«Винни-Пуху» — 55. Почему советский мультфильм по английской сказке стал нашим культурным кодом

55 лет назад, в 1969 году, вышла первая серия советского «Винни-Пуха» — экранизация знаменитой сказки британца Алана Милна. На песнях эксцентричного коричневого медведя с опилками в голове выросло несколько поколений. Шагая бодрой поступью, с невозмутимым энтузиазмом Винни-Пух продолжает жить и насвистывать свои песенки даже спустя полвека. Дело не только в гениальном тексте Милна и его превосходном переводе Бориса Заходера, но и в особом подходе к персонажу и миру английской сказки, который отыскали советские аниматоры.

Создателем «Винни-Пуха» был один из крупнейших художников СССР Федор Хитрук, автор лент «Каникулы Бонифация» (1965) и «Фильм, фильм, фильм» (1968). Он прославился особенным, «плоским» стилем анимации, при котором реализм уступает место условности и абстракции. Действие разворачивается как бы на бумаге, со схематичным пейзажем, будто нарисованным детьми. Нарочито наивный стиль позволял создать лаконичные образы, простые и обаятельные, с одной стороны, но запоминающиеся и оригинальные — с другой. Хитрук к тому же подталкивал зрителя к соучастию, то есть предлагал подключить фантазию и дорисовать в голове сказочный сюжет мультика.

Этот стиль как нельзя лучше подошел «Винни-Пуху». Аниматор мечтал перенести сказку на экран несколько лет, но отыскать нужную интонацию, чтобы не растерять очарование оригинального текста Милна/Заходера, было нелегко. Хитрук вспоминал, что самым сложным было передать «наивную нелепость» сказки, которая проявляется в диалогах и репликах персонажей — например, в такой строчке: «Винни-Пух, ослик Иа и Пятачок сидели как-то на пороге дома и слушали, что говорит Винни-Пух». Вся прелесть произведения, как говорил художник, раскрывалась в таких моментах, то есть в нелогичности, в выходе за строгую границу смысла. Это и стало главным художественным мотивом экранизации.

Основным отличием «Винни-Пуха» Хитрука от первоисточника стало отсутствие Кристофера Робина — в общем, его главного героя. Советские аниматоры нарочно убрали всю интертекстуальность оригинальной истории 1926 года, в которой настоящий сын Милна как бы попадает в ожившую сказку. Писатель и его сын Кристофер тоже были персонажами сюжета, они общались с Винни-Пухом, помогали ему и воспитывали его.

Все это отсутствует у Хитрука: в его «Винни-Пухе» нет человеческого измерения, а есть лишь вымышленный лес, в котором живут смешные звери. Впрочем, в советском мультфильме ощущение зыбкости границы между нарисованным и реальным миром все-таки есть. Оно проявляется как в закадровом голосе (озвученном актером Владимиром Осениным), так и в ломании героями четвертой стены: Винни-Пух и Пятачок постоянно запинаются, смотрят в камеру и часто прямо объясняют зрителю свои слова и поступки.

Отсутствие автора-писателя и Кристофера Робина в сюжете серьезно сказалось на характере самого медвежонка. Все, чего хочет Винни-Пух, — наесться меда. И в своей ненасытности он вновь и вновь терпит поражение: то падает с дерева, не достав меда из пчелиного улья, то застревает в норе Кролика после плотной трапезы. У Хитрука нет никого, кто бы указал Винни-Пуху, что он неправ, за исключением разве что Кролика, но и тот из вежливости все равно молчит. Эксцентричность медведя ничем не ограничена, и каждое падение он воспринимает не как «урок», но как занятное событие и приключение.

Советский Винни-Пух — поэт-абсурдист, познающий мир с помощью стихов и песен. Он и философ, который с легкостью нарушает законы логики, задает вопросы, не требующие вроде бы ответов — например, «почему медведи любят мед?». Опилки в его голове позволяют ему видеть жизнь иначе, непосредственным и чистым взглядом. «Длинные слова меня только расстраивают», — твердит он. Медвежонок находит радость в простоте жизни.

Винни-Пух — полная противоположность героя другого мультфильма Хитрука, сатирического образа «Человека в рамке» (1965), карьериста, панически боящегося выйти за границы своей картины мира. Медвежонок в «Винни-Пухе», наоборот, не вписывается ни в какие рамки. Ему чужды правила приличия и вежливости, что превращает вечер у Кролика во второй серии в легкую катастрофу. В социальном смысле Винни-Пух — тунеядец и гедонист, который слоняется по лесу и поет песни, да еще и ест, как правило, за чужой счет. В контексте СССР — это настоящий вредитель. Но у Хитрука он исключительно положительный герой. Более того, это он учит других, как нужно жить.

Ни Кролик, ни Сова не понимают Винни-Пуха, им трудно взаимодействовать с ним, потому что у них есть эта самая «рамка» — приличий, образованности и интеллигентности. Сова в мультфильме напоминает образ советской партийной чиновницы, которая с напускной мудростью говорит только штампами, лозунгами, но не видит дальше своего носа. Она даже не отличает ослиного хвоста от веревочки для дверного колокольчика, а на двери ее многозначительно написано «САВА», то есть с правописанием она тоже мало знакома, хотя и снискала славу самой грамотной в лесу.

Только Пятачок по-настоящему понимает и принимает Винни-Пуха — в сущности, он становится его учеником. Он разучивает его песни и следует за своим учителем по пятам. Актриса Ия Саввина, озвучивавшая Пятачка, вспоминала, что пыталась пародировать манеру речи поэтессы Беллы Ахмадулиной, что только подчеркивает поэтическое, «не от мира сего» мышление этой парочки, разрушающее привычные общественные рамки.

Тема «Винни-Пуха» — наивность против рациональности. И она заметно воплощается в последней, третьей серии мультфильма, на дне рождении ослика Иа. Одинокий зверь страдает от разочарования, глядя в свое отражение в луже, и мечтает о «настоящем» празднике, о «настоящих» друзьях. Но друзья забыли о его дне, подарки подарили откровенно бесполезные (лопнувший шарик да горшок без меда) и только хвост нашли, да и то совершенно случайно. Вопреки же очевидно провальному празднику все остаются счастливы. Винни-Пух учит их радоваться мелочам, каким-то совершенно бессмысленным вещам — как, например, класть ленточку от лопнувшего шарика в пустой горшок: «входит-выходит, замечательно выходит».

Ослик, который сперва не понимал, как можно радоваться жизни, если ничего не имеет смысла (тоже вопрос философский), наконец излечивается от депрессии и меланхолии. Все оказывается предельно просто. Поняв философию медвежонка, друзья берутся за руки и радостно поют: «И я того же мнения». Таким образом, они все теперь одинаково мыслят и свободны от сковывающих рамок логики и разума. Опилки в голове — вот оно, настоящее счастье.

Федор Хитрук говорил, что на момент создания «Винни-Пуха» не видел американскую экранизацию, выпущенную компанией Disney на несколько лет раньше, в 1966 году. Но добавлял, что если бы видел, то вряд ли решился бы делать свой вариант. Впрочем, адаптации разительно различаются по стилю и сюжету, хотя обе более-менее точно следуют тексту оригинала.

Прежде всего, в диснеевской версии остался Кристофер Робин и все сюжетные линии, связанные с ним. Мир Винни-Пуха — это ожившая сказка из воображения мальчика, сына писателя. Снят американский «Винни-Пух» в традиционном анимационном стиле студии Disney, то есть в нем сохраняется «иллюзия жизни», а персонажи ведут себя наподобие людей. По темпу мультфильм очень нетороплив, как убаюкивающая сказка на ночь, в отличие от динамичной и эксцентричной советской адаптации. Медвежата получились тоже очень разные, и в желтом милом существе, поистине ожившей мягкой игрушке ребенка, не разглядеть того поэта-бунтаря, коим был Винни-Пух у Федора Хитрука.

Советский «Винни-Пух» отличает и первоклассная озвучка, прекрасно дополнившая абсурдизм сюжета и комичность персонажей. Актер Евгений Леонов и вовсе слился с образом медвежонка, роль в «Винни-Пухе» стала одной из его самых известных и любимых советской публикой. Незабываемые голоса артистов озвучки специально ускорили на монтаже, чтобы они звучали резче и быстрее. Они хорошо сочетаются с динамичной музыкой и быстрым ритмом мультфильма (первые две серии длятся всего по 10 минут, и только день рождения ослика Иа растянулся почти на 20). Советский «Винни-Пух», пожалуй, потому и кажется сегодня гораздо интереснее и свежее диснеевского — наш вариант очень музыкальный. Песни из него легко ложатся на слух, а тексты невозможно забыть.

Художественный стиль Хитрука, конечно, имел огромное влияние на развитие отечественной анимации. И продолжение его идей можно найти, скажем, в «Смешариках», которые очень многим напоминают «Винни-Пуха»: характерные персонажи-звери, живущие в абстрактном лесу, каждый в своем домике, тоже решают философские вопросы — ищут смысл жизни и пытаются разобраться в простых понятиях, таких как дружба и смена времен года. Винни-Пух и Пятачок вполне могли бы пробегать по тем же дорожкам, что и Крош с Ежиком.

Сила советского «Винни-Пуха», не позволяющая ему затеряться на полке старой классики, как раз в обаянии и архетипической природе главного героя, чья непосредственность, рушащая законы логики и правила приличия, заражает оптимизмом и энтузиазмом. Сегодня, когда жизнь стремительно механизируется и уплотняется новыми технологиями, уроки медвежонка особенно ценны — ведь в наших головах давно не хватает опилок.