах и Дональде Трампе

Сейчас Ли — 63-летний выдающийся, седобородый, уважаемый преподаватель кино в Нью-Йоркском университете и Гарварде. Если бы не пандемия коронавируса, он провел бы большую часть мая в Каннах, возглавляя жюри международного кинофестиваля (вместо этого он подождет 2021 года, чтобы стать первым темнокожим, которому будет оказана эта честь, — состав жюри из-за отмены фестиваля в 2020 году останется тем же и через год. — Правила жизни). И все же, несмотря на все свои регалии, он не растерял того праведного гнева, который считывается в его эффектных ранних работах. Любитель спорта, меломан, икона стиля, истинный ньюйоркец, актер-сценарист, режиссер-продюсер, Ли помимо прочего мастерски делает голливудское жанровое кино — например, «25-й час», «Не пойман — не вор» и так далее. Все это — фильмы, исследующие опыт темнокожих в Америке, и это — основа его творчества.

Начиная с 1986 года, когда его дебютный фильм «Ей это нужно позарез» показал публике масштаб таланта режиссера, продолжая его уже классическими картинами «Бруклин в скороварке», «Делай как надо» (1989 год) и «Малкольм Икс» (1992 год) уникальное видение Спайка Ли сделало его исключительной фигурой в современном кино.

Последним триумфом Ли был прошлогодний (блестящий) «Черный клановец» — фильм-заявление о возникновении крайне правого экстремизма в Америке и наполненной ненавистью риторики Дональда Трампа (которого Спайк обычно называет Агент Апельсин). A Spike Lee Joint в титрах превратилась в гарантию того, что на ближайшие пару часов вас ждет настоящее приключение.

В новую ленту «Пятеро одной крови» вошли записи речей Мухаммеда Али и Мартина Лютера Кинга, которые выступали резко против войны во Вьетнаме. «Америка объявила войну чернокожим», — говорит американский общественный деятель тринидадского происхождения, участник движения за гражданские права в США и международного Панафриканского движения Стокли Кармайкл. Мы видим его в контексте жутких новостей, которые приходят из Вьетнама и из трущоб Гарлема того времени, на фоне убийств в штате Кент, полетов на Луну, Ричарда Никсона... Саундтреком к фильму стал эпохальный «Что происходит» Марвина Гэя (1971) — великолепный альбом, ярко показавший, как вернувшиеся с поля боя чернокожие солдаты обнаружили свои общины, за которые сражались, в нищете, наркомании, безработице и насилии.

«Пятеро одной крови» показывает, как четыре темнокожих ветерана отправились во Вьетнам уже в наши дни. Пятьдесят лет спустя они вернулись, чтобы найти останки погибшего товарища — они хотят похоронить его на Арлингтонском национальном кладбище. Но по ходу развития сюжета оказывается, что их мотивы куда сложнее. По словам Ли, там появляется сюжетная линия о потерянном золоте, вдохновленная «Сокровищем Сьерра-Мадре» — классикой Джона Хьюстона. Появляются сюжеты о детстве без отцов и о ПТСР (посттравматическом расстройстве). Появляется кровь. Жан Рено в роли коррумпированного французского мастера. Трудно представить другого режиссера, который мог бы создать образ рыдающего черного ветерана — он поет «Бог есть любовь», копая могилу в джунглях. Есть и другие памятные моменты — например, сцена, в которой отряд чернокожих солдат узнает об убийстве Мартина Лютера Кинга из радиопередачи Ханоя Ханны, известного пропагандиста северных вьетнамцев и реальной фигуры, сыгранной здесь с впечатляющей реалистичностью.

Были ли какие-нибудь фильмы до «Пятеро одной крови», которые, по вашему мнению, точно отражают опыт афроамериканских солдат во Вьетнаме?

Мне понравилось, что Фрэнсис [Форд Коппола] сделал с Лоренсом Фишберном и Альбертом Холлом-младшим в «Апокалипсисе сегодня». Но я хотел снять фильм, в котором основное внимание было уделено афроамериканским солдатам. Вот что важно: во время войны во Вьетнаме афроамериканское население составляло 10 процентов населения Соединенных Штатов Америки. Тем не менее в разгар войны темнокожие составили аж треть боевых сил, направленных во Вьетнам. Это странное расхождение. Я видел вьетнамскую войну по телевидению — шесть часов новостей. Слава Богу, я был слишком молод, чтобы меня призвали. Но я был достаточно взрослым, чтобы понимать, что происходит. Я родился в 1957 году. Тогда юноши, даже мальчики, были вырваны из средней школы и отправлены на передовую. Это то, что я хотел отобразить в фильме.

Фильм, похоже, показывает события во Вьетнаме для всего общества, но в первую очередь для чернокожих американцев. Так?

Вы правы, но лишь наполовину. Белые американцы и другие цветные американцы тоже погибли во время войны во Вьетнаме. Это была аморальная война. Президент, правительство, Пентагон — все они лгали. И люди погибли из-за этой лжи. Там есть много аналогий с тем, что происходит сегодня. И выборы, которые пройдут в ноябре, тоже к этому относятся.

О выборах мы еще поговорим. «Пятеро одной крови» рассказывает о том, что значит быть черным, что значит быть американцем и что значит быть черным американцем. Он задает вопрос: могут ли эти личности быть совместимы?

Я бы сказал это по-другому. Великий афроамериканец Уильям Эдуард Бёркхардт Дюбуа (общественный деятель, панафриканист, социолог, историк и писатель. — Правила жизни) говорил о дуальности, которая неизбежна, когда ты черный и когда ты при этом американец. И мы это чувствуем. Одна из важных вещей, которые я хотел сказать, — это реплика, которую я дал персонажу Чедвика [Боузмана]. Он говорит: «Мы умирали за эту страну с самого начала». Смысл — в словах «с самого начала». Не так много людей знают, что первый американец, погибший за эту страну в революционной войне против Англии, был чернокожим (Крисп Аттукс, 5 марта 1770 года. — Правила жизни). Поэтому когда я читаю или слышу Агента Апельсина, который говорит, что афроамериканцы не патриотичны, или говорит: «Если вам не нравится эта страна, вы можете уйти», я отвечаю: «Вы серьезно?» Соединенные Штаты Америки были построены на земле, украденной у коренных американцев. И на рабстве. Это основа, на которой построена страна, и это факт. Бесспорный. Итак, этот человек назвал афроамериканцев непатриотичными. К сожалению, не у всех был врач, чтобы выдать справку, что вы можете избежать Вьетнама, — но он был у Трампа.

Спайк, я могу задать глупый вопрос?

Давай.

Учитывая наследие рабства и сегрегации, учитывая тот факт, что Америка была основана на земле, украденной у коренных американцев, учитывая тот факт, что сегодня мы знаем, что афроамериканцы несоразмерно страдают от коронавируса, почему любой черный американец может гордиться тем, что он американец?

Это не глупый вопрос. «Малкольм Икс» задал этот вопрос. Все спрашивали об этом.

И каков ответ?

Я не знаю ответа. Но вот в чем дело. Несмотря на все бесчеловечное обращение цветных людей, чернокожие люди могут здесь сделать то, что мы не смогли сделать где-либо еще. Это как Радио Рахим (персонаж из «Делай как надо». — Правила жизни). Как Роберт Митчем в «Ночи охотника».

Любовь и ненависть?

Любовь и ненависть! Еще одна вещь, о которой я думаю, — это идеал Америки. Но тогда это все еще становится сложным, потому что отцы-основатели владели рабами.

У Джорджа Вашингтона были рабы.

У него было 123 раба. Это парадокс. Это инь и ян Америки. Государство, основанное на рабстве. Американцы крадут землю и совершают геноцид по отношению к коренному народу. Как все исправить? И я хотел бы добавить, сэр, что мы говорили о черных и цветных людях, но при этом никто не говорит о том, что коронавирус сделал с резервациями коренных американцев. Я не называю их резервациями, я называю их концентрационными лагерями. Это ужасно. Коренные американцы здесь почти забытые люди. CNN сделал, возможно, несколько историй о них. Но на этом все.

Я ничего не видел об этом.

Вот почему с самого начала я не был большим фанатом Джона Форда (режиссер, мастер вестерна. — Правила жизни) и Джона Уэйна (актер, король вестерна. — Правила жизни). Эти фильмы и телешоу демонизировали целые группы людей, и многие поколения американцев росли, думая, что коренные американцы были дикарями.

Я хочу задать вам еще пару вопросов о вас и ваших фильмах.

Хорошо, мы будем говорить о «Пятеро одной крови», верно?

Да. С самого начала ваши фильмы были посвящены опыту темнокожих в Америке: расе, наркотикам, преступности, бедности, а также проблемам верхушки среднего класса, успехам и неудачам, межрасовым семьям — недостаточно черным или слишком черным. Как афроамериканский режиссер, вы считаете, что обязаны наполнять эту территорию? Или потому, что, наполняя эту территорию, вы становитесь самым выдающимся афроамериканским режиссером?

Ну, я хотел бы сказать, что я снял фильм под названием «Кровавое лето Сэма». «25-й час»...

«Не пойман — не вор»?

«Не пойман — не вор».

Вы снимали фильмы, которые не имели прямого отношения к расе, абсолютно. И все же...

Но вот в чем дело. И спасибо за вопрос. Моя мама любила кино, и она начала брать меня в кино в детстве. Так что я вырос, смотря фильмы. И не зная, что со временем стану режиссером. В то время, когда моя мама брала меня в кино, там было не слишком много фильмов о черных. И моя мама действительно не была фанатом эксплуатации черных актеров. Так что я обнаружил, что для меня естественно сниматься в фильмах о моей культуре, о моих людях. И, как вы сказали, это разные экономические уровни, разные истории. Моя мама очень рано сказала мне, что мы, афроамериканцы, очень разные. Мы не все похожи, не говорим и не думаем одинаково. Я пытался исследовать различные измерения, уровни и истории афроамериканцев.

За последние несколько дней я пересмотрел несколько ваших фильмов. Мне кажется, что вы стали еще больше, если можно так выразиться...

Каким?

Еще более страстным. Еще злее. Ваши последние фильмы по-прежнему очень остро ставят проблему несправедливости, касающейся черных американцев.

Страсть во мне была всегда, и, слава богу, она все еще при мне. Когда она исчезнет, я перестану снимать фильмы. Мне 63 года. Сколько лет было Куросаве? 85, 86? Я тоже собираюсь добраться до этой планки.

«Пятеро одной крови», как и «Черный клановец», как и ряд других ваших фильмов, представляет собой смесь стилей, техник и тонов. Он ломает границы между жанрами, а также между документальным и художественным. Думаю, это намеренно. Вы создаете новую гибридную форму.

Вы знаете, что вы только что сделали?

Что я сделал?

Не принимайте это близко к сердцу. Расслабьтесь, расслабьтесь. Вы начали краснеть.

Я не могу ничего с этим поделать.

Вы только что описали Spike Lee Joint!

Замечательно! Это замечательно.

О, чувак. Это все любовь, это все любовь, это все любовь, это все любовь, это все любовь. Но если быть серьезным, что такое Spike Lee Jpint? Это смесь, это комбо, это... гуляш! Я просто вложил в него все, включая свою собственную кухонную раковину.

В этом фильме есть довольно сумасшедшие вещи. Там много чего происходит.

В нем много всего, и он ограничен только политикой. Это также приключенческий фильм. И это то, что, я надеюсь, понравится зрителям. Такие фильмы я видел в детстве. Не обязательно в кинотеатре — возможно, на телевидении. «Пушки острова Наварон». «Мост через реку Квай». Даже сегодня один из моих любимых жанров — фильмы о Второй мировой войне. А потом, когда я пошел в киношколу Нью-Йоркского университета, я открыл для себя итальянский неореализм. Воры, которые крадут велосипеды на улицах, Рим... Я имею в виду, я люблю эти фильмы.

В них тоже это есть, верно? Размытие граней между вымыслом и реальностью.

Ну, война только что закончилась, и они снимали там, где происходили сражения. Многие люди не были настоящими актерами.

В последние годы фильмы чернокожих режиссеров и фильмы, рассказывающие истории о чернокожих, стали завоевывать все больше наград, их смотрят все больше людей. «12 лет рабства», «Лунный свет», «Прочь», «Сельма», «Черная Пантера». Вы выиграли «Оскар» за «Черного клановца». Значит ли это, что борьба чернокожих кинематографистов за признание наконец выиграна?

Борьба продолжается. Я скажу вам почему. Пока цветные люди не получат одобрения в студиях, борьба продолжается. Только когда мы окажемся на уверенных позициях, которые позволят нам снимать кино, можно будет говорить, что это не временное достижение. Мы уже видели это раньше. Каждые десять лет появляются несколько [черных] фильмов, за которыми следует девятилетняя засуха. Хочется верить, что в этот раз будет иначе. Но я воодушевлен. Я имею в виду, мы не можем недооценивать влияние «Черной Пантеры».

Потому что фильм принес много денег?

Да, он принес много денег. А в Голливуде говорят о деньгах, хотя это фигня.

Я хочу процитировать одного из персонажей «Пятеро одной крови». В разговоре о Дональде Трампе он говорит: «От имени всех чернокожих в США, которые единственные не проголосовали за этого ублюдка, мы признаем снятыми все обвинения и претензии, связанные с этим клановцем в Овальном кабинете, так что, помоги мне, Бог». Описывает ли это то, как вы себя чувствуете?

Да. Я думаю, что Агент Апельсин войдет в историю не только как худший президент Соединенных Штатов Америки, но и один из худших мировых лидеров. Прямо сейчас [21 апреля] у нас пандемия, и он пишет в твиттере: «Откройте Мичиган!» (в значении отмены карантина. — Правила жизни). Это полное безумие. Мы уже видели, какие чудеса творит социальное дистанцирование. Мы не можем сдаться. Борьба с этой болезнью еще не закончена, и, на мой взгляд, американцы озадачены этими сумбурными сообщениями, которые мы получаем из Белого дома. Он делает все возможное, чтобы быть переизбранным, все остальное для него неважно. Я имею в виду, что он сказал так много вещей на камеру, но он отрицает их лично. Это невероятно.

Многие люди говорили о том, что он не подходит для этой работы. Но ключевое слово для меня в этой цитате из фильма, самое провокационное слово — «клановец» (отсылка к названию фильма Спайка Ли «Черный клановец»).

Вся его биография говорит о том, что он не друг афроамериканцев или цветных людей. Это было задокументировано задолго до того, как он попал в Белый дом. Но вот в чем дело. Президент Барак Обама — и я верю ему в этом вопросе — сказал, что предстоящие президентские выборы будут самыми важными президентскими выборами в истории Соединенных Штатов Америки. Все, что я сказал сегодня, — это лишь мое мнение, но я думаю, что действия Трампа в период пандемии коронавируса станут для него фатальными. Я надеюсь и молюсь о том, что я прав. Не только ради меня, но и ради безопасности всего мира.

Вы испытываете оптимизм по поводу выборов?

Да. Я думаю, что справедливость восторжествует. Любовь и ненависть. Я хочу быть рядом с моим другом Биллом Нанном, который сыграл Радио Рахима (в «Делай как надо». — Правила жизни). Но я хочу быть и с Робертом Митчемом, который сыграл проповедника (в «Ночи охотника». — Правила жизни). Это вечная история между любовью и ненавистью. Но я всегда за любовь. Всегда.

Вы полагаете, Джо Байден способен победить Трампа?

Я думаю и надеюсь, что президент Обама и многие другие люди собираются помочь Байдену.

Заблуждался ли Обама?

Вы можете думать как угодно. Но по сравнению с сегодняшней ситуацией ​​это были великолепные восемь лет. И я думаю, что со временем мы будем ценить их еще больше. Я думаю, что история будет очень благосклонна к 44-му президенту Соединенных Штатов Америки. И я горд, что на первом свидании Барак с Мишель пошли посмотреть «Делай как надо».

Вот как! Я забыл об этом.

Так что наши истории навсегда переплелись.

Без вас они могли бы никогда не сойтись. И тогда не было бы черного президента!

Кто знает! Но я неоднократно говорил ему, что он достаточно умен, чтобы не отвести Мишель на фильм «Шофер Мисс Дэйзи». Мишель сказала бы: «Что с ним не так?»

Как я уже говорил, вы получили «Оскар» за «Черного клановца». Вы выиграли BAFTA. Вы выиграли Гран-при в Каннах. Вы все еще беспокоитесь о том, являетесь ли частью киноиндустрии или останется ли в вас ваша страсть?

Хм, не могу сказать, что эти мысли не дают мне спать по ночам. Позвольте мне дать вам лучший ответ, какой я только могу. Я думаю, что моим наследием станет та работа, которую я делаю с 1986 года с «Ей это нужно позарез». Это будет моим наследием.

У вас есть амбиции, которые пока не реализованы?

У меня есть сценарий, который я написал с великим, великим, великим Баддом Шульбергом (покойный автор «На набережной». — Правила жизни). Речь идет об истории отношений между Джо Луи и Максом Шмелингом, двумя великими тяжеловесами. Гитлер! Геббельс! Черчилль! FDR! Элеонора Рузвельт! Шугар Рэй Робинсон! Эпично! Бадд был на двух сражениях Шмелинг — Джо Луи. В 1936 и 1938 годах. Многие думали, что тот, кто выиграет второй, определит исход борьбы с нацистами. Несмотря на то что Шмелинг не был нацистом, он использовался Гитлером и Геббельсом как инструмент, как пример высшей расы, арийской расы. Я пообещал Бадду, прежде чем он скончался в 2009 году, что сделаю этот фильм. И я не хочу быть лгуном. Фильм выйдет. Я уверен.

Материал был впервые опубликован в Правила жизни UK.