12

апостолов

Алексей Поляринов

12 апостолов Правила жизни Полиринов

Кажется, что Алексея Поляринова кто-то специально придумал для русской литературы. Носит кеды, толстовку и джинсы, умеет поддержать разговор, много читает и рассказывает о книгах в телеграм-канале «Поляринов пишет». Об искусстве говорит: «Если бы я не был писателем, я стал бы современным художником».

Но писателя нет без текста, а пишет он хорошо.

Куртка Massimo Dutti; футболка Boss;
брюки Henderson; кеды Converse; очки Dolce & Gabbana

Дебютный роман «Центр тяжести», перевод «Бесконечной шутки», сборник эссе «Почти два килограмма слов» — три книги вышли практически одновременно в разных издательствах. Роман писался пять лет и был не сразу принят редакторами, перевод был завершен раньше романа, но больше года пролежал в редакции, эссе публиковались на разных ресурсах и только потом были собраны под одной обложкой: «Все это выглядит так плотно. Post hoс ergo propter hog, это просто какое-то удачное совпадение».

«Чтение — удовольствие, исследование и промышленный шпионаж. Меня всегда восхищало то, как простые слова могут резонировать. Есть термин — "реверс-инжиниринг", ты пытаешься разобрать некий аппарат или алгоритм, чтобы прийти к его началу. Этот процесс доставляет огромное удовольствие. И радость открытия передается тексту».

Она передается читателям, которые следят за ним со времен ЖЖ. Поляринов может разобрать самую сложную книгу и рассказать о ней так, чтобы захотелось ее прочитать. Артикуляционное мышление — когда ты пишешь, ты понимаешь, — помогает разобраться и в нашем контексте. Среди разобранных текстов главный — «Бесконечная шутка» Дэвида Фостера Уоллеса. Один из самых сложных и насыщенных романов конца ХХ века увлек Поляринова так, что они вместе с Сергеем Карповым решили его перевести — теперь мы сами можем поломать над ним голову. Это пошло на пользу собственным текстам Поляринова: «Когда ты молод, ты воруешь электричество у больших писателей. Ты батарейка, ты электрощиток в однокомнатной квартире, а вот там есть Толстой, там есть Уоллес, которые один — атомная электростанция, другой — ГЭС. Ты можешь подойти, подключиться и тихонечко утащить. То, что утащишь, — запитает тебя. Все будут видеть, что подсвечено не твоим светом, но будет клево. Ты растешь, у тебя накапливается больше собственной энергии, ты лучше понимаешь, как она вырабатывается. В каждом следующем тексте — чуть-чуть больше тебя и чуть-чуть меньше ворованного электричества».

— Связана ли твоя биография с твоими текстами?

— Связана плотно, потому что... Ну, господи — развод родителей, отношения с отцом, отношения с родиной, с новым городом, в который ты переехал. Я даже не сопротивляюсь, когда вижу, что что-то такое вписываю в текст. Это топливо, на котором любой автор может ехать очень долго.

«Центр тяжести» начинается как повесть о детстве в девяностые, где мальчишки ищут пропавшее озеро, а затем переходит в какой-то киберпанк — в современной Москве несколько человек отстаивают себя перед лицом ужесточающейся системы — с преследованием журналистов и программами распознавания лиц. Здесь болевые точки поколения тридцатилетних, встретивших новый строй детьми. Поляринов говорит, что в роман не вошла самая жесть — про бедность, скандалы, драки с ребятами из соседнего поселка — били за то, что они были «интеллигенцией».

«Мне нравилось делать что-то из ничего. Сел, записал, и что-то зашевелилось. Появляется желание создать нечто такое, что шевелилось бы по-настоящему. Это очень франкенштейновская штука. Ты пишешь текст, а потом переставляешь слова до тех пор, пока через них не пойдет ток. Это ощущение в спинном мозге, в затылке — оно как предустановленная программа».

После того как о Поляринове заговорили, он стал единицей, за которую будут бороться. Поступило предложение о работе в сценарном цехе, его приглашают прочитать лекцию, издатели готовы сцепиться за новый роман. Но пока он радуется, что бабушка горда тем, что внук — писатель, а мама вспоминает, как он в детстве запоминал сказки слово в слово — про сына спрашивают, надо держать наготове какую-нибудь историю.

О новом романе Поляринов не говорит из суеверия. Переживает, что он не получится, но страх не парализует, а помогает идти вперед: «Страх перед миром и моя политизированность связаны с тем, что меня нервирует отсутствие контроля над происходящим. Когда я пишу, возникает состояние внутреннего контроля. Вроде медитации».

В январе Поляринов получил приз в читательском голосовании премии «НОС». На самом деле он победил задолго до этого: читатели знают, что Поляринов пишет интересно, и в этом главный его секрет.