Актриса, которой уже не хватает: 10 лучших фильмов Инны Чуриковой

Дебют Инны Чуриковой в игровом кино состоялся еще во время учебы — в 1960 году. Чурикова сыграла в фильме «Тучи над Борском» — знаковой картине советской «антирелигиозной» волны. Это была скромная эпизодическая роль в несколько крупных планов — разойтись особенно негде. Под знаком эпизодичности прошел ранний этап в карьере актрисы — «Где ты теперь, Максим?», «Стряпуха», «Старшая сестра». Через несколько лет после дебюта она даже появилась у Данелии в «Я шагаю по Москве», но по-настоящему заявила о себе в «Морозко» Александра Роу. Там она воплотила образ Марфуши — персонажа, как известно, отрицательного, злого двойника Настеньки.

Несмотря на второстепенность роли, Чурикову заметили: в кадре она, не щадя зубов, грызла орехи, мерзла на натурных съемках и ела лук вместо яблок (говорят, в стране был дефицит). Театрализованный, сказочно утрированный «Морозко» требовал соответствующей игры — выпуклой, нарочно избыточной, чтобы юным зрителям было хорошо понятно, кто есть кто. Спустя годы актриса эту роль вспоминала с неудовольствием: она настолько не нравилась себе в образе Марфуши, что подумывала завязать с карьерой в кино. История распорядилась иначе: Чурикову заметили, не за горами была ее первая главная роль.

Эпизодические образы раннего периода — это обязательно нескладные, неровные, где-то даже грубые девушки, не слишком вдохновляющие. Таня Теткина из «В огне брода нет» — героиня во многом другая. Искрящаяся светом, воодушевленная, «психическая», как говорит один из героев фильма. Чурикова играет невзрачную на первый взгляд санитарку, которая однажды обнаруживает тягу к живописи. Таня влюбляется, ищет в творчестве выход для своих чувств, а на фоне идет Гражданская война, революция, которую Таня не вполне понимает, подходит к концу. Черно-белое решение фильма снижает важность формальных изысков, традиционно присущих костюмному историческому кино, и заставляет в первую очередь оценить психологизм актерской игры. Наивность, сомнения, и вместе с тем слепая решимость умереть за дело всеобщего благополучия — Чурикова находит в простоватом, немного примитивном (сообразно картинам самой Тани) портрете неожиданный нерв.

Хотя главная героиня и кажется поначалу очередной простушкой, в финале картины Таня Теткина выходит на трагический пафос и практически философский масштаб (чего стоит только вынесенный в название афоризм, который в пылу разговора нашла героиня). Впрочем, «В огне брода нет» важен не только для карьеры Чуриковой, но и для режиссера Глеба Панфилова. Для него это был дебют в полнометражном кино (до того он занимался в основном документалистикой), открывший режиссера миру: фильм, возводящий крамолу на священный нарратив о Гражданской войне, получил главный приз синефильского фестиваля в Локарно. В Чуриковой же режиссер нашел свою главную музу и будущую супругу. Дуэт Чурикова-Панфилов (для наглядности его можно сравнить, например, с дуэтом Скорсезе и Де Ниро), пожалуй, один из самых ярких в истории отечественного кино. Свои главные роли Чурикова сыграет именно в фильмах супруга.

Выйди «Начало» сегодня, мы бы назвали его «метакино», кино о кино. Чурикова в нем вновь появляется в образе мечтательной провинциалки Паши Строгановой, грезящей о карьере в кино. Паша перебивается неблагодарными ролями, но однажды ее талант разглядывает столичный режиссер и предлагает сняться в роли Жанны д'Арк. В фильме есть два плана: сложная личная жизнь Паши (она влюбляется в женатого мужчину) и съемки исторического фильма. У Панфилова образ Жанны д'Арк носит двойственный смысл. История Жанны во многом история самой Паши. Будучи выходцем из низов (Жанна, напомним, родилась в крестьянской семье), Паша неожиданно для себя становится героем большой истории — личной трагедии и сакрального исторического сюжета. Кроме того, образ Жанны д'Арк иконографически важен для истории кино. Самый известный вариант Жанны д'Арк принадлежит Рене Фальконетти в «Страстях Жанны д'Арк» Дрейера. Работа над фильмом и режиссерские методы настолько вымотали актрису, что эта роль стала ее последней в кино. Панфилов, разумеется, был знаком с фильмом Дрейера и чувствовал связь между картинами.

Есть мнение, что «Начало» — автобиографическая картина об отношениях Панфилова и Чуриковой, и история Жанны д'Арк в таком случае вносит в них трагическое звучание. Как бы то ни было, вторая совместная работа Чуриковой и Панфилова стала заметным событием. Если дебютный фильм режиссера увидел ограниченный круг зрителей (он так и не добрался до большого проката), то «Начало» перевело и Панфилова и Чурикову в высшую лигу. Картина была отмечена на фестивале в Венеции «Серебряным львом» (вторая по важности награда смотра, которая вручается режиссеру), а сама Чурикова стала актрисой года по версии авторитетного издания «Советский Экран». Страна открыла для новый драматический талант.

Всякий, кто видел «Того самого Мюнхгаузена» Захарова, знает, что в нем безоговорочно солирует Олег Янковский. Это и не удивительно: барон Мюнхгаузен магнетически притягательный герой, на редкость харизматичный. Инна Чурикова в фильме играет баронессу фон Мюнхгаузен, нелюбимую супругу барона. С Марком Захаровым Чурикова уже работала в театре — например, над мюзиклом «Тиль». Захаров, будучи в первую очередь театральным режиссером, перенес театральную вычурность на экран (чего стоит только лестница в небо), поэтому ему нужен был в первую очередь не тяжелый драматизм, а яркая типажность. Неслучайно многие артисты, которых Захаров пригласил в фильм, были уже знакомы ему по работе в театре.

Баронесса — одна из немногих женских партий в фильме, так что Чуриковой нужно было играть на фоне мужчин. И каких мужчин! «Тот самый Мюнхгаузен» в этом смысле практически матч всех звезд: помимо Янковского, в фильме играют Игорь Кваша, Леонид Броневой, Ярмольник, Катин-Ярцев. У многих, в том числе и у Чуриковой, сравнительно небольшие роли, поэтому актерам приходилось интенсифицировать свое присутствие на экране — вкладывать максимум усилий в минимум хронометража. В фильмографии Чуриковой баронесса фон Мюнхгаузен — вероятно, один из самых ярких (траги)комических образов. Неспроста даже сегодня он один из самых памятных в карьере актрисы. Для Чуриковой это не последняя комедийная роль: в 1990-х она сыграет у Меньшова в «Ширли-Мырли», а уже в поздний период своего творчества снимется у Жоры Крыжовникова в «Самом лучшем дне» и «Стране Оз» Василия Сигарева.

«Тема», с одной стороны, — самый крупный триумф в карьере Чуриковой-Панфилова, а с другой — самый крупный провал. Сухие факты: фильм взял «Золотого медведя», главный приз Берлинского фестиваля, но пролежал на полке почти десять лет, в итоге так и не найдя своего зрителя в прокате. «Тема» — картина о советском драматурге Киме Есенине (Панфилов уже одной этой подробностью обозначает едко-сатирическую интонацию), который отправляется в провинцию для поиска вдохновения. По замыслу функционеров из Госкино, это должен был быть антидиссидентский фильм, а в итоге получилось декадентское кино о безъязычии и одновременно порожнем многословии советской интеллигенции.

«Тему» принято относить к кинематографу «морального беспокойства», отечественному варианту «реализма кухонной раковины» — фильмам-сценкам из удручающей повседневности советского гражданина. Чурикова в фильме появляется в образе искусствоведа Сашу, которая водит экскурсии в местном музее. Она единственная в панфиловском мельтешении персонажей как бы приподнимается над рутиной и может сказать Есенину «правду в глаза». «Тема» формально претендует на мелодраматричность, но жанровые признаки нарочно смазаны в пользу ядовитой сатиры: первое свидание Саши и Есенина проходит на кладбище. Саша — одна из множества трагических, несчастных женщин в чуриковской галерее. Хотя Чурикова уже много лет как выросла из нескладных Марфушек и Тань Теткиных, неустроенность ее героинь никуда не делась.

«Васса Железнова» Максима Горького обычно находится в тени его более ранних драматургических опытов — «Мещан» или хрестоматийного «На дне». Пьесу Горький написал в 1930-х, и это была для эпохи пятилеток и стремительной индустриализации несвоевременная литература. Васса Железнова (в панфиловской интерпретации — просто Васса) — владелец пароходной компании, богатая купчиха. Действие разворачивается в 1913 году — предвоенном времени, за несколько лет до радикального слома системы. Горький разглядел в падении дома Железновых неминуемое крушение старого уклада.

В этом смысле «Васса» Панфилова столь же несвоевременное кино, как и книжный оригинал Горького: оно тоже предвосхищает скорую смену укладов и наступление новых купцов. Васса — в чем-то сестра Якобины фон Мюнхгаузен. Эта железная леди, женщина с мертвой хваткой. Театра у Панфилова едва ли не больше, чем кино. Кинематография «Вассы» строгая, холодная, в композиции кадра много симметричных решений. Такова и заглавная героиня в исполнении Чуриковой: непроницаемая и как будто неживая. Смерть она встречает за письменным столом — и как будто не умирает, а застывает на рабочем месте.

Если выбирать один-единственный фильм для знакомства с драматическим талантом Инны Чуриковой, то пусть это будет «Военно-полевой роман» Петра Тодоровского. Для Чуриковой этот фильм — одно из самых крупных персональных достижений, за роль в нем актриса получила на Берлинале «Серебряного медведя». Жанрово это честная мелодрама о любовном треугольнике в декорациях сталинской Москвы. Фронтовик Саша через несколько лет после окончания войны встречает свою возлюбленную — санитарку Любу. Саша уже женат (его супругу Веру играет Инна Чурикова), но чувства к Любе вспыхивают вновь. «Военно-полевой роман» — во многом привычное застойное советское кино о разочарованности и эрозии семейных идеалов в послевоенное время. Роль Веры — драматически точно нюансированная, на полутонах, без ненужной экспрессии. Хотя финал фильма и обещает возможное обновление (в том числе и политическое — Оттепель), сложно избавиться от ощущения, что жизнь героини Чуриковой, обманутой жены, за кадром сложится трагически.

Судьба Веры в «Военно-полевом романе» пугающе типичная. Другой «типичный» образ Чурикова воплотила в культовом перестроечном «Курьере». Актриса сыграла маму Ивана, главного героя картины. «Материнская» линия в фильме не ключевая, но обозначает важный симптом эпохи — разрыв родственных связей. Фильм начинается с развода родителей Ивана (семейные ценности вновь ослабляются), и героине Чуриковой приходится искать нового единения с сыном. В Иване Лидия Александровна видит возможность в первую очередь для собственной реализации, на него — единственная жизненная ставка, отсюда и узнаваемые материнские волнения. У нее ведь тоже когда-то были мечты и стремления, которые рухнули под тяжестью пошлой преподавательской жизни.

«Курьер» кажется импровизированным финалом арки Паши Строгановой из «Начала» Панфилова. Актерские амбиции разменены на простой быт. У Шахназарова Чурикова играет тихо, нарочито незаметно, чтобы не оттенять центральную историю — становление Ивана. Но разверни историю чуть в другую сторону — получилась бы «Жанна Дильман» по-советски.

Вернувшись из Голливуда, Андрей Кончаловский снял неожиданный (и, по правде, не слишком нужный) сиквел своего раннего фильма — «Истории Аси Клячиной, которая любила, да не вышла замуж», важной оттепельной картины, без которой обычно не обходится ни один список лучших отечественных фильмов. Хромоножка Ася постарела, Союз развалился, пришли демократия и частная собственность. «Курочка Ряба» — фантасмагорическая картина о российской глубинке, болезненный фарс о начале новых времен, по меркам современного зрителя фактически «чернуха».

Ия Саввина, исполнительница роли Аси в оригинальном фильме, как гласит предание, прочитав сценарий, посчитала его оскорбительным и отказалась от роли. Инне Чуриковой нужно было заменить Саввину. Ее интерпретация Аси — это, в сущности, другой персонаж, никакого лиризма и сентиментальности в ней нет. Она не выпускает изо рта папиросу, матерится, проламывает четвертую стену, вслух рассуждает о судьбах страны и, напившись, разговаривает с курицей. Эта курица, как в сказке, сносит золотое яичко, которое меняет жизнь Аси. Конечно, Кончаловский снимал сказку, но сказка эта грустная: любви в ней места нет. Счастливому будущему, впрочем, тоже.

Другая фарсовая картина, в которой снялась Чурикова в 1990-х, — это «Ширли-мырли» оскаровского лауреата Владимира Меньшова. Благодаря Юрию Дудю (Минюст признал его иноагентом — «Правила жизни») сегодня эту картину вспоминают чаще, чем раньше, а ведь это ни много ни мало наше «Криминальное чтиво», настоящий русский постмодернизм без грима и глянца, снятый живым классиком, от которого ждали, видимо, совсем не разухабистого би-муви. «Ширли-мырли» — виртуозный авантюрный роман, фильм обо всем на свете, о новой России вообще. Захочешь пересказать — не сможешь. Сюжет строится вокруг похищения аномального якутского алмаза, местного аналога золотого яичка, который может не только закрыть внешний долг государства, но и обеспечить всем гражданам России трехлетний отдых на Канарах. Чурикова вновь играет мать — на этот раз афериста Кроликова, который и украл алмаз. Эта смешная и пустяковая роль как будто не к лицу стройной и уже сложившейся к тому моменту фильмографии актрисы.

Но это появление в «Ширли-мырли» важный эстетический жест, призванный не допустить творческого закостенения, и возможность перепридумать себя. По ходу дела градус абсурда заметно поднимается, и выясняется, что Прасковья Алексеевна вовсе не мать Кроликову, а совы — не то, чем кажутся. Вот эта кажимость материнства, наверное, лучше всего описывает творческий путь Инны Чуриковой: она стала символической матерью уже не для одного поколения зрителей. Свою последнюю роль актриса сыграла в «Иване Денисовиче» своего мужа Глеба Панфилова, где сыграла Старицу, в образе которой угадывается фигура божественной матери. Таких разноплановых артистов, наверное, больше нет, звезды сегодня зажигаются совсем другие. С ее уходом российское кино осиротело.