Мюзикл в космосе: 7 мыслей по поводу «Человека на Луне» Дэмьена Шазелла
Эта миссия не сулила ничего хорошего. Трейлер демонстрировал техническое мастерство Шазелла, но упоминание в титрах двух людей — Джоша Сингера и Стивена Спилберга — наводило на тревожные мысли. Сингер — сценарист «В центре внимания», «Секретного досье» и «Пятой власти», оскароносный виртуоз, играющий со всем спектром эмоций зрителей, как музыкант. Шазелл — тоже меломан, но он, как мы помним из «Ла-Ла Ленда», признает лишь импровизации. А Сингер — сторонник академизма. Участие Стивена Спилберга в качестве исполнительного продюсера тоже пугало: его программный гуманизм казался верным признаком того, что «Человек на Луне» станет американским «Салютом-7» — с очевидными поправками на мастерство и бюджеты. Обычные подозреваемые на вторых ролях — Кайл Чендлер из «Операции Арго», Киаран Хайндс из «Старикам тут не место» и Кори Столл из «Полночи в Париже» — тоже зачастую спутники предсказуемых зрелищ. Поездка по этой колее — не то, чего ждут от революционера Шазелла.
Однако фильм не то, чем кажется. Венеция смотрит в звездное небо ровно раз в пять лет: в 2013-м году фестиваль открылся «Гравитацией» Куарона, а в 2008-ом году приз за режиссуру достался Алексею Герману-младшему с «Бумажным солдатом». «Человек на Луне» в этой киновселенной где-то посередине: зрелищность и технологичность Куарона в нем сочетаются с угрюмой неторопливостью Германа. Земные сцены из супружеской жизни Шазелл снимает, как Терренс Малик в «Древе жизни» — то есть с рассеянной болью. Бегающие по траве перед домом дети выскакивают из темноты, как космонавты. А воспоминания и видения превращаются из болезненной ностальгии в топливо для великих свершений. Находка сценария в том, что амбиции Армстронга тщеславные Сингер и Шазелл объясняют одним шокирующим событием из его жизни, о котором зритель, скорее всего, ничего не слышал. И это событие впечатывает зрителя в кресло, как сверхнагрузки при выходе в атмосферу. Для Армстронга космос — единственное место, где можно спрятаться не только от закона притяжения, но и от страшной боли. Приземляясь, он всякий раз испытывает ее заново. И то, как Райан Гослинг изображает этого человека — одновременно парализованного горем и сверхчувствительного ко всему — наверняка обеспечит ему номинацию на «Оскар».
И таких номинаций у «Человека на Луне» будет много. Работу Клэр Фой невозможно не заметить, но академикам еще придется поломать голову, лучшая ли это роль второго или все-таки первого плана. Адаптированный Сингером сценарий — гимн всему тому, во что верит Америка, но чему последние годы, судя по «Оскарам», она стеснялась молиться. Джейсон Кларк в роли Эда Уайта (первого американца в космосе — отчаянного участника заочной дуэли с Алексеем Леоновым) кажется очень вероятным кандидатом на «Оскар» — но не будь авторы скованы тягой к физическому реализму, его место мог бы украсить и Майкл Шеннон. Деливший с Шазеллом комнату в общежитии Джастин Гурвич и снимавший «Ла-Ла Ленд» оператор Линус Сандгрен превращают «Человека на Луне» в симфоническое действо, равное «Интерстеллару». Как и «Ла-Ла Ленд», это мюзикл, но на этот раз — мюзикл высших сфер. Чувство ритма и хореография в каждом кадре никуда не исчезли, просто теперь у Шазелла танцуют не люди, а сразу светила.
Кажется, за два года Шазелл стал старше на двадцать лет. Герои самого первого фильма режиссера — картины «Гай и Мэдлин на скамейке в парке» — вообще не касались ногами земли. Пять лет назад в «Одержимости» Шазелл придумал героя, которому не нужен никто — только собственный гений. А в «Ла-Ла Ленде» амбициозные герои уже задумывались о выборе между личным и общим счастьем. Новая одержимость режиссера — семья и отцовство. Это резкий рывок вперед, за которым могут не поспеть даже самые преданные фанаты Шазелла.
И, все-таки, перед нами «Ла-Ла Ленд», но двадцать лет спустя. Огромное счастье, что роль Клэр Фой, несмотря на возможные соблазны, не досталась Эмме Стоун. И без нее в этом фильме много странных параллелей с предыдущим. Вот Нила Армстронга просят сыграть на пианино. Вот он сидит на собеседовании в NASA, как Миа Долан на прослушивании в голливудский блокбастер. А вот мужчина и женщина встречаются после вселенской разлуки и объясняются без слов. Еще больше, чем в «Ла-Ла Ленде», герой погружается в грезы (вполне в духе «Соляриса») о семье, которой у него уже никогда не будет. В итоге «Человек на Луне» предлагает зрителю жизненную стратегию, совершенно противоположную той, которую так убедительно защищал предыдущий фильм. Подлинный успех и героизм в нем — дело для двоих, а не одного. А еще лучше — для целой семьи; неслучайно Армстронг отчитывается перед сыновьями так, будто дает пресс-конференцию перед полетом к Луне. И этим фильм окончательно сбивает с толку. Кто-то должен объяснить живущему на космических скоростях Шазеллу простую истину: нельзя сначала стать героем поколения, а потом перерасти его всего за два года.
И да, это не только драма, но и аттракцион для IMAX. Сам Шазелл характеризует фильм как «висцеральный». Поэтому будущие астронавты в нем сидят на лекциях, перепачканные собственной блевотиной. А каждое погружение в летательную капсулу напоминает погребение заживо. Герои переживают череду смертей и перерождений. Одни похороны в фильме следуют за другими, а мечты так и не думают сбываться. Масштабная космическая опера вдруг становится страшной интимной камерной драмой. Но ровно до того момента, когда перед Шазеллом не встает задача провести собственную высадку на Луне, и он не принимается яростно соперничать с Кубриком, который, по слухам, снял что-то похожее.
Можно ли это все как-то подытожить? Пока нет. Как было и в случае с «Ла-Ла Лендом», который показали в сентябре 2016-го года в Торонто, но который нельзя было без смертоносных спойлеров обсуждать в России до января-2017. Ступив на поверхность Луны, Армстронг отрапортовал Хьюстону: «Eagle has landed». Спустя полвека ситуация немного изменилась: «Eagle has La-La-Landed». Это придется осмыслить еще раз.