​​Ордер на заселение в ад: «Общага» — суровая и красивая студенческая антисоветская драма

Многие российские кинокритики поспешили этот фильм отшить — сказалась и заметная крупнобюджетность (есть ощущение, что на «Общагу» было потрачено денег больше, чем на несколько других фильмов смотра суммарно), и декоративная вылизанность, и общая тематика. «Кинотавр» 2021 года запомнится как один из самых беспросветных: на экранах — тоска, тлен, гроб, кладбище, изнасилования в измазанных подвалах — все, что в народе обозначается словом «чернуха». Но «Общага» — не совсем чернуха, а что-то более сложноустроенное.

В свердловском студенческом общежитии обитают пятеро: деятельный и спортивный, пусть и разгильдяй, Игорь (Илья Маланин — помните фильм «На районе», в котором он обнимался с Данилой Козловским?), поэт-алкоголик Ваня (Никита Ефремов, предательски похожий в этой роли на своего отца), притягательная и самодостаточная Нелли (Ирина Старшенбаум), наивная Света (Марина Васильева), влюбленная в Ваню, и Забела (Геннадий Вырыпаев), самый младший, явно положительный мальчик, ботаник, попавший в плохую или веселую компанию — это уж как посмотреть. Однажды после бурной совместной вечеринки Забела идет по коридору и видит, как неизвестной ему девочки домогается пьяный завхоз Ренат, муж комендантки Ботовой (Юлия Ауг). Наутро девочка спрыгивает с крыши здания, ключи от которой были только у Игоря с Забелой, — разумеется, насмерть. Тогда Ботова, стремясь выгородить своего ненавистного супруга, обвиняет ни в чем не повинных друзей — и выселяет их с перспективой отчисления, что для несчастных равняется поломанной карьере, ведь на работу можно устроиться только по распределению из университета.

В отличие от фильмов Юрия Быкова, который пытается подражать прискорбной отечественной действительности, но получается лишь театральная инсценировка, «Общага» не претендует на реалистичность. С одной стороны, это и вправду реконструкция позднесоветского быта, с другой — отчетливо приукрашенная, словно подернутое романтической дымкой воспоминание о том прекрасном и ужасном времени, когда все были молоды. Фильм рисует очень яркую, объемную картину эпохи — мрачной, лицемерной, но в то же время непосредственной и сексуальной. «Общага» с легкостью затыкает за пояс всевозможные ностальгические сериалы в духе «Восьмидесятых» — это по-настоящему взрослый взгляд на то, как людей сгибал и калечил внутриполитический застой. Втихаря можно все, но нужно быть минимум старостой и гордостью университета, а еще если перейдешь дорогу обличенному хоть какой-то властью, пусть даже секретарю комсомольской студенческой ячейки, то тебе конец.

У Иванова в романе эпоха ловко рифмовалась с юношеским мистицизмом. Герои бесконечно пытались понять, какие решения приведут их к счастью в будущем, а какие — к краху. В итоге все заканчивалось плохо, но иначе, чем в фильме. Кино же фокусируется несколько на других темах. Роман Васьянов, известный регулярной работой в Голливуде со звездами первой величины в кадре — ничтожно малое количество россиян может похвастаться, что видели вживую, скажем, Уилла Смита, а Васьянов его наблюдал в объективе камеры аж на двух проектах, «Яркости» и «Отряде самоубийц», — дебютировал одновременно как режиссер и сосценарист с безумно красивым фильмом, визуально выразительным, несмотря на всю тяжесть поднимаемых тем. Там правда хоть отбавляй: систематизированное сексуальное и физическое насилие с использованием служебного положения, упорядоченная ложь и самообман. В кадре пышет молодость, иногда озлобленная, иногда созидательная, но однозначно настоящая.

Причем Васьянов вовсе не идеализирует своих героев, скорее приписывает им студенческий супергероизм — не в смысле, что студенты особенно предрасположены к подвигам, а в смысле, что, получив наконец относительную свободу от родительского и школьного надзора, они проверяют себя на прочность всеми легальными и нелегальными способами. Персонажи здесь поразительно амбивалентны. Никита Ефремов играет перепившего, охмеленного свободой поэта (скверного, кстати), Старшенбаум — безответственную вертихвостку, которая даже посидеть с ребенком подруги целый день не может, а философствующий примерный идеалист Забела оказывается каким-то слишком чистеньким.

И все эти неожиданно глубокие образы не существуют в отрыве от главной героини — общаги. Васьянов сооружает в кадре целый декоративный микрокосм, выселенные персонажи пробираются обратно через тайный лаз и начинают обреченную одиссею по чужим комнатушкам, в каждой из которых — особенная жизнь. Наверное, это и фиксирует «Общага» — знакомое любому прошедшему общежитие ощущение существования в коммуне, в чудовищных бытовых условиях, зато плечом к плечу с товарищами. Разумеется, этому коллективному чистилищу нужен надзиратель. И Юлия Ауг в потрясающей роли озлобленной на весь мир комендантши доказывает, что общага — вселенная со своим Таносом, который может щелкнуть пальцами — и жизнь ни в чем не повинного человека рухнет.

Да, наверное, это кино несовершенно. Несмотря на все красивости и марафет, несмотря на страстные поцелуи в кадре, это все же лишь первая работа режиссера. Но такого арт-мейнстрима на русском языке снимается преступно мало — последним соизмеримым по качеству был, наверное, «Текст». Самое важное, что оставляет после себя убийственно тяжелый финал, — это понимание того, что молодость излишне романтизируют. Сорокалетний Васьянов, который на момент действия фильма еще даже в школу не пошел, как будто примеряет на себя иллюзорное воспоминание Алексея Иванова и утверждает следующее: какие были замечательные времена, когда мы были молоды и прекрасны; как хорошо, что эти времена позади.