Лучшие хорроры 2021 года

«Агнец» — лауреат приза «Особый взгляд» Каннского фестиваля и соискатель «Оскара» от Исландии снят техником Вальдимаром Йоханссоном, работавшим над несколькими эпизодами «Игры престолов» и «Фаустом» Сокурова. В киноведческом аппарате еще, кажется, нет такого определения, обозначающего фильмы подобные этому, заходящие на территорию хоррора, но все же вызывающие другой — вместо ужаса или страха — спектр эмоций. Исследователи хоррора, например, Бернар Перрон, Дэни Каваларро и Марк Фишер, пишут целые книги, посвященные психологии жанра, анализируя градации и иерархии страха, жути, отвращения или ужаса. «Агнец» вызывает что-то совсем другое: единственный жуткий эпизод случится за три минуты до окончания фильма, все остальное время зритель испытывает что-то вроде закольцованного на самом себе саспенса, ожидание страха, как если ты бродишь по коридору, полному дверей, и ждешь, что из каждой может что-то выпрыгнуть. Но никто не выпрыгивает, а коридор уже несколько километров все не кончается, — и не знаешь, что из этого тревожнее.

А здесь настоящий микологический террор, впрочем, один в один списанный с реальности. Существует такой гриб, кордицепс, прорастающий на тельцах муравьев и постепенно захватывающий мозг насекомых, чтобы впоследствии ими управлять. «Гайя» — о той же экспансионистской грибной атаке, только против людей.

Итак, рейнджер Габи (Моник Рокман) прибывает в южноафриканский реликтовый лес, проверить камеры, установленные на стволах деревьев, но задевает ловушку и ранит ногу. В поисках укрытия Габи находит хижину, в которой живут Баренд (Карел Нел) и Стефан (Алекс ван Дюк), отец и сын, отказавшиеся от цивилизации и ведущие образ жизни бушменов с дубинами, луком и стрелами. Баренд уверяет, что они живут над самым древним существом за всю историю Земли — гигантским подземным грибом, распространяющим ядовитые споры, которому они поклоняются. И здесь «Гайя» не стесняется цитировать видеоигру The Last of Us: помимо гриба-божества, по лесу бродят зараженные, напоминающие слепых паганкоголовых зомби (даже издаваемые ими звуки скоипрованы с игры).

Молодой успешный архитектор Оуэн (Эван Юникит) заплывает на лодке в центр озера у своего дома, прикладывает ко рту револьвер и жмет на курок. Своей супруге Бет (Ребекка Холл) он оставляет странную записку о том, что теперь она в безопасности и ее больше ничего не преследует. И здесь «Дом» — по крайней мере его большая часть — скорее напомнит оккультный детектив: Бет пытается найти намеки на депрессию и суицидальные мысли в записках или телефоне Оуэна, но находит что-то более жуткое. В смартфоне и в ноутбуке мужа — однолюба и оптимиста — хранятся фото девушек, очень сильно напоминающих Бет, на отдаленной книжной полке спрятаны книги по оккультизму и герметике с исписанными заметками полями о том, как спроектировать аналогичный, но зеркальный дом, тому, в котором живет пара. Вместе с тем, по ночам Бет действительно видит похожий на их с Оуэном дом по ту сторону озера. Своего рода, это мистический нуар с гендерной рокировкой: женщина проваливается в ужастик, узнавая тайны рокового мужчины.

В случае с такими хоррорами как «Дом» — к слову, снятый опытным Дэвидом Брукнером, автором неплохих нетфликсовкого «Ритуала» и «Пути на юг» — невольно призадумаешься, почему в современном хоррорстроении так мало компетентных исследователей. Видно, что Брукнер — внимательный, почти что академический читатель оккультных книг, всерьез работающий с материалом и вплетающий выписанные абзацы в сюжет. Получается что-то большее, чем «очередной-сектант-чертит-мелком-значки», а вместительный комментарий к оккультным текстам.

Англичанин Бен Уитли ладно вписывается в модные сегодня ряды хорромейкеров, возрождающих фолк- и эко-хорроры и с натурфилософичным пессимизмом, строящих повествование вокруг противостояния людей и оскалившейся Природы с большой буквы. Уитли ставит перед собой смелые, почти что подрывные задачи — напугать зрителя топями, грибами, слизью, деревьями, — и у него это получается (кажется, так получается еще ровно у одного режиссера — Лоркана Финнеган в «Без имени»). Вспомним еще один проект Уитли, галлюцинаторное «Поле в Англии», где описывающая пьяные восьмерки камера пугала зрителя съемкой пустошей под низкочастотный саундтрек.

Новый фильм Уитли продолжает традицию, начатую «Полем» и «Без имени» — бояться нужно леса и размножающегося вируса. «В Земле» начинается как идеальный карантинный фильм: Великобритания болеет странным вирусом, все животные и птицы вымерли и их редкие виды можно встретить разве что в лесах. Вместе с тем, есть подозрение, что вирус родом из леса, поэтому биолог Мартин (Джоэл Фрай) и скаут Альма (Эллора Торчиа) отправляются в сердце тьмы, чтобы взять на анализ пробник почвы. Источником становится микориза — грибной корень, прорастающий под всей Британией (к слову, микологи не раз сравнивали грибные сети с интернетом) и распространяющей ядовитые споры. Уитли намекает, что микориза — не только источник болезни, но и исток всего сущего. Например, есть спекулятивные микологические теории о том, что все живое — эволюционный виток развития грибов; или экзобиологическая теория о том, что грибы упали с метеоритами на Землю и зародили жизнь, что фактически делает всех нас инопланетянами. Так, хоррором становится осознание собственной телесности как чужой, нечеловеческой, инородной. Уитли опять это удалось — напугать зал красивыми кадрами грибов и парой вложенных в уста героев теоретических фраз.

Сегодня Джон Красински кажется не последним жанру человеком, но еще несколько лет назад он не знал о хоррорах почти ничего. Пока не решил снять «Тихое место» и пересмотрел разом несколько сотен фильмов ужасов, что заставляет задуматься о качестве его сна. Это не просто любопытный факт; гораздо примечательнее, что дебютант смог если не реформировать, то переизобрести в частном порядке устройство жанра. Дело в том, что хоррор — очень звукоцентричный жанр, где не подсвеченная нужным звучанием сцена рискует стать неэффективной. Есть даже несколько — пусть очень редких — примеров полностью аудиальных хорроров, где звук чуть ли не важнее, чем видеоряд (это мы о «Студии звукозаписи "Берберян" Питера Стрикленда). "Тихое место" местами решило отказаться от звука вообще.

Все дело в нарративе: в первой части нам показали вторжение бронированных слепых инопланетян, ориентирующихся на звук. Там же — что их возможно уничтожить только с помощью низкочастотного звучания. Поэтому вторая часть ставит перед собой мессианскую задачу — добраться до отдаленного острова, где еще есть рабочая радиостанция, с помощью которой можно отправить низкочастотный сигнал и уничтожить монстров.