Индиана Джонс без колониальных замашек: почему лучше играть в Uncharted, чем смотреть «Анчартед: на картах не значится»
Может показаться, что последние несколько лет (и особенно предыдущий год) прошли под знаком ревайвла: возвращение «Матрицы», «Секса в большом городе», «Друзей», серийного убийцы Декстера, двух Человеков-пауков из старых киновселенных, присоединившихся к новой. Голливуд напоминает архивариуса, привыкшего по долгу службы считать, что сюжеты прошлого интереснее, понятнее и, главное, надежнее — особенно во времена кризиса идей и вымывания амбиций, когда проще обратиться к проверенным, с приличными кассовыми сборами, историям. Примечательно, что феномен ревайвла, ставший почти жанром, назван именно так — возвращение, воскрешение; очень готическое, призрачное слово, сразу же вызывающее в памяти неупокоенных фантомов. В известном смысле киноиндустрия все больше напоминает кладбище неугомонных призраков, с которыми не удалось попрощаться десятилетие назад.
Но у истощения нарративов есть и другая сторона — особенно заметная в последнюю пятилетку. Речь идет о трансмедиальности — экранизациях сюжетов других медиумов: от комиксов и подкастов до видеоигр. Особенно видеоигр. Стриминговые сервисы и Голливуд все чаще анонсируют переложение на экраны хорошо продавшихся игровых франшиз, руководствуясь преимущественно коммерческими интересами и нежеланием работать над чем-то новым, когда под рукой есть готовый, податливый для косметических правок материал.
В этом отношении основанная на одноименной игровой франшизе «Анчартед» кажется скомпилированным пересказом сюжета видеоигр и еще одним проектом, злоупотребляющим фан-сервисом. Это фильм-шпаргалка, фильм-конспект, фильм, предпочитающий стратегию cntrl-c — cntrl-v вольной адаптации истории. Вплоть до прямого киноцитирования «Анчартед» напомнит все четыре части игры разом. Скажем для порядка пару слов о сюжете. Натан Дрейк (Том Холланд) — юный Индиана Джонс без колониальных замашек, искатель приключений и контрабандист — в самом начале своего авантюристского пути. Натан и его брат Сэм — потомки легендарного корсара Френсиса Дрейка, поиск сокровищ у них в крови, и однажды они обязательно отправятся на какой-нибудь необитаемый остров в погоне за золотом пиратов. Но Сэм сбежал из сиротского приюта, оставив Натана одного. Через много лет Дрейк встречает Виктора Салливана (Марк Уолберг), бывшего пилота и контрабандиста, который уверяет, что работал с Сэмом. Салливан поможет его отыскать взамен на услугу: выкрасть с аукциона золотой крест времен испанской инквизиции, который поможет раскрыть местонахождение пропавших и набитых золотом кораблей Магеллана.
Сложно не сравнивать сюжет «Анчартед» с сюжетом видеоигр. Игровой Uncharted от студии Naughty Dog считается масштабной, претендующей на статус главного блокбастера от мира гейминга игрой. Но даже в этой формуле всегда находилось место для увлекательных альтернативных, почти конспирологических историй. Дрейки в видеоиграх были не просто экшен-фигурками, способными пробраться через джунгли, пещеры и катакомбы, но и серьезными историками и лингвистами, которые умеют читать и трактовать древние манускрипты. Своего рода Uncharted была разбавленной лайт-версией романов Умберто Эко и Дэна Брауна, чьи герои умели видеть зазоры в ткани истории: например, найти проигнорированный всеми академиками абзац о пиратском государстве, вспомнить похожий документ и так, мечась, как теннисный мяч, от манускрипта к манскрипту, обнаружить подсказку, где его искать. И как и герои исторических детективов, Дрейки постоянно решали интеллектуальные задачки и головоломки, чтобы открыть дверь в мадагаскарском храме или шотландской пещере. Собственно, именно на этом интеллектуальном измерении и строилась интрига игр и высоколобых триллеров Дэна Брауна. В «Анчартед» об этом забывают, игнорируя криптографические головоломки и акцентируясь сугубо на экшене. В фильме есть несколько загадок, но очень упрощенных, их Дрейк решает, без преувеличения, за 20 секунд.
Игровая франшиза Uncharted запомнилась головокружительным экшеном — по мнению некоторых, даже слишком головокружительным. Именно Натан Дрейк стал примером феномена людонарративного диссонанса — несоответствия характера героя, прописанного сценаристами, его действиям, за которые ответственен игрок. Во время кат-сцен и в диалогах Натан всегда предстает славным парнем, который любит приключения, но во время геймплея игроку нужно расстреливать тысячи противников. Очень часто в рецензиях попадаются слова «резня» и «геноцид». В фильме это учли, обыграли шуткой, но все же не смогли соблюсти баланс: как и игра, «Анчартед» слишком часто злоупотребляет сценами экшена, не оставляя пространства для криптографической составляющей любой истории о поиске сокровищ.
Наконец, лакмусовой бумажкой плохого фильма часто становится дубляж. Плохо прописанные диалоги, не слишком смешные шутки пытаются сгладить локализацией: иначе, когда Натан произносит «Батя, я стараюсь», легко понять, что фильму помогают и пытаются сделать его чуть более привлекательным те люди, которые к его созданию отношения не имеют. Вот они постарались.