Нью-йоркская история: почему «Энни Холл» Вуди Аллена — одна из самых умных романтических комедий в истории американского кино

На первый взгляд может показаться, что «Энни Холл» — это классическая романтическая комедия о любви. Обычно в фильмах этого жанра мы наблюдаем за сменой температурного режима в отношениях двух недавно познакомившихся людей. И если придерживаться такого мнения, то фильму подошло бы другое название, скажем: «Энни и Элви», в духе конвенциональных мелодрам: «Фрэнки и Джонни», «Кейт и Лео», «Когда Гарри встретил Салли». Но «Энни Холл» — это не столько история любви в большом мегаполисе, а сколько фильм о трагикомических разговорах об этой самой любви (и внешних раздражителях, которые постоянно влезают в личный мир Энни и Элви, — психоаналитики со своими советами, умные преподаватели с курсов по образованию и ползающие раки на кухне).

Однако «Энни Холл» выделяется на фоне других ромкомов не только своей драматургической составляющей (интеллектуальными шутками, психоаналитическими откровениями о сексуальных разочарованиях и смелым отказом от хеппи-энда), но и структурной своеобразностью. Напомню, что Вуди Аллен в «Энни Холл» отказывается от строгой хронологической последовательности и подает историю в духе литературного приема «поток сознания»; в сущности, весь фильм — это воспоминание Элви Сингера о том, как он докатился до жизни такой, что от него ушла Энни Холл (Дайан Китон). Поэтому повествование свободно скачет по временной оси, зачастую переходы обусловлены каким-то ассоциативным рядом, а иной раз — что и отличает от более радикальных европейских примеров — резкий скачок в следующий эпизод мотивирован комедийной логикой. Самым уморительным примером, наверное, будут рядом стоящие сцены, в одной из которых Элви сперва уговаривает Энни записаться на курсы дополнительного образования, объясняя, что всегда нужно тянуться к обучению, а в следующей — после того, как он видит ее вместе с преподавателем, — ревнуя, изощренно поносит ее академические увлечения. К слову, если бы в первоначальный сценарий не вмешался монтажер Ральф Розенблюм, то, по словам Аллена, фильм получился бы еще более радикальным — с большим количеством второстепенных линий и постоянными отступлениями от центральной канвы.

Использование прямого обращения в камеру — так называемое разрушение четвертой стены — частый прием в «Энни Холл» и беспрецедентный для мелодраматического жанра. Очевидно, Аллен использовал его, вдохновившись европейским модернистским кино 1960–1970-х годов (пресловутое влияние Бергмана здесь еще малозаметно, по крайней мере, на формальном уровне; однако если верить Аллену, то он отказался от саундтрека в фильме из-за того, что Бергман не любил вставлять музыку в свои картины, считая это избыточным). Так вот, если Жан-Люк Годар использовал в своих фильмах этот «запрещенный» прием с целью напомнить зрителю, что он вообще-то смотрит кино (вымысел), — иными словами, чтобы отстранить зрителя от материала, то Аллен использует его с другой целью — чтобы вовлечь зрителя в доверительный разговор, расположить его к себе. Именно поэтому трагикомические монологи Элви Сингера производят более сильное впечатление, чем привычный закадровый голос главного героя. Одна из самых ярких сцен в «Энни Холл», в которой Элви и Энни стоят в очереди за билетами на «Печаль и жалость» Марселя Офюльса, — за их спинами напыщенный академик толкает «псевдоинтеллектуальную чушь» своей подружке по поводу нового фильма Феллини (имеется в виду «Восемь с половиной»), раздраженный Элви изнемогает от громких рассуждений соседа, но когда речь заходит о теории медиа Маршалла Маклюэна, Элви не выдерживает и выводит самого Маклюэна из-за рекламной стойки, чтобы он поставил чванливого парня на место, а затем Элви с улыбкой на лице произносит, глядя прямо в камеру: «Ах, если бы в жизни было такое возможно!»

Важно, что в «Энни Холл» Аллен впервые работает с оператором Гордоном Уиллисом, и, по словам режиссера, сотрудничество с Уиллисом стало «поворотной точкой», которая подтолкнула его к творческой зрелости (уверен, что это не дежурная похвала для интервью). Опять же, необычный выбор оператора для мелодраматического фильма, учитывая, что за плечами Уиллиса одни из самых мрачных фильмов в американском кино тех лет: два «Крестных отца» Ф. Ф. Копполы и «Клют» Алана Дж. Пакулы. Свое мастерство работы со светом и тенями Уиллис развернет в другом фильме Аллена, «Манхэттене», а в «Энни Холл» Уиллис концентрируется на теплых и пастельных цветах, предпочитая солнечный день Нью-Йорка тоскливому ночному времени. Хотя есть одна комедийно-жуткая сцена, в которой оператор вспоминает свой опыт работы над «Крестном отцом». После семейного ужина и знакомства с родителями Энни Элви заходит к брату своей девушки, тот, сидя на диване в залитой темнотой комнате, неожиданно начинает откровенничать: мол, каждый раз, когда он сидит за рулем, ему хочется врезаться во встречный автомобиль. В следующей сцене именно этот парень везет Элви и Энни до аэропорта, проскакивая на красный свет светофора.

Нельзя не вспомнить саму Энни Холл, чей образ во многом основан на характере Дайан Китон — или интерпретации Алленом этого характера (кстати, настоящее имя актрисы — Дайан Холл). Несмотря на то что Энни поначалу создает впечатление растерянной, чуть смущенной девушки, условно, к концу фильма (вспомним, что сюжет нехронологичен) заметна ее эволюция, в ходе которой она обретает полноценную субъектность (по современным меркам). Думаю, Энни Холл — одна из первых героинь в жанре романтической комедии (если не учитывать более ранние примеры активных женщин из так называемого жанра screwball comedy), которая не удовлетворяется пассивной ролью, а предпочитает действовать, в том числе утирая нос главному невротику Нью-Йорка Элви Аллену.