Ваше здоровье, товарищ страна. Каким получился «Пациент №1» Резо Гигинеишвили?
События фильма разворачиваются в 1985 году в одной из правительственных клиник, где после реанимации лежит генсек ЦК КПСС Константин Черненко (Александр Филиппенко). Чтобы следить за его состоянием, специальный госкомитет отбирает из всех медсестер больницы кроткую и хрупкую Сашу (Ольга Макеева), но только после тщательной проверки, подтверждающей, что она знает свое дело, лишнего не спросит и никому ничего не разболтает. Приятным бонусом для членов коммунистической партии становится факт, что Саша – атеистка.
В столице грядут очередные выборы, где Черненко планирует баллотироваться. Для этого ему хотя бы на пару минут предстоит появиться перед камерой и произнести речь. Но генсек даже помочиться сам не может и еле ходит, хотя на словах продолжает хорохориться. «Власть никогда не отдают, власть берут», — любит приговаривать он. Многие пытаются воспользоваться слабостью правителя СССР: кто-то надеется пробиться к нему в палату для личной аудиенции, а другие (более искусные) — незаметно подложить на его журнальный столик специальную папочку. Сам генсек мертвой хваткой держится за власть: следит за ситуацией в Афганистане и все еще имеет доступ к красной кнопке. У него буквально есть возможность унести весь мир с собой в могилу.
За всеми этими событиями мы наблюдаем глазами безучастной Саши, далекой от политики и заговоров медсестры. Ее дело правое и гуманное — спасать жизни пациентам, не задумываясь, кто они и какой властью обладают. Благодаря такой оптике кино Гигинеишвили избегает лишней политизированности и какой-либо плакатной конкретики. Более того, само имя генсека за фильм ни разу не называется, хотя мы и так все прекрасно понимаем. В конце концов, это не биографическое кино, но символичное. Выразительная метафора предсмертной агонии Союза — ведь неспроста все действие помещено в коридоры больницы, где устанавливается прочная связь между миром живых и мертвых, но религия при этом даже не подразумевается, а наоборот, отрицается.
Закономерно сравнение «Пациента №1» со «Смертью Сталина», но тут параллель скорее идеологическая и сопряженная с конкретной сюжетной линией гибели вождя, в остальном же фильмы преследуют совсем иные цели. У британца Ианнуччи взгляд на советскую власть нарочито карикатурный и сатирический (за что фильм запретили в СС..., то есть в России), а у Гигинеишвили — хоть и с нотками абсурда, но реалистичный, непредвзятый. Отсюда логичнее сравнить его кино с картиной Альберта Серры «Смерть Людовика XIV»: режиссер, по возможности оставляя политику за закрытыми дверями клиники, с кинематографической точки зрения показывает лишь слабость и разрушение конкретного живого организма — практически боди-хоррор!
Картина Резо Гигинеишвили изображает, безусловно, темную страницу в истории нашей страны. Многие о ней не знают, но это действительно было и с исторической точки зрения по-своему фактурно. В ней нет ничего провокационного настолько, чтобы запрещать фильм к показу в той стране, на языке которой он снят. Хотя всегда найдутся люди, способные разглядеть в любом авторском фильме спорные, критикующие государство мотивы. Этот момент прекрасно обыгрывается в «Пациенте №1»: после приватного просмотра «Кин-дза-дза!» довольный генсек заключает, что это отличное кино, но ему тут же объясняют, мол, «КУ», что постоянно говорят герои фильма Данелии, — это инициалы Черненко и якобы высмеивание самого генсека. «Нет, такое кино нам не надо», — резко меняет свое мнение герой Филиппенко. Тонально этот эпизод выделяется за счет своей комичности, но кристально ясно, насколько было важно для грузина Гигинеишвили вставить его в свой фильм.
Несмотря на узкую специфику сюжета, разворачивающегося на фоне позднего СССР, «Пациент №1» — это кино мирового класса. Визуально выверенный, холодный и беспристрастный фильм с универсальным посылом: в этом мире ничто не вечно — ни люди, ни власть, ни режимы.