Фонотека: как The Velvet Underground опередили время и записали пророческий альбом
За семь последних десятилетий популярной музыки было записано множество выдающихся альбомов. Но, в отличие от наиболее успешных и продаваемых из них вроде Dark Side Of The Moon Pink Floyd или, скажем, Thriller Майкла Джексона, нам хотелось бы вспомнить совсем иной шедевр, который в альтернативной версии истории поп-культуры котируется больше вышеупомянутых.
Это дебютный альбом нью-йоркской группы The Velvet Underground — The Velvet Underground & Nico, записанный в 1966-м и выпущенный в 1967 году. Если вообразить себе запись, совсем не попадающую в так называемый цайтгайст и сильнее всех диссонирующую с собственной эпохой, то это будет именно эта пластинка.
Вокруг вершилась грандиозная молодежная, сексуальная, психоделическая революция, призванная изменить мир взрослых, в Штатах разворачивался цветастый карнавал «детей цветов», сам воздух того времени был пропитан надеждами и идеализмом, лав энд пис, братья и сестры, а The Velvet Underground в этот момент играли медленную, тягучую, минорную музыку, где песни были посвящены в основном темной стороне жизни: упадку и разложению, наркотической зависимости и проституции, садомазохизму и прочим сексуальным девиациям.
Фронтмен группы Лу Рид, достойный наследник битников и французских «проклятых поэтов» XIX века, писал их, во многом основываясь на реалиях собственной жизни или, на худой конец, на классике европейского декаданса, как в песне «Венера в мехах», вдохновленной одноименным романом Леопольда фон Захера-Мазоха.
Участники The Velvet Underground были центровыми, манхэттенскими богемными фриками из арт-кругов, а вовсе не из шоу-бизнеса. Тесно связанные с легендарной «Фабрикой» Энди Уорхола, они презирали прекраснодушных хипарей из Калифорнии. Даже Джим Моррисон (самый близкий им по духу человек того времени) казался неловкой деревенщиной рядом с ними, что хорошо показано в фильме Оливера Стоуна, посвященном группе The Doors.
Собственно, сам Энди Уорхол, великий и ужасный, и был продюсером The Velvet Underground. Конечно, ничего продюсировать в музыкальном смысле он не мог, поскольку не был музыкантом, но осуществлял, так сказать, общее художественное руководство. Частично финансировал запись и – главное – сделал для альбома, быть может, самую знаменитую в мире обложку, ту самую, с бананом, который на оригинальных изданиях можно было взять и очистить, обнаружив, что мякоть фрукта имеет самый обычный телесный цвет.
Он же волевым решением и к полному недоумению вокалиста Лу Рида ввел в состав квартета пятого участника, гостью из Европы – красавицу модель Нико, спевшую своим низким, грудным голосом на пластинке три композиции: Femme Fatale, I’ll Be Your Mirror и All Tomorrow’s Parties (мы уже знаем, сколько героев будут перепевать эту песню).
Нико (настоящее имя Криста Пэффген), несмотря на свой молодой возраст, уже была девушкой с историей – в Европе у нее остался сын от Алена Делона, а лет за пять до событий ее можно было увидеть совсем юной в «Сладкой жизни» Феллини.
Но будущее этой немецкой блондинки-модели предсказать тогда было нельзя. Кто бы подумал, что в дальнейшем Нико, начав сольную карьеру и исполняя невероятно мрачную и депрессивную музыку, превратится в королеву «джанки» и абсолютный культ в мире альтернативной музыки.
Мы сегодня, конечно, не можем оценить в полной мере новаторство этой записи, поскольку ее «дурные семена» более полувека всходили в популярной музыке, и мы воспринимаем ее уже через огромный звуковой пласт, созданный несколькими поколениями последователей.
Тогда же музыка The Velvet Underground многим казалась шокирующе примитивной, но эта ее репетативная монотонность была родом из академического минимализма — главный музыкант коллектива, англичанин Джон Кейл был учеником Джона Кейджа и Карлхайнца Штокхаузена и совершенно авангардно играл на электрическом альте, не самом очевидном для поп-группы инструменте.
И еще один необычный момент. За барабанами у «вельветов» сидела Морин Такер, маленькая скромная девушка, что было совершенно не принято в то время. Лейблы не горели желанием выпускать альбом, а радио — крутить песни с него, и релиз состоялся чуть ли не с годичным опозданием. Все это несовпадение с трендами эпохи, скандальность тем и обложки, кажущаяся примитивность музыки обернулись для альбома полноценным коммерческим провалом.
Пластинка дебютировала на предпоследнем, 199-м, месте альбомного чарта Billboard 200. Но, как сказал потом великий музыкант и продюсер Брайан Ино: «За первые пять лет эту пластинку купили всего 30 тысяч человек, но каждый из них в дальнейшем организовал собственную группу».
Несмотря на годичную задержку с выпуском альбом все равно опередил свое время на целое десятилетие, оказав колоссальное влияние на будущие панк-рок, постпанк, готику, шугейз, построк, инди-поп и так далее. Но первым в ряду звездных поклонников The Velvet Underground в 1970-х оказался Дэвид Боуи, который, как только прославился и оказался в Нью-Йорке, бросился знакомиться и записываться с Лу Ридом.
С тех пор этот пророческий альбом, всеми признанный сегодня одним из величайших в истории, не раз возвращался в чарты и выдержал бесчисленное количество переизданий на всех возможных носителях. К примеру, в 2012 году эта 45-минутная пластинка вышла в виде 6-дискового бокс-сета, собрав все возможные версии, демо и прочие записи, так или иначе с ней связанные. И в том же году ее уорхоловский дизайн был лицензирован Apple для серии чехлов для айфонов и айпадов.
Ну и последнее. На Discogs, крупнейшей мировой интернет-площадке по продаже физических музыкальных носителей, оригинальная версия пластинки с неочищенным бананом стоит сегодня 1993 доллара. В рунете одну из ее версий, как мы увидели, можно заказать за 150 тысяч.