Фильмы и сериалы (вторые — особенно), снятые одним дублем, обычно вызывают бурные обсуждения в обществе по понятным причинам: эффект «бесконечной монтажной склейки» (даже иллюзорный) встречается редко, выглядит необычно и ощущается порой весьма свежо. Прикол, однако, в том, что порой этот фокус используется, грубо говоря, для понта — просто чтобы показать, какой рукастый парень оператор, какой молодец режиссер, что смог столь грамотно развести сложнейшие мизансцены, и все остальные, от актеров и звуковиков за кадром до гримеров и массовки. Молодцы, но дальше что? Впервые этот метод использовал еще Альфред Хичкок в 1948 году в «Веревке», хотя там была лишь иллюзия одного дубля, а не настоящая съемка без остановки. За три четверти века фишка перестала быть такой уж новой и яркой.
Так дальше нельзя: почему все обсуждают сериал «Переходный возраст»
В случае с «Переходным возрастом», пожалуй, дело и вовсе в том, что однодублевая съемка в сериале Фила Барантини — далеко не самое главное. Британский актер, известный, например, по роли украинского инженера Беспалова в «Чернобыле» HBO, уже не в первый раз берется за камеру. Его режиссерский дебют «Злодей» (не путать с вышедшим в том же 2019 году фильмом «Злодеи») был в меру симпатичным криминальным фильмом, хотя и не хватал с неба звезд. В 2020-м Барантини выпустил основанную на одноименной короткометражке «Точку кипения», однодублевую драму о шеф-поваре элитного заведения, который пытается не сойти с ума (не слишком успешно, скажем прямо). Это сжатая, как пружина, дискомфортная картина, вышедшая за два года до нашумевшего «Медведя», который в некотором смысле тоже об этом, но в «Точке кипения» в отсутствие монтажа зритель окунался в закулисную жизнь ресторана с почти документальным эффектом погружения.
От этого эффекта Барантини, параллельно с актерской и режиссерской карьерой 12 лет проработавший в ресторане, отказался в сериале — продолжении «Точки кипения», который вовсю использовал монтаж. Тем не менее, как мы видим, идея непрерывной съемки не отпускала режиссера, так же как и сценариста сериала, актера Стивена Грэма, исполнившего в сериале роль Эдди Миллера, отца мальчика, обвиняемого в убийстве одноклассницы. Они с Грэмом были знакомы еще с тех времен, когда вместе снимались в сериале «Братья по оружию». Также с Грэмом ранее работал второй сценарист сериала Джек Торн. Тот играл в сериале по сценарию Торна «Чужие грехи». В итоге все вместе они презентовали свою идею компании Брэда Питта Plan B, с которым Грэм ранее работал на «Большом куше». Так проект и сложился.
Барантини рассказывал, что идея однодублевой съемки задумывалась с самого начала, еще когда они презентовали проект Питту и продюсерам Деде Гарднер и Джереми Клейнеру, хотя в итоге и пришлось ужать задумку с восьми до четырех серий — все-таки вспомнить еще хоть один сериал, в котором целиком и полностью использовался такой прием в каждой серии, будет непросто. И тем не менее хочется все-таки уйти в сторону от технической части и перейти к тому, для чего это все вообще создателям понадобилось.
Идея сюжета о парне, который зарезал одноклассницу, поставившую под вопрос его мужественность, пришла в голову Стивену Грэму, когда он прочитал новости о случаях нападения с ножом на школьниц Элиан Андам и Аву Уайт (во втором случае все закончилось смертью девушки), причем нападали несовершеннолетние мальчики. Из этой задумки родилась и концепция непрерывного действия. Барантини и Грэм в интервью говорили, что являются фанатами сериала «24 часа под стражей в полиции». Это такая документалка, где в каждой серии операторы следуют за полицейскими, которые пытаются за 24 часа (именно столько полиция может удерживать подозреваемых без предъявления доказательств) доказать вину преступника. Все это вкупе с идеей, что последствия сексизма в обществе дают метастазы практически в прямом эфире, и стало задумкой «Переходного возраста».
Мы не будем сейчас разбирать качество сериала (он неровный, хотя каждая серия свою тематическую задачу выполняет), но нельзя не сказать, что эффект взорвавшейся бомбы он произвел не просто так. Разговоры о нем дошли до самых верхов — премьер-министр Великобритании Кир Стармер в беседе с журналистом Риком Эдвардсом даже вынужден был отклонить идею учреждения должности «министр по делам мужчин» (minister for men), которую выдвинул Эдвардс. Однако признал, что тема, поднимаемая сериалом, действительно его волнует как отца 16-летнего сына и 14-летней дочери. В итоге Джек Торн сказал, что ему, конечно, приятно, что премьер-министр посмотрел сериал, но он хотел бы, чтобы британские законодатели больше делали, чем говорили: например, приняли закон, запрещающий использование соцсетей подростками до 16 лет.
Может показаться, что он перегибает палку, но этим вопросом озаботились еще до «Переходного возраста»: аналогичный закон (с некоторыми поправками) приняли, например, в прошлом году в Австралии. В Дании и Франции и вовсе запретили использование смартфонов в школах. Также в последнее время только ленивый не говорил, что резкий поворот общественного мнения в сторону правых идей активизировал рост популярности знаменитостей так называемой маносферы и проповедников идеологии инцелов, таких как Эндрю Тейт, известный женоненавистническими высказываниями и подозреваемый в торговле людьми и мошенничестве. В Британии даже существует движение «Детство без смартфонов», чьи участники выступают за ограничение использования мобильного интернета среди детей. Стоит сказать, что для Торна этот вопрос был довольно актуальным: он боялся, что его восьмилетний сын Эллиот может подпасть под влияние культуры инцелов.
Совершенно неудивительно в таком случае, что во времена, когда о дружбе с Эндрю Тейтом заявляет, например, Канье Уэст (в последнее время больше известный восхвалением фашизма, чем музыкой), благоразумные родители, обеспокоенные подобными тенденциями, поднимают на щит такой сериал, как «Переходный возраст». Его создателей при желании можно упрекнуть в некоторой навязчивости и, скажем так, декларативности продвигаемого ими месседжа. Этому способствует и формат съемки одним дублем: зритель просто не может оторваться от экрана, не упустив что-то важное, а когда камера вместе с героями оказывается в тесных помещениях, она почти буквально лезет в лица актерам, которые отыгрывают эмоции с крайней степенью вовлеченности (Стивен Грэм великолепен). Такой формат выглядит иногда даже слегка навязчивым: посмотри, до чего мы дошли, посмотри!
Но, возможно, просто настало время для такого радикального, честного и прямого как палка высказывания, авторов которого, впрочем, сложно упрекнуть в неискренности. И неважно, живете вы в Великобритании или в России: чтобы увидеть, о чем говорят Барантини, Грэм и Торн, достаточно просто зайти в комментарии в соцсетях. Причем вовсе необязательно лезть в какие-то дебри и маргинальные группы: сторонники радикальной маскулинности (некоторым из них порой нет и 18 лет) сидят, например, в музыкальных сообществах. Зайдите в популярный среди молодежи паблик Fast Food Music, посвященный рэп-музыке, и посмотрите, какие комментарии оставляют некоторые подписчики к постам про все того же Канье Уэста и его «приколы», связанные, например, с его экс-супругой Бьянкой Цензори. Там полный набор — от виктимблейминга («да она просто шлюха») до прямых призывов к насилию («*** [ударить] бы ее за такие наряды»). О том, как часто в России женщины и девочки подвергаются насилию со стороны мужского пола, и говорить не стоит — достаточно сделать нужные запросы в поисковике.
В каком-то смысле людям нужен был такой сериал. Его ждали, чтобы убедиться: нет, мир не сошел с ума окончательно, а унижения на сексуальной почве — это уже не просто шутки про «я твою телку имел». Чтобы поднять серьезный вопрос, как социальные сети превращаются в своего рода теневое пространство, в котором с ребенком может происходить все что угодно. Чтобы убедиться: пропасть между родителями и их детьми действительно есть, но искать виноватых в этой ситуации бесполезно. Пожалуй, самая важная сцена в сериале — в финале, когда Эдди говорит жене: «И как мы вырастили такую замечательную дочку?» А она отвечает: «Так же, как и его [сына, который в этот момент готовится к признанию вины на суде по поводу убийства им одноклассницы]». Человеческое общество развивается часто непредсказуемо, и это нормально — к сожалению или к счастью.
Не нормально — не реагировать на возникающие по ходу дела отклонения от нормы и не работать с ними. Об этом и «Переходный возраст» — сериал-вызов, сериал-предупреждение, сериал-провокация. Настоящая «Точка кипения». Называйте как хотите, но свой вклад в обсуждение проблемы, как видим, он сделал. И это, пожалуй, подчас важнее, чем любое искусство самой высшей пробы.