Лианна Мормонт выходит за Стену: каким получился сериал «Одни из нас»
В киносообществе есть такое негласное правило: хочешь посмотреть плохой фильм — выбери экранизацию видеоигры. За два десятилетия более-менее постоянных адаптаций видеоигр они в лучшем случае получаются сносными, редко — выдающимися, практически всегда — неудачными. Экономический смысл таких экранизаций понятен: и кинопродюсерам и издателям игр это выгодно. Первые предпочитают чужую интеллектуальную собственность, поскольку она является гарантией того, что как минимум фанаты купят билет в кино или подписку на стриминг; для вторых же экранизация — возможность привлечь к игре новую аудиторию и поднять ее продажи. К тому же игры, несмотря на старания Хидео «Гения» Кодзимы и других не менее гениальных геймдизайнеров, в глазах многих по-прежнему остаются вульгарным развлечением — не ровней таким высоким искусствам, как литература или кино. Хотя играм уже не нужно тягаться с кинематографом (финансово они впереди), признание высоколобой публики — дело престижа. Удачная адаптация, таким образом, должна сломить предубеждение скептиков и обратить их внимание на рынок видеоигр.
The Last of Us — в этом смысле очень хороший выбор. Эксклюзив компании Sony вышел в 2013 году и стал поворотным событием в индустрии. Серьезный, придуманный не для галочки сюжет, взрослая драматургия, мрачный реализм и киношная зрелищность — все это обеспечило колоссальный успех оригинальной видеоигре. Словом, The Last of Us — это своего рода «Братья Карамазовы» от мира видеоигр. По сюжету мир из-за грибковой мутации охватила пандемия; попадая в организм в виде спор, она вызывает необратимые изменения, в результате которых человек превращается в зомби. Цивилизация рухнула, и Америка (именно там развивается действие видеоигры и ее телевизионного побратима) погрузилась в хаос. Значительная часть населения Земли погибла из-за распространения инфекции, а те, кто выжил, в основном находятся в милитаризованных карантинных зонах. По всем законам постапокалиптики, в мире игры встречаются разные виды зомби, а также бандиты, людоеды и повстанцы — «Цикады», которые сопротивляются режиму военных и ищут вакцину. Собственно, вокруг вакцины и строится центральный сюжет первой части. Выясняется, что девочка Элли, родившаяся уже после начала пандемии, обладает иммунитетом к инфекции, и контрабандистам Джоэлу и Тесс нужно тайно вывести ее из карантинной зоны и доставить к «Цикадам».
Сразу ответим на два главных вопроса. Можно ли смотреть сериал тем, кто не знаком с игрой? Да, можно. Отличается ли сериал от игры? Да, отличается. Создатели проводят исчерпывающую подготовку к первому сезону. В пилотной серии аж два пролога: первый — отрывок из американского ток-шоу 1960-х, в рамках которого ученые популярно объясняют зрителям, как и почему мир в скором времени захлестнет новая пандемия; второй же знакомит с протагонистом сериала — Джоэлом. Действие последнего разворачивается в начале нулевых. Джоэл, любящий отец и большой поклонник боевиков, празднует день рождения со своей дочерью Сарой, как вдруг мир приходит в движение — по необъяснимым причинам начинаются беспорядки, и Джоэл вместе с Сарой и братом Томми срочно покидают город. Основные события сериала начинаются буквально в наши дни, через 20 лет после пролога — в 2023 году. Днем Джоэл — разнорабочий в карантинной зоне, а в остальное время он занимается контрабандой. Что будет дальше, понятно: «Цикады», важная миссия, знакомство с Элли, выход за Стену.
Сериал «Одни из нас» выгодно отличается от вороха других адаптаций видеоигр одним примечательным фактом: в разработке сериала непосредственное участие принял Нил Дракманн — креативный директор оригинальной игры. Как и Крейг Мейзин (создатель хитового «Чернобыля» от того же HBO), он выступает шоураннером и сценаристом первого сезона. Дракманн, судя по интервью, хорошо понимает, что нет смысла переводить геймплей на язык кино, потому что оно работает по другим правилам. Многие адаптации грешат этим. Внятную драматургию они подменяют экшеном, из-за чего часто теряется эмоциональная связь с героями. Мейзин и Дракманн, напротив, в пилоте берут довольно размеренный темп — объясняют устройство вымышленного мира, развешивают ружья, вводят во внутренний мир героев. Зрителю, не игравшему в The Last of Us, из пилота понятна базовая расстановка сил, но создатели разбрасывают по хронометражу несколько интриг, которые подогревают интерес к продолжению. На это работает и хитрая сценарная уловка пилота — ложный протагонист. Если не знать, что будет дальше, можно здорово обмануться с главным героем сериала. Первая серия для верности заканчивается двумя клиффхэнгерами — чтобы зритель точно вернулся к просмотру через неделю.
Ревнители видеоигрового благочестия уже проводят покадровое сопоставление сериала и оригинальной игры и, разумеется, находят различия. Однако создатели и сами вслух проговаривают, что в чем-то они решили отойти от игровых условностей в пользу большей кинематографической выразительности. В сериале не будет, например, спор — инфекция в мире сериала распространяется через цепочку заражений. Сделано это для того, чтобы придерживаться реалистичности настолько, насколько это возможно в сериале про зомби. Этот мотив прослеживается уже в опенинге сериала, подозрительно напоминающем «Игру престолов». В общем, не стоит слишком ориентироваться на мнение яростных защитников игрового канона. Игровое сообщество временами едва ли не более токсичное, чем киношное. Чего стоит только скандал с сиквелом игры или бурное осуждение некоторых кастинговых решений.
Главного — самодостаточности — сериал достигает. Не в последнюю очередь это заслуга исполнителей главных ролей — Педро Паскаля и Беллы Рэмси (к слову, звезд «Игры престолов»). Для мандалорца Педро Паскаля, обычно играющего либо глубоко второстепенные роли, либо плохих парней, «Одни из нас» — возможность громко заявить о себе как о сильном драматическом актере, для Беллы Рэмси — путевка в главные роли. Оба, как показывает пилот, приняли вызов на пару актерских номинаций в будущем наградном сезоне. Их игра достаточно академична, чтобы понравиться критикам, и в то же время (это касается главным образом Рэмси) провокативна, чтобы удерживать внимание зрителя. Сериалы и видеоигры — это новые толстые романы. И те и другие мы потребляем долго и порционно, а потому, если хочется дойти с Джоэлом и Элли до конца, с актерами придется слюбиться — как минимум на несколько недель.
Не секрет, что «Одни из нас» в ходе первого сезона раскроются как сложная драма об отношениях между травмированным отцом и осиротевшей девочкой. В первой серии драмы, понятное дело, нет, но кинематографически нас к этому уже готовят. Три эпизода сериала, включая пилот, задающий настроение всему сезону, сняла Ксения Середа (она же стояла за камерой в «Дылде» Кантемира Балагова и «Чернобыле» Данилы Козловского). Камера в пилоте едва заметно дергается, что напоминает кинематографию американских независимых режиссеров, внимательно работающих с психологическими портретами героев. Впечатляюще решена и сцена побега из города в прологе: по-артовому нервно, но с выходом на блокбастерный масштаб. Отдельной строкой нужно упомянуть и о (не)участии другого россиянина в проекте, которое наверняка вызовет вопросы, — каннского призера и, судя по соцсетям, фаната игры Кантемира Балагова, режиссера «Тесноты» и «Дылды». Балагов был заявлен как постановщик пилотного эпизода, однако незадолго до премьеры сериала стало известно, что он покинул проект еще в 2021 году — как утверждается, из-за творческих разногласий. Имени его в титрах пилота нет, к сериалу он никакого отношения не имеет. Хотя HBO вряд ли решится на формальные эксперименты, продюсеры в сериале сделали ставку на незнакомые телезрителю имена. Режиссерами нескольких следующих эпизодов выступят такие генералы фестивального кино, как Али Аббаси («На границе миров») и Ясмила Жбанич («Куда ты идешь, Аида?»).
Впрочем, несмотря на суровый реализм и серьезный тон, «Одни из нас» остаются постапокалиптическим боевиком про щелкунов. Их, однако, оставили на потом. Масштаб сериала оценить пока сложно, но пилот выглядит многообещающе. Грибковый апокалипсис (немного в духе «Аннигиляции» Алекса Гарленда) выглядит достаточно свежо для малых экранов. Дорогой продакшен в принципе большое достоинство премиального телевидения, а поскольку HBO — чемпион на этом рынке и «Одни из нас», видимо, их главный оригинальный проект сезона, в зрелищности сомневаться не приходится. Пусть будущее и не предопределено, о чем все будут говорить в ближайшие девять недель (а то и год), в общем-то, понятно уже сейчас.