Между Оруэллом и Хаксли: 10 отличных сериалов-антиутопий

В недалеком будущем человечество столкнулось с угрозой массового бесплодия — рожать может только каждая сотая женщина. На фоне этого поднимают голову религиозные фанатики и власть в Америке захватывают военные, которые переводят страну на тоталитарные рельсы. Женщины в новом государстве по большому счету лишены субъектности. Тех, кто может рожать, отправляют в «служанки» — фактически инкубаторы для детей чиновников-командоров. Внешне «Рассказ служанки» нарочито приглушен — развлекают тут не формальными приемами, а историей. Недаром Маргарет Этвуд, на одноименном романе которой и основан сериал, считают одной из самых сильных жанровых писательниц. На первый взгляд «Рассказ служанки» кажется главной антиутопией для Америки прямо сейчас. Дело не столько в общем феминистском пафосе, сколько в пугающих ассоциациях с действительностью. После того как Верховный суд США отменил постановление по делу Роу и Уэйда и спустил решение о запрете или разрешении абортов на уровень штатов, опасность консервативного поворота вновь встала перед американским обществом. Интересно, что выходить сериал начал в 2017 году — в первый год президентства республиканца Трампа, которого было принято демонизировать за его консервативные взгляды на политику. Впрочем, если вдуматься, на деле все оказывается не так страшно: аборты в Америке не запрещены федеральным правительством, а Трампа удержала сбалансированная политическая система. Так что пока «Рассказ служанки» не столько пугающее пророчество, сколько впечатляющий аттракцион, визуально мимикрирующий под американский инди-фильм.

Как показала история, для Западной Европы и Америки актуален не столько Оруэлл с его тоталитарным алармизмом и Большим Братом, сколько Хаксли, у которого самой страшной тиранией оказывается тирания удовольствий — наркотиков и свободной любви. Поскольку роман Хаксли подрастерял злободневность (книга в первую очередь предсказала бурные 1960-е, которые захватили хиппи), создатели приспособили Хаксли для нужд подрастающего поколения и далеко отошли от оригинала. Шутка ли, он был опубликован 90 лет назад! От романа сериал взял сеттинг и сюжетный скелет. В дивном новом мире общество делится на касты, а людей выращивают в пробирках. Синтетические люди сидят на синтетическом наркотике, который отменяет стресс. Границы между публичным и приватным не существует, равно как и представлений о любовном собственничестве. Как и в книге, сюжет запускает рожденный естественным путем Джон, который сталкивается с жителями Нового Лондона. Линия Джона — во многом привычная история про чужака, которому неуютно в мире победившей психотерапии, полиамории и прогресса. Он разом выражает чаяния всех молодых людей, пока не нашедших себе места в неолиберальной экономике, готовой ответить на все мыслимые и немыслимые запросы. Сериал часто ругали за «пластмассовость» — в дизайне костюмов и декораций, интонации и драматургии, но это кажется самым остроумным решением создателей. Снять фантастический сериал про ужасы потребления и ангедонию на фоне прогрессистской лихорадки без остроумия и фантазии — это вполне в духе Хаксли.

Филип К. Дик — фантаст, писавший, кажется, обо всем подряд: андроидах, причудах памяти, полиции будущего и, разумеется, альтернативной истории. Неудивительно, что его тексты регулярно адаптируют под большие и малые экраны. «Человек в высоком замке» — сравнительно небольшой роман, который шоураннер Фрэнк Спотниц превратил в долгоиграющий сериал о том, как в Америку пришел фашизм. По сюжету книги Вторую мировую войну выиграли не союзники, а державы «оси», разделившие Америку на сферы влияния: тихоокеанское побережье контролируют японцы, восток страны — немцы, а район Скалистых гор выступает в качестве буферной зоны. Сюжетно же «Человек в высоком замке» представляет собой хорошо знакомую историю о противостоянии подпольного сопротивления и диктаторского режима. Безусловное достоинство американского сериала в том, что он не стесняется вытряхивать из истории уроки, чего, увы, не могут позволить себе исторически закомплексованные кинематографии. Блаженные 1950-е, роскошно переосмысленные на уровне дизайна, оказываются в сериале не потребительским раем, а пугающей сказкой, от которой дети бы спрятались под одеяло. Тревожная интуиция создателей в том, что в действительности натянуть нацистский мундир не так уж сложно, будь ты гражданином хоть трижды свободной страны, а свастику можно приспособить даже под звездно-полосатый флаг. Главным артефактом в сериале становится архивная хроника, связанная с загадочным человеком в высоком замке. На ней изображена альтернативная для героев история (и частично действительная для нас, зрителей) — например, о победе союзников в войне и взятии Берлина. Историческая правда, утверждают создатели, — штука чрезвычайно опасная, соблазнять ею можно сколько угодно.

Еще одна фантазия об альтернативной истории и Второй мировой, интересная по двум причинам. Во-первых, это экранизация литературного хулигана Филипа Рота (успешных примеров не слишком много). Во-вторых, адаптировал Рота для HBO не кто-нибудь, а Дэвид Саймон — создатель «Прослушки» и по совместительству один из крестных отцов престижного телевидения. В 1940 году — за год до Перл-Харбора и через год после вторжения Гитлера в Польшу — на пост президента США избирается не Рузвельт, а Чарльз Линдберг — пилот, которому впервые в истории удалось в одиночку пересечь Атлантический океан, и поклонник Гитлера. Он предлагает Америке изоляционистский курс — никакого вступления в войну не будет. Линдберг — антисемит, и его риторика ожидаемо провоцирует национальный раскол. Аналогия понятна: опять Трамп. Причем вышел сериал аккурат под президентские выборы 2020 года, в которых Трамп, как известно, скандально проиграл. Саймон, в сущности, проворачивает тот же трюк, что и создатели «Человека в высоком замке»: американский конформизм оказывается удобным плацдармом для фашизма. Правда, получается не ретрофутуристичный комикс, а ладно написанная костюмированная виньетка в духе «Безумцев».

И еще раз про Трампа. Если подряд посмотреть «Рассказ служанки», «Человека в высоком замке» и «Заговор против Америки», может сложиться впечатление, что на американском телевидении сценаристы больше всего боятся прихода к власти реакционеров. На их фоне британские «Годы», придуманные сценаристом Расселлом Т. Дэвисом (он известен главным образом перезапуском «Доктора Кто» в 2005 году), смотрятся освежающе. Утрированная футурология и смелые прогнозы тут удачно уравновешиваются хорошо узнаваемыми героями и ситуациями. И хотя режиссура в сериале достаточно старомодная, пленяют в первую очередь остроумная драматургия и актерская игра. Например, одну из главных ролей исполняет Рори Киннер, человек-оркестр, который виртуозно сыграл в недавнем хорроре «Род мужской». Шестисерийные «Годы» показывают историю простой британской семьи из среднего класса на протяжении 15 лет — с 2019 по 2034 год. К власти в Соединенном Королевстве медленно идет популистка Вивьен Рук (местный Трамп в юбке и вместе с тем карикатурный Борис Джонсон в исполнении Эммы Томпсон), сам Трамп переизбирается на второй срок и запускает ядерную боеголовку в Южно-Китайское море, российская армия входит в Киев, повестку в Европе перехватывают радикалы, а на фоне всего этого происходят финансовые кризисы, головокружительное развитие технологий и много чего еще. «Годы» вполне могли бы сойти за новогодний спешл «Черного зеркала», не будь они при всей своей карикатурности деликатным сериалом о семье, которой приходится как-то жить своей жизнью, пока весь мир стремительно коллапсирует.

Антиутопия Чарли Брукера об опасностях технологий и, вероятно, один из главных феноменов ушедшего десятилетия. Кажется, на сравнение с «Черным зеркалом» обречены вообще все фильмы и сериалы, которые так или иначе говорят о печальных последствиях прогресса, технотревоге и паранойе. «Черное зеркало» — антология, то есть серии толком не связаны друг с другом ни сюжетно, ни персонажами. Благодаря этому создателям удается перебрать пару десятков фантазий на тему пессимистичного будущего. Технологии в сериале оказываются для человека не спасением, а, напротив, бедой: они порождают фрустрацию, одиночество, неуверенность и рушат отношения между людьми. Достоинство «Черного зеркала» не только в удивительной выдумке, которой из раза в раз фонтанируют создатели сериала, но и в высоком уровне постановки. В разное время в режиссерском кресле засветились и рукастые ремесленники вроде Дэна Трахтенберга, Джеймса Уоткинса и Джона Хиллкоута, и признанный классик Джо Райт, и даже Джоди Фостер, которая в последние годы все чаще и чаще занимается режиссурой, не говоря уже о целой плеяде телевизионных постановщиков, которые в «Черном зеркале» оказываются едва ли не сложившимися авторами. Сериал Чарли Брукера представляет собой настоящую полифонию стилей и жанров: тут вам и хоррор, и постапокалиптика, и фильм-ограбление, и мелодрама, и что только не. Словом, «Черное зеркало» предоставляет фобию на любой вкус.

Телеадаптация одноименной кинофраншизы, прогремевшей в минувшем десятилетии. Концепт франшизы довольно прост: в рамках борьбы с преступностью власти США разрешили раз в год в течение 12 часов совершать любые преступления без риска попасть за решетку, в том числе убийства. Как ни странно, новым отцам-основателям, построившим тоталитарную Америку будущего, побороть преступность все же удалось. Герои сериала — жители небольшого американского города со своими тайнами и интересами, которых сводит вместе судная ночь. Второй сезон принципиально меняет фокус: показывает то, на что в фильмах толком не хватало времени, — жизнь после судной ночи. Сериал, как и фильмы, — продолжение тяжелых для американского общества дебатов вокруг второй поправки к Конституции, гарантирующей гражданам право на ношение и хранение оружия. Тяжелых потому, что именно с ней традиционно и связывают высокий уровень преступности в Штатах. Глобально за франшизу отвечают Майкл Бэй (в представлении не нуждается) и Джейсон Блум (тот самый, который наверняка спродюсировал пару ваших любимых хорроров), поэтому звезд с неба она не хватает и глубокой социально-политической разработкой не отличается. Сериал «Судная ночь» — это порядочный би-муви, сделанный под лучшие жанровые фильмы прошлого столетия (например, «Нападение на 13-й участок» Джона Карпентера или его же «Побег из Нью-Йорка»): задиристо и не слишком философствуя. Во времена, когда мейнстримное кино более чем вегетарианское, это вполне себе достижение.

Одно из самых ярких достижений премиального телевидения в том, что оно, в отличие от Голливуда, сумело найти правильную интонацию для разговора с подростками. И речь не только о всеобщих любимцах и мгновенной классике вроде «Эйфории» или «Полового воспитания» (один-два ярких проекта, идущих поперек традиционной репрезентации подростков, всегда можно найти), а о глобальном тренде, который проявляется даже во второстепенных, незамеченных (напрасно) проектах. Нетфликсовское «Общество» — как раз из таких. На словах этот сериал — экранизация детской мечты о том, чтобы на ночь запереться в кондитерской. Однажды старшеклассники из небольшого американского города возвращаются домой с досрочно завершившейся экскурсии и обнаруживают, что все жители куда-то исчезли, а из самого города сложно выбраться. Подростки дают волю фантазии и начинают веселиться, но быстро понимают, что нужно думать о том, как выжить. Уже из описания становится понятно, что «Общество» — одновременно и вольное переложение романа Уильяма Голдинга «Повелитель мух», и подростковый вариант «Остаться в живых», и попытка Netflix сделать свою «Королевскую битву» (сериал вышел за два года до «Игры в кальмара»). Помимо понятного месседжа о тяге подростков к диктатуре, «Общество» предлагает поговорить о насущном — проблемах в отношениях со сверстниками, школе, семье и, конечно, любви. Несмотря на неплохой задел на продолжение, пандемия спутала планы создателей, и руководство Netflix решило закрыть сериал.

«Сквозь снег» многие зрители знают как фильм Пон Чжун Хо, взявшего все мыслимые награды за «Паразитов» два года назад. Фильм, в свою очередь, основан на одноименном французском комиксе 1982 года. Сериал от TNT и Netflix хочется воспринимать как попытку заработать денег на режиссерском успехе, но в действительности проект был задуман давно, просто стал заложником сложной производственной судьбы. События всех трех произведений разворачиваются в одинаковом сеттинге: на Земле из-за климатических изменений наступает новый ледниковый период и выжили только те, кто оказался на высокотехнологичном поезде, который бесконечно движется по трансъевразийской магистрали. Поезд этот — маленький город из тысячи вагонов, в котором есть все, что нужно для жизни элиты: карцер, госпиталь, небольшая ферма etc. Все три итерации «Сквозь снег» — это плакатные антиутопии о неравенстве. Места в поезде распределяются строго иерархично, в соответствии с доходами: богачи живут в голове поезда, а бедняки — те, кто пробрался на поезд зайцем, — в его хвосте. Довольно странно, что слово «неравенство» звучит в этом тексте только сейчас, потому что едва ли не каждая честная антиутопия говорит о неравенстве. Тех, кто живет в хвосте, резонно не устраивают сложившиеся в поезде порядки, поэтому они затевают революцию. Ведущая роль в сюжете уготована экс-полицейскому (Давид Диггс — незаурядный артист, сыгравший Томаса Джефферсона в мюзикле «Гамильтон», и лидер авангардной рэп-группы Clipping), которого просят расследовать убийство в третьем классе. Вопреки ожиданиям, сериал не особенно старается косплеить фильм Пон Чжун Хо. Новый «Сквозь снег» — скорее политический триллер (конечно, о тоталитаризме) с детективной примесью, нежели высокооктановый боевик. Но тем даже лучше: он не вступает в конфронтацию с фильмом 2013 года, а развивает его идеи, которым было тесновато в двухчасовом хронометраже.

В XXII веке Земля пострадала из-за религиозных конфликтов между атеистами и верующими (религия в сериале эклектичная), и на пустынную планету Keppler-22b первые отправили несколько эмбрионов и двух андроидов — Мать и Отца, — чтобы те воспитали детей атеистами. Эксперимент оказывается не особенно удачным: из шести детей выживает лишь один, а тут еще на планете появляются религиозные фанатики. «Воспитанные волками» формально проходят под брендом «Ридли Скотт» (хотя на бумаге сериал придумал шоураннер Аарон Гузиковски). Его именем открываются трейлеры и практически каждая рецензия. Сам режиссер снял первые два эпизода (еще несколько — его сын Люк). Проект действительно носит явные черты творчества режиссера и содержательно продолжает некоторые его работы: «Чужого» (а также следующих за ним «Прометея» и «Чужого: Завет») и «Бегущего по лезвию». «Воспитанные волками» продаются в жанре «умная фантастика»: тут и многозначительные рассуждения о религии и семье, и минималистичный дизайн вперемешку с благородной дохристианской архаикой, и медитативный ритм. Ругают сериал ровно за то же, за что и последние жанровые работы Скотта, — за претенциозность и напыщенность, но, нравится это или нет, «Воспитанные волками» оказались одним из немногих по-настоящему оригинальных проектов на телевидении за последние пару лет. Допустим, Скотта поделом критикуют за нездоровое внимание к Библии, однако, как ни странно, именно он вернул в социально-политическое уравнение антиутопии Бога и божественное, чьи функции на себя тут и там брали почему-то люди.