На изящном: история картины «Смерть Сарданапала», или Особенный романтизм Делакруа
Делакруа не скрывал, что написал эту работу под впечатлением от драмы Джорджа Байрона «Сарданапал» (1821). Он вообще часто изображал сюжеты из произведений Байрона и других писателей: Типичный романтик: вдохновлялся всем подряд.
Драма Байрона же была основана на античной легенде о некоем ассирийском царе, который правил за 64 года до основания Рима. По легенде, он интересовался не скучным управлением страной, а праздной жизнью и оргиями, поэтому в итоге развалил страну, начался мятеж, а Сарданапал, не сумев его подавить, решил красиво уйти из жизни. Устроил очередную оргию, на которой приказал убить себя, коня, собак, слонов, наложниц, все сжечь и развеять прах над Тигром.
Считается, что это был такой собирательный образ как минимум двух ассирийских царей: Ашшурбанипала, последнего царя Ассирии, правившего в 669–627 годах до нашей эры, и его сына Син-шар-ишкуна (633–612 годы до нашей эры), на котором закончилась династия ассирийских царей и чья смерть чем-то похожа на кончину Сарданапала. В 612 году до нашей эры, чтобы не попасть в плен союзного войска мидян и вавилонян, Син-шар-ишкун поджег свой дворец и сгорел в нем. Есть версии, что образ был дополнен чертами ассирийского царя Син-шар-ишкуна и вавилонского царя Шамаш-шум-укина. Очень простые и легко запоминающиеся имена.
В общем, в реальности такого царя не было, поэтому, как вы понимаете, оставался огромный простор для фантазии и очень сочный сюжет для любого произведения искусства. Вывод на свет пыльной легенды про Сарданапала был связан с присущим романтизму желанием переосмыслить Античность в контексте современных событий и, конечно, посмаковать жестокие подробности.
Но мотивы Байрона и Делакруа разнились. Царь Сарданапал для Байрона — метафора заката абсолютистской власти во Франции и кризис власти в Европе в целом. Он близко к сердцу принимал все эти события, поддерживал протест луддитов против промышленной революции и даже умер в революционном городе Миссолонги в Греции, куда уехал помогать революционному движению, в возрасте 36 лет от лихорадки. Делакруа же в этом смысле не был классическим романтическим художником и такой смысл в свою картину не вкладывал. Он никогда не принимал сторону восстания, не поддерживал и не критиковал открыто ни один из режимов. Хотя и работал с властью (например, расписывал муниципальные здания), но это были чисто коммерческие отношения. Он писал картины на революционные темы, но эти события были для него скорее заголовками из газет. Например, он написал свои знаменитые картины «Резня в Хиосе» (1824) и «Греция на руинах Миссолонги» (1826), ни разу не посетив Грецию и не особенно интересуясь его историей. Делакруа оставил подробный дневник, в который ежедневно записывал свои мысли, и там не обнаружено никаких следов скорби по трагическим событиям в Греции или желания ассоциироваться с бунтовщиками.
Французскую революцию 1848 года он и вовсе не отразил в своих работах, хотя это было, мягко говоря, не самое незаметное событие. Первая европейская революция, отречение от престола короля Луи-Филиппа I, провозглашение Второй республики — а Делакруа в это время писал охоту на львов в Марокко.
Так что нельзя сказать, что Делакруа ставил своей целью законспектировать какие-то современные события буквально или метафорично, используя античные мифы. Любовь к мифам вообще была во многом связана с тем, что Делакруа не переносил академизм, обожал Рубенса и часами проводил в Лувре, копируя его работы.
Тем не менее не будем забывать, что любой художник в первую очередь ориентируется на спрос и стремится удовлетворить его, чтобы заработать.
Романтизм появляется на фоне промышленной революции, появления паровой машины, паровоза, парохода, фотографии, когда на смену ручной работе пришла машинная продукция и появились фабрики. Индустриальная революция и разрыв с традицией привели к тому, что, с одной стороны, у художников появился выбор, какой сюжет и стиль выбирать для картины, а с другой стороны — возникновение среднего класса трансформировало образ их стандартного заказчика. Деньги теперь были не только у знати, и вкусы публики заметно ухудшились. В глазах нового рабочего класса художник находился где-то на уровне мошенника, который просил деньги непонятно за что.
Поэтому на примере «Смерти Сарданапала» обращение Делакруа к Античности было в том числе ответом на запрос публики. Он намеренно стремился «эпатировать буржуа», чтобы выделиться из общей массы, а выбранный сюжет служил отличным оправданием для изображения откровенных и кровавых сцен, которые развлекали современного зрителя.
в XIX веке пользовались спросом, интерес к древним культурам в то время был довольно высок, но нельзя сказать, что картина о Сарданапале была продиктована только лишь этим. В любое время существовали и существуют популярные философские мысли, основанные на современных научных теориях. , что романтизм, помимо промышленной революции, испытал на себе влияние основателя сравнительной анатомии и палеонтологии Жоржа Кювье.
Земная история по Кювье была чередованием сравнительно длинных эпох покоя и кратковременных трагических событий. В обществе эта теория в совокупности с индустриальным прогрессом сформировала взгляд на мир как на постоянно обновляющийся процесс, одним из инструментов которого была катастрофа. Таким образом, стихия и социальные катаклизмы оказались сравнительно одинаковыми. Революция приравнивалась к землетрясению. Одно трагичное событие сменяется другим, и это происходит с начала времен. Бесконечность этого процесса вызывала некоторую безысходность и неважность деталей, лиц, времени действия, ощущение, что все прекрасное будет безвозвратно утрачено.
Очень точно передает смысл этого состояния немецкое слово Sehnsucht — «ностальгия», желание вернуться к некоему состоянию покоя и счастья, когда-то знакомому, но утраченному, желание, никогда не достигающее цели.
Делакруа и в этом случае не только отражал запрос на популярную тему — он сам прекрасно чувствовал на себе эту постоянную «катастрофу»: от империи Наполеона Первого к падению монархии, от возвышения античных идеалов до появления капитализма.
Изображая такое разнообразие исторических и мифологических сюжетов, Делакруа передавал то самое ощущение монотонности чередования периодов покоя и катастроф, пресловутый бег времени, но в доступном широким массам формате.