Бог из машины: каким получился «Феррари» Майкла Манна
Энцо Феррари, бывший автогонщик средней руки, вовремя осознавший, что он конструктор от Бога, просыпается рядом с красивой женщиной и на цыпочках выходит из спальни. Заглядывает в комнату к ребенку, с грустью любуется им и тихо выскакивает из уютного загородного дома. Толкает свою машину с горки, чтоб не шуметь, прыгает за руль и на бешеной скорости несется в город. Там его ждет взвинченная жена с заряженным пистолетом. У пары есть уговор: с кем бы ни спал Энцо, к завтраку он должен быть дома. Но, как мы уже говорили, Энцо не лучший в Италии гонщик. Так что к завтраку он опоздал. А пистолет выстрелил. «Я бы скорее заново вооружила Германию, чем доверила пушку этой женщине», — отчитает чудом уцелевшего Энцо старенькая мама. А он, все-таки позавтракав, отправится на гоночную трассу дирижировать новыми рекордами пилотов Ferrari. На дворе 1957-й год — эпоха, когда автоспорт был рыцарским ристалищем, гонщики требовали, чтобы в их болидах стояли пепельницы, а актрисы бросали кинорежиссеров и олигархов ради мужчин в шлемах. Но также это эпоха трагедий. Некоторые из гонщиков, как и положено Икарам, сгорят на работе.
Энцо Феррари в фильме об Энцо Феррари играет американский актер Адам Драйвер, уже второй раз за два года изображающий итальянцев по прихоти пожилых англосаксов. Сперва «Дом Gucci» 84-летнего на момент съемок Ридли Скотта, теперь вот «Феррари» 80-летнего Майкла Манна. И второй раз фокус уже не проходит. На несуразном силаче Драйвере по-прежнему трещат по швам итальянские костюмы, увесистый грим прибавляет лет не ему, а фильму (отчего картину уже сравнивают с поздним Михалковым), а американская манера изображать эмоциональную итальянскую речь в этот раз уже даже не веселит.
К здешней Италии и здешним итальянцам приходится притираться — точно так же, как это требовалось в других фильмах иностранных режиссеров-монументалистов, будь то «Все деньги мира» все того же Ридли Скотта или даже «Грех» Андрея Кончаловского. Но стоит принять правила игры — и в «Феррари» начинают реветь такие моторы судьбы, что можно оглохнуть. Майкл Манн, всю жизнь воспевавший мужское одиночество (в «Схватке», «Соучастнике», «Джонни Д.») и лишь иногда позволявший своим героям в кого-то влюбиться (в «Последнем из могикан», «Полиции Майами», «Своем человеке»), в новом фильме вдруг берется размышлять, какие из таких автономных мужчин получаются командные игроки. Причем Энцо Феррари — триединый отец: глава семьи, клана и империи одновременно. Его семья — это тайная возлюбленная (несколько выбивающаяся из ансамбля Шейлин Вудли) и непризнанный сын. Его клан — это жена (совершенно гениальная Пенелопа Крус, делающая свою героиню равнозначной герою), мать и те, кого уже нет: отец, дядя и первый сын, скончавшийся молодым от болезни. А его империя — это концерн Ferrari, который либо победит Maserati в решающей гонке, либо закроется навсегда; либо изменит свой бескомпромиссный подход к бизнесу, либо станет дочерним предприятием какого-нибудь бесполого Fiat. По иронии судьбы фильм «Ford против Ferrari», где Энцо Феррари уступает американцам, тоже продюсировал Майкл Манн — так что он с итальянцами и в горе, и в радости. Но о «Феррари» режиссер мечтал почти двадцать лет. Так что продюсерский «Ford против Ferrari» — просто прогрев резины перед главным заездом.
То, как в «Феррари» показан спорт и индустрия вокруг него (пилоты, инженеры, журналисты, банкиры, фанаты). Мало чем отличается от «Гонки» и «Ford против Ferrari». Все три фильма — истории о страстных профессионалах, рассказанные страстными профессионалами; не кино, а болиды; сравнивать их — все равно что выставлять баллы на Олимпийских играх. Настоящий сюрприз и неожиданная мощь «Феррари» кроются в другом — в том, как режиссер с высоты лет переосмысливает собственные идеалы. Вслед за Ридли Скоттом и его «Последней дуэлью» Майкл Манн с горечью и благодарностью прощается с эпохой рыцарства. Романтический герой становится трагическим. Следующей остановкой будет трагикомедия, а финишной чертой — фарс.
«Феррари» останавливается на трагедии. У всего, к чему стремится Энцо Феррари, есть страшная цена, которую такое кино раньше старалось не замечать. Мечта отца увековечить свое имя превращает ребенка в бастарда без фамилии. Невозможность принять смерть одного сына обрекает второго на жизнь в тени мертвого брата. А попытка воспитать в молодых гонщиках таких же воинов дорог, как сам Феррари, лишь приумножает гробы в семейном склепе. Как и «Александр» Оливера Стоуна, «Феррари» Майкла Манна — история полководца, который не может остановиться. Но Стоун видел в этом фатализме величие, а Манн допускает возможность ошибки. А судьями герою назначает не его армию (то есть братьев и сыновей), а его женщин — супругу, любовницу и мать. Все они подсказывают герою, когда стоит нажать на тормоз, и — о чудо — «мужское» кино впервые соглашается с этим советом.
Мудрые отборщики Венецианского фестиваля поставили «Феррари» в один день с фильмом «Земля обетованная» (в российском прокате — «Меч короля»). Это драма о не менее пассионарном мужчине, но в другом историческом контексте. События происходят в Дании середины XVIII века. Герой Мадса Миккельсена — классический старый солдат, не знающий слов любви. Отслужив полжизни в армии датского короля, он выходит на пенсию и отправляется сажать картошку в места, где никогда ничего не росло. Освоение диких и бесплодных земель — давняя мечта датского королевства, так что герою в случае успеха сулят титул, поместье и выгодный брак. Но, начавшись как мистическая «Нефть», то есть история одержимого предпринимателя и образца безоглядной воли, «Земля обетованная» вдруг превращается то ли в эпическое «Храброе сердце», то ли в трагическую «Долгую счастливую жизнь» Хлебникова (вдохновленную, в свою очередь, вестерном «Ровно в полдень»). Герой вступает в схватку с местным феодалом — насильником, живодером, садистом и тираном, опьяневшим от абсолютной власти. Силы до того не равны, что исторический эпос превращается в социальный хоррор. Но герой продолжает возделывать спящую землю — и кто-то наверху делает так, чтобы рядом со святым дураком появились мудрая женщина и прекрасный ребенок.
А дальше сюжет проходит ту же развилку, что и в «Феррари», — момент, когда мужчина либо осознает предел своих сил, либо идет ва-банк, рискуя семьей. В обеих историях остановиться герои, конечно, не смогут. А исправлять их ошибки возьмутся женщины. Которые в таком кино, конечно, и раньше водились — но были для гонщиков либо палками в колесах, либо вторыми пилотами. А теперь они за рулем — и это какой-то исторический пит-стоп.