Сила в слабости: как состарился самый критикуемый альбом Дрейка
Рассказываем, почему Дрейк остается на плаву, а его якобы неудачный альбом Honestly, Nevermind, который недавно появился на Яндекс Музыке, состарился лучше других работ артиста.
Он любит казино и проигрывает десятки тысяч долларов на ставках. Подписан на Хасбика. Пишет одобрительные комментарии Меллстрою. Курит кальяны, живет в огромном особняке, летает частными рейсами, общается с моделями Instagram (соцсеть принадлежит Meta, запрещенной и признанной экстремистской в РФ) и со стримерами. Долгое время скрывал своего сына, мамой которого является порноактриса. Часто обижается на конкурентов. Обладает нарциссическими чертами, которые нередко выставляют его в неловком положении.
Он глубоко ранимый инфантил, разочарованный в женщинах и пытающийся заполнить дыру в сердце материальными благами. Нередко упоминает «братву». Обожает приставку «люкс». Страдает гордыней.
Наверняка перед вами возник портрет очередного русского рэпера, который снимает апартаменты в Москве-Сити и промышляет инфоцыганством. Но нет, речь идет о Дрейке, об одном из ключевых артистов XXI века, поменявшем представление о том, как может звучать хип-хоп (жанр, некогда слишком маскулинный и гангстерский).
Все свои недостатки Дрейк обратил в преимущество: стал петь токсичные баллады про бывших, хвастаться неоправданными покупками и публично задевать своих коллег. Талант Дрейка для многих заключается в его «формуле хитов», умении совмещать мягкотелость поп-музыки с хип-хоп-битами, чутье на тренды и будущих звезд (взять хотя бы его коллаборации с The Weeknd, WizKid, Кендриком Ламаром и прочими).
Благодаря этому каждый альбом артиста появляется на первом месте в чартах и по уровню популярности конкурирует с легендами вроде Майкла Джексона. Кроме того, Дрейк оказал большое музыкальное влияние: популяризировал торонтовский R&B и эмо-рэп, повлиял на популярность афробита, UK-дрилла и еще десятка нишевых поджанров.
Но настоящая причина, по которой Дрейк цепляет, вовсе не музыкальная формула, а его нелепая искренность. Во вселенной артиста роскошь сочетается с мелочностью: будучи богатым человеком на частном самолете, он остается обиженным и жадным подростком. Может, это не самый приятный образ, но он точно отвечает запросам массового слушателя на разбитое сердце, тяжелый люкс и бессмысленное достигаторство (спасибо капитализму).
Обри (настоящее имя артиста) демонстрирует свою уязвимость так, что остается победителем даже в самых спорных ситуациях, потому что люди не ждут от него мужских принципов, гениальных текстов и монументальных альбомов. Они любят Дрейка за то, какой он есть — с жалостью к себе, капризностью и, главное, умением преподнести эти свои худшие черты как часть стиля.
К тому же, несмотря на холодный коммерческий расчет, Дрейк все еще способен на смелые и рискованные решения.
Пару лет назад он выпустил Honestly, Nevermind — альбом, породивший сотни мемов и ставший одним из самых провальных на старте продаж. Пластинка выходила без рекламной кампании и не была подкреплена большими инфоповодами. Релиз оказался первым экспериментом Обри за долгие годы — в нем он ориентировался не на трендовый американский хип-хоп-звук, а на модную клубную электронику.
Минималистичный афро-хаус и джерси-клаб под легкие автотюновые напевы, иногда переходящие в фальцет, — совсем не то, чего ожидала аудитория от артиста. В первые недели релиз сопровождался насмешками и разгромными рецензиями. Например, портал Highsnobiety назвал альбом «бесхребетной поп-музыкой для Zara и H&M».
Честно говоря, я сам не понимал этот релиз, пока не вернулся к нему спустя пару лет. Оказалось, что на альбоме Дрейк предугадал тот симбиоз хип-хопа и электроники, который происходил в дальнейшие годы: бум популярности джерси-клаба, ностальгичный тренд европейской сцены на хаус в духе The Blaze и Disclosure.
Как сказал один мой друг, Honestly, Nevermind — это лужа, в которой можно утонуть. Этот релиз не наполнен сложным саунд-дизайном, в нем нет хитрой концепции и очевидных хитов. Дрейк избегает лишних деталей и чрезмерной динамики, но минимальными усилиями создает идеальную атмосферу лаундж-музыки после расставания. Лучшими примерами можно считать треки Texts Go Green, A Keeper и Massive.
Обри поет намеренно небрежно, прикрывшись слоями компрессоров, автотюнов и реверба. Вокал звучит апатично и лениво, будто доносится не со сцены, а из укромного уголка в клубе, где Дрейк рефлексирует на тему неудавшихся отношений. Аранжировки полны свободного пространства и не требуют пристального внимания. Треки звучат неторопливо — так, чтобы ты откинулся на спинку кресла и расслабился. Приглушенные кики, ненавязчивые синтезаторы, освежающие электронное звучание 2010-х, и редкие изменения в инструменталах. Альбом отрицает форму коммерческой музыки: в нем нет упора на заедающие припевы и мотивы. Потому пластинка и ощущается как музыка в собственном измерении.
Картину дополняют те самые пижонские строчки Обри из разряда «могу красиво завернуть»: «Я знаю, что у меня будут крутые похороны из-за того, как я относился к людям». При этом песни на Honestly, Nevermind звучат максимально ранимо, без намека на агрессию, свойственную рэп-трекам Обри. Минорный саунд оправдан и тем, что релиз посвящен покойному Вирджилу Абло — близкому товарищу артиста, директору Louis Vuitton и создателю Off-White.
Для Дрейка этот альбом оказался настоящим прорывом посреди самоповторов (Dark Lane Demo Tapes) и затянутых сборников (Certified Lover Boy). Этот выход из зоны комфорта, может, и не стал удачным, но точно показал, что у артиста сохранилось чувство свежей музыки.
В дальнейших работах Дрейк все меньше экспериментировал с танцевальным звуком: видимо, испугался реакции фанатов. Его следующий For All The Dogs эксплуатировал уже выверенный годами подход Обри: холодные трэп-биты и тот же самый флоу, что был в 2018-м. Грустно, что слушатели ругают артиста за то, что он боится выйти за рамки конвейерного звучания, но когда он все же решается на новые шаги, то встречает осуждение.
Honestly, Nevermind оказался непонятным. В то же время он демонстрирует то, что отличает Дрейка от среднестатистического рэпера из Москвы-Сити, — чувственность и умение признаться в собственной слабости. Как говорилось в Библии, «сила моя лучше всего проявляется в слабости. Поэтому я и хвалюсь с такой радостью своей слабостью, чтобы во мне была сила Христа». Возможно, в этом секрет его успеха.