Антидворянец: уроки коллекционирования Алексея Бахрушина

Ходят слухи, что наш любимый московский миллионер и филантроп Алексей Бахрушин внезапно сорвался в Петербург. Почему же? Может, здесь замешана женщина? Ничего подобного! Разве что очень косвенно. Дело гораздо серьезнее: из столицы Бахрушину сообщили, что один петербургский балетный критик выставил на продажу окурок с изображением известной танцовщицы Фанни Эльслер, блиставшей еще в середине XIX столетия. Какая же еще новость может вытащить совладельца кожевенной корпорации из особняка в центре Москвы?!

Многие знают, что Алексей Бахрушин — коллекционер со стажем. Его специализация — театр. На это увлечение Бахрушина вдохновил его кузен и тезка Алексей Петрович Бахрушин, известный московский бизнесмен и библиофил. «Удивляюсь, как это люди находят интерес в новых книгах, когда вся прелесть жизни только в старых книгах и рукописях!» — любил повторять, по свидетельствам близко его знавших, Алексей Петрович. Вот и наш герой начал искать прелесть сначала в ориенталистике и предметах эпохи Наполеона, а затем в мире театра. Будучи одним из наследников семейного бизнеса, Бахрушин существенную часть дохода направлял на две свои страсти: благотворительность и коллекционирование. Будем честны, поначалу над ним посмеивались: мало ли какая блажь нашла на очередного московского олигарха! Однако проходит всего несколько лет — и что же? Театральные звезды уже сами передают Бахрушину ценные предметы: фотографии с автографами, подарки от фанатов, сценический реквизит и даже вещи из собственных гримерок. Безусловно, не последнюю роль здесь сыграли знаменитые бахрушинские бранчи, которые проходили каждую субботу в его особняке. Здесь Федор Шаляпин развлекал коллег по цеху игрой на рояле, Константин Станиславский в очередной раз спорил с Владимиром Немировичем-Данченко, а искушенная Гликерия Федотова наставляла молодое поколение актеров.

И вот представьте: на Николаевском вокзале Москвы Бахрушин садится в скорый поезд в Петербург. Еще в вокзальном буфете первого класса он приметил нескольких московских коллекционеров. Каждый, разумеется, делает вид, что едет в Петербург по какому-то своему частному делу. Но Бахрушин понимает, что цель у всех одна: тот самый окурок с изображением Фанни Эльслер, выдающейся австрийской балерины эпохи романтического балета. Эльслер была примой Парижской оперы, а затем гастролировала по Европе и Северной Америке, блистала на сценах Петербурга и Москвы. Да что говорить, Фанни буквально поп-икона своего поколения. Уже в 1840-х поклонники по всему миру охотились за фирменным мерчем Эльслер: шампанское, конфеты, сигары и многое другое. И вот спустя 60 лет осколок той эпохи становится заветной целью сразу нескольких состоятельных господ. Зачем вообще Бахрушину сдался этот окурок? Такой вопрос может возникнуть у читателя светской хроники, которая, разумеется, иронически прокомментирует подобные крысиные бега. Но об этом позже. Подозреваем, что у самого Бахрушина такой вопрос не возникает. «Коллекционировать только через антикваров, не выискивая самому, не интересуясь глубоко, — занятие пустое, неинтересное, а если собирать старину, то только при условии глубокого личного интереса к ней» — так он обычно говорит. Вообще, наш герой регулярно лично отправляется в такие поисковые турне. Как по России — преимущественно, конечно, в Петербург, традиционную Мекку всех русских любителей антиквариата, — так и в страны Западной Европы, где тоже добывает исторические предметы, связанные с театром. Такие поездки заставляют Бахрушина почувствовать себя настоящим кладоискателем и охотником. Важно не только найти стоящий предмет, но и обогнать конкурентов. Тем более среди них много тех, кто занимается этим делом исключительно ради коммерческой выгоды. Такой подход совершенно чужд Бахрушину, который искренне радеет за доступность своей коллекции широкой публике. Не так давно, в апреле 1911 года, в «Петербургской газете» вышло интервью с одним коллекционером гравюр и портретов из мира литературы и театра. Тщеславный коллекционер признался, что сжигает все дубликаты, попадающие в его собрание, чтобы они не достались другим коллекционерам, ведь его главная забота — стоимость собственной коллекции. А годом ранее, в 1910-м, такой же трюк проделал шведский филателист по фамилии Стенер. Выкупив восемь марок у петербургского коллеги за фантастические 4,5 тыс. рублей, он тут же их сжег. «Убытка я никакого не имею. Теперь мои марки стоят в десять раз дороже», — заявил Стенер журналисту. Такие откровения тяжело читать не то что коллекционеру, а просто любому ценителю старины. А потому миссия Бахрушина становится еще благороднее и возвышеннее — сохранить театральное наследие для потомков.

Увы, говорят, что в этот раз из столицы Бахрушин вернулся ни с чем. Какой-то питерский коллекционер обогнал своего московского оппонента и выкупил тот легендарный окурок. И такое случается в карьере Бахрушина-коллекционера. Столичные медиа с удовольствием подтрунивают над фанатичными собирателями предметов старины. Газета «Вечернее время» заканчивает заметку о погоне за окурком следующим предложением: «На петербургских психиатров это произвело большое впечатление». В начале профессионального пути такие заметки, быть может, еще задевали Бахрушина, но сейчас у него самая большая частная коллекция в России. К нему регулярно обращаются театральные режиссеры, драматурги, художники и костюмеры за поиском нужных им бумаг, эскизов, гравюр. Бахрушин с большим удовольствием отзывается на каждую просьбу. Впереди создание полноценного музея. Московские власти отказали Бахрушину в этом начинании: уж больно свеж был опыт гигантской и кропотливой работы по приему частных коллекций других известных миллионеров — Третьяковых и Солдатенкова. Однако Бахрушин уже установил контакт с Академией наук. Переговоры об официальной передаче коллекции, по слухам, находятся в финальной стадии. Кто знает, может быть, однажды именем Алексея Бахрушина будут называть музеи или даже московские улицы?