«Первому игроку приготовиться»: невероятное возвращение Спилберга образца 80-х
В недалеком будущем жить в нашей реальности стало так невыносимо, что люди повадились проводить дни напролет в «Оазисе» — бесконечной видеоигре, в которой нельзя соскучиться и умереть. Совсем как в «Мире Дикого запада», у этой виртуальной вселенной было два архитектора — мечтательный Джеймс Холлидей (Марк Райлэнс) и осторожный Огден Морроу (Саймон Пегг). Партнеры по каким-то причинам рассорились, Морроу ушел из компании, а Холлидей перед смертью спрятал в коде игры суперквест. Тот из геймеров, кто пройдет его первым, получит контроль над всем «Оазисом». Глава корпорации Innovative Online Industries Нолан Сорренто (Бен Мендельсон из «Изгоя-один») жаждет победы и ради этого держит в штате целую роту профессиональных кибератлетов. Но сказка на то и сказка, чтобы зритель болел за кандидата от народа — сироту из трущоб Уэйда Уоттса (Тай Шеридан), скрывающегося за рыцарским никнеймом Парсифаль. В виртуальных приключениях Уэйду поможет огромный орк, рыжая красавица и несколько ниндзя — компания вроде «Клуба "Завтрак", разве что оказавшаяся внутри "Трона".
Роман Эрнеста Клайна «Первому игроку приготовиться» как «Теория большого взрыва», только на бумаге: бесконечный фан-сервис для гиков, затягивающий в эту субкультуру (давно, впрочем, переставшую быть «суб-») так цепко, что выныривать обратно нет никаких сил. Для тех, кто рос на книжной фантастике, на играх с китайских приставок, на фильмах Земекиса, Кэмерона, Лукаса, Скотта и самого Спилберга и книга, и экранизация могут оказаться терапевтическим средством на грани наркотика: это трогательная и успокаивающая история прямиком из детства. А еще, как и «Гарри Поттер», это инструмент поиска себе подобных и коммуникации с ними. Если гик-культура — это набор позывных, то роман «Первому игроку приготовиться» — едва ли не самая полная энциклопедия этих кодов. Ради фильма из нее, увы, пришлось вырывать целые страницы: Warner Brothers не смогли получить права на использование множества персонажей, а скромный Спилберг решил не заниматься самопародией, хотя его ранним работам книга обязана очень многим. Тем не менее, даже без львиной доли героев «Первому игроку приготовиться» — это зрелище на два, а то и на три просмотра. Плотность событий, шуток, пасхальных яиц и цитат в каждом кадре такова, что за один раз всего просто не заметить. К тому же, двухчасовой фильм Спилберга — впервые со времен «Парка Юрского периода» — проносится мимо зрителя на скорости последнего «Безумного Макса». Это головокружительное зрелище — настолько головокружительное, что в нем даже не хочется искать никакой смысл. А просто сидеть с открытым ртом и считать отсылки к вещам, на которых строится самоидентификация целых поколений.
Когда герои книги и фильма танцуют, они невольно повторяют движения Джона Траволты из «Лихорадки субботнего вечера». Когда думают о чем-то страшном, оказываются внутри фильма «Сияние». А когда негодяй хочет подкупить героя, он предлагает ему не рахат-лукум, как в «Хрониках Нарнии», а копию «Тысячелетнего сокола» из Звездных войн».
А смысл в происходящем не хочется искать еще и потому, что Спилберг нарочно упрощает внешнюю оболочку истории, тайком доводя до совершенства ее внутренний механизм. Из того, что Пропп назвал «Морфологией сказки», Спилберг аккуратно убирает все лишние морфемы, кроме корня. На поверхности — банальная сказка о герое, побеждающем врагов, чтобы научиться побеждать себя. Ее простота в прямом смысле на грани воровства: этот сюжет повторялся уже тысячу раз. Но это поверхность, а внутри — вечный двигатель, сама суть голливудской поп-механики, история, сравнимая с «Аватаром» и «Звездными войнами». Возможно, Спилберг хотел сделать что-то подобное уже сорок лет — да только вот, в отличие от Лукаса и Кэмерона, постоянно отвлекался на серьезные драмы о кризисе человечности, о вызовах времени и об уязвимости американской мечты.
А теперь снял и уже по привычке потащил в детскую сказку свои мрачные взрослые мысли. Мир «Оазиса» упоителен, но он обречен вновь и вновь повторять сюжеты 80-ых. Спецэффекты с каждым годом все невероятнее, но кризис идей удручает. Кинематограф повторялся во все времена, просто раньше люди быстрее взрослели, заводили семьи и переключались на телевизор. Сегодня никто не хочет стареть и бросать дорогие сердцу привычки, и многие замечают, что из года в год их развлекают одними и теми же пьесами. «Первому игроку приготовиться» не развивает конфликт двух основателей «Оазиса», чтобы не спорить с книгой, не смущать юного зрителя и не терять авантюрный ритм. Но есть подозрение, что именно в этом конфликте и кроются самые интересные для Спилберга темы. Где пресловутая граница между личностью и аватаром, между стимуляцией воображения и потаканием эксапизму? Как отличить коммерческую подделку от искреннего посвящения эпохе, и как и тому, и другому невзначай не скатиться в творческий каннибализм? Достаточно ли надежно самая демократичная в мире культура страхует своих носителей от проявлений авторитаризма? И, наконец, как достойно встретить свое бессмертие, если ты Джеймс Холлидей или Стивен Спилберг?
Ответы, как и пасхалки в «Оазисе», придется искать без подсказок. А вот вопрос, смог ли Спилберг снять зрелищное, остроумное и изобретательное кино — это как раз никакой не вопрос. Конечно же смог, как иначе.
А еще «Первому игроку приготовиться» — едва ли не самый смешной его фильм. Мы уже забыли, но и такое бывает.