Шутки в сторону: почему ситкомы стали менее смешными, но от этого только выиграли

С момента онлайн-трансляции первого британского ситкома прошло 75 лет, и с тех пор на телевидении вышло немало очень странных сериалов. «Так преследуй меня» (So Haunt Me), где семья переезжает в Виллесден и обнаруживает, что в их доме поселилось привидение еврейской бабушки. «Товарищ папа» (Comrade Dad), где в апокалиптическом 1989 году Советский Союз аннексировал Лондон. «Отвратительный» (Orrible), где ведущий «Большого завтрака» Джонни Вон снялся в роли наглого таксиста. «В конечном счете, — вспоминает Вон, — получилось дерьмово».

Иногда все понятно по названию. Чего стоят только «Не бери качество в голову, почувствуй глубину» (Never Mind the Quality, Feel the Width). «Дорогая, это не для твоих глаз» (It’s Awfully Bad For Your Eyes, Darling). «Гномы Далвича» (The Gnomes of Dulwich).

Сейчас эти шоу выглядят еще более странно с учетом того, что последние пять лет мы наблюдаем золотой век британских ситуационных комедий. Да, мы здорово смеялись над этими шоу, но юмор (и темы для шуток) с тех пор кардинально изменился. Нынешние британские ситкомы более содержательны и кинематографичны, в них больше сочувствия и эмпатии. Трагикомедия открыла новые горизонты для ситкомов и показала, в каком направлении можно развиваться. Революция в том, как и над чем мы смеемся, началась с самых низов.

--

Родословная каждого современного британского ситкома начинается с комедийного сценария, который попал на стол топ-менеджера BBC Пэта Хилларда в марте 1953 года. Это была получасовая радиопередача для выступавшего в стендап-клубе Тони Хэнкока, написанная его другом Ларри Стивенсом, под названием Vacant Lot. К сценарию была прикреплена служебная записка от продюсера канала Питера Итона. Он был настроен положительно, даже чересчур.

«Спокойная, слегка нелепая ситуационная комедия, над которой вряд ли будут смеяться до колик в животе, — какое жуткое слово — но, по мне, она всегда будет вызывать улыбку».

Так у ситкомов появилось название. Хотя сам жанр родился задолго до этого. «Прогресс Пинрайта» (Pinwright’s Progress) начали показывать по телевизору в ноябре 1946 года, и, хотя не сохранилось ни одной серии, на его структуру опирался почти каждый следующий сюжет: в течение получаса раз в неделю отчаянный владелец небольшого магазинчика мечтает превзойти конкурента, но ему мешают его бездарные работники.

«Прогресс Пинрайта» совершил революцию — зрители проводили время с одними и теми же героями в одном и том же месте каждую неделю, — хотя имел глубокие корни. Структура и манера общения были позаимствованы из эстрадных представлений и комедии нравов. Ситком также обращался к образам комиков, героев комиксов и эстрадных исполнителей мюзик-холлов. Многие из этих стереотипных персонажей до сих пор встречаются в ситкомах — например, испорченный щеголь Берлингтон Берти. (Если заглянуть еще дальше, «Рассказ Миллера» Чосера — с пошлыми шуточками — это, по сути, ранние эпизоды «Дна» (Bottom).)

Как показывает история, традиционные ситкомы очень разноплановые и многохарактерные, но в то же время ничем не примечательные. Обстановка не меняется: еженедельные семейные ужины, поездки в универмаг. Персонажи — нелепые и яркие карикатуры на тех, кого мы знаем. В начале эпизода что-то меняет существующее положение. Сначала проблемы достигают апогея, а в финале все возвращается на круги своя. Ни у кого нет возможности сбежать или чему-то научиться.

Каждая страна снимает их по-разному, но в Британии, где наряду с подъемом ситкомов развивалось движение «драматургии кухонной мойки» (в 1950–1960 годах его последователи рассматривали проблемы рабочего класса в театре, литературе, кино. — Правила жизни), «Степто и сын» (Steptoe & Son, 1962–1974) оставил несмываемый след. Атмосфера захудалого двора старьевщика проходит красной нитью через большинство британских ситкомов. «Взять какой-нибудь мрачный офис, убогую комнатку, дом на колесах или трактир и создать там тепло и уют, при этом отразив реальность, — это очень характерно для Великобритании», — рассказал Джэми Деметриу, сценарист и актер сериала «Стас все сдаст», получившего премию BAFTA.

«Это все отражение души нации», — говорит Штэйн Аллен, гендиректор комедийного отдела BBC. «Там отражены вещи, витающие в воздухе, — все эти масштабные классические ситкомы уловили особенности нашего характера».

Десятилетиями писатели создавали черты национального характера, принимая во внимание лишь отдельные группы. Тех, кто ходил в частные школы. Кто, возможно, посещал университет. Почти наверняка это были мужчины, причем обязательно белые.

Это не та проблема, которая разрешится совсем скоро. Опрос 2020 года показал, что 1,6% британских телесценаристов темнокожие. А согласно исследованию Гильдии писателей Великобритании, 84% сценариев к ситкомам, снятым в период с 2001 по 2016 год, были либо полностью, либо преимущественно написаны мужчинами. Тем не менее эта тенденция начинает рушиться.

---

Летом 1978 года королева Елизавета II и герцог Эдинбургский подъехали к телецентру BBC на своем Rolls-Royce Phantom IV, чтобы поучаствовать в записи «Хорошей жизни» (The Good Life). Пятилетний сын Фелисити Кендал подарил ее величеству букет, после чего королева и принц Филип заняли свои места в специальной королевской ложе, расположенной в центре студии.

«Между прочим, я полагаю, это была первая ситуативная комедия, на записи которой присутствовала королева», — заметил известный королевский комментатор BBC Брайан Джонсон. «Она была на множестве приемов, различных шоу и многом другом, но не участвовала в таком производственном процессе».

На BBC Джонсон освещал коронацию Елизаветы, похороны ее отца Георга VI, две королевские свадьбы. После записи «Когда мне будет 65» (When I’m 65), где Том Гуд и Джерри Лидбеттер беспокоились за свою пенсию и пытались прийти в форму, Джонсон представил актерский состав и съемочную группу на фоне декораций комнаты Марко и кухни Гудсов, перед лицом празднично одетых зрителей, выстроившихся в ряд во всю длину студии.

Актеры и сценаристы были на одном конце, рядом с ними, подобно главам гильдий, стояли герои закулисья: помощник продюсера, администратор студии, декоратор, технический директор, главный оператор, главный звукооператор, художник по костюмам, гример, старший электрик, студийный инженер и, наконец, старший супервайзер.

В первые пятьдесят лет ситком создавался этим небольшим составом. Это стало их привычным еженедельным ремеслом. Если запись велась в пятницу, то в понедельник читали новый сценарий, днем вносили необходимые корректировки. Во вторник и среду были репетиции, улаживались все вопросы между актерами и сценаристами. В четверг проходили технические репетиции со съемочной группой, тогда же предварительно записывались особенно сложные фрагменты, которые показывались зрителям с помощью мониторов: сцены с детьми или животными или «особенно сложные куски, в которых нужно было уложиться во время», говорит Саймон Лаптон, комедийный продюсер и сооснователь компании Seven Seas Films. В пятницу шла двухчасовая запись, а потом все повторялось сначала. Это был большой, хорошо отлаженный процесс.

Преимущества студии были очевидны, причем главным пунктом была цена. «Съемки на местности невероятно дорогие», — поделился Лаптон. «Основные вещи снимались в студиях, потому что это было дешевле, а реальные условия считалась роскошью». Но студии работали. Ситкомы черпали вдохновение из театра и мюзик-холла, которые в середине 1950-х еще не полностью затмило телевидение. Деревянные декорации, яркий свет, сценичность всего этого были привычны. Зрители знали, чего ожидать и как им нужно было реагировать.

Большинство британских ситкомов выглядели в целом одинаково, поскольку создавались в одних и тех же условиях. Их снимали на ярко освещенной площадке, ограниченной тремя стенами, чтобы зрители в зале видели, что происходит, и реагировали на это в реальном времени. Сцены длились по четыре-пять минут, все снимали несколько камер, чтобы охватить как можно больше реакций и ракурсов за раз. Это был быстрый процесс, и повторять его каждые семь дней было легко. Но в то же время требовалась огромная команда, и, поскольку успех приравнивался к десяти миллионам зрителей еженедельно, возможностей для экспериментов было немного. Времени не оставалось ни на тонкости, ни на остроты.

«Студийные ситкомы вызывали много смеха, поскольку у них не было выбора, — говорит Лаптон. — Двести человек сидят здесь и смотрят на тебя, и тебе приходится их веселить, потому что нет ничего хуже съемок комедии перед двумя сотнями человек, которые не смеются».

Пожалуй, за исключением комедии для десятимиллионной аудитории, которая не смеется. Студийные ситкомы занимали огромное место в сетке телевещания, страна смотрела их по расписанию. И хотя сейчас про них все забыли, «Джордж и Милдред» (George and Mildred, 1976–1979), «Вальс кукушки» (The Cuckoo Waltz, 1975–1980) и «О нет, это Селвин Фроггитт» (Oh No It’s Selwynn Froggitt, 1974–1978) смотрели более 20 миллионов зрителей. (Покойный Билл Мэйнард, сыгравший скучного Селвина Фроггитта, утверждал, что аудитория его ситкома достигла пика в 29 миллионов. Сериал оказался на четвертом месте в списке британских трансляций, которые просмотрело больше всего людей, сразу после приводнения «Аполлона-13». Следует подходить к этому с осторожностью.) Семь из двадцати самых просматриваемых трансляций в восьмидесятых были ситкомами. Но к середине девяностых старые методы производства уже не работали.

«[Стоимость] студийной комедии в час сопоставима с драмой на BBC или ITV, и это оправдано, когда она привлекает 10 миллионов зрителей, что легко удается большим ситкомам, — говорит Лаптон. — Но чтобы найти лучшие, приходится снимать очень много. В этом вся суть — к ним трудно найти подход».

К началу девяностых продюсеры поняли, что есть более простой и дешевый способ добиться успеха: импортировать ситкомы из Америки. Ситкомы, снятые на родине, такие как «Еще по одной» (Absolutely Fabulous), были значимыми, но «Друзья» (Friends), «Фрейзер» (Frasier), «Принц из Беверли-Хиллз» (The Fresh Prince of Bel-Air) были масштабнее. Американский ситком был ярче, дороже, в нем снимались красивые люди. Как британцы могли соревноваться? Ответ — надо было еще дешевле, прямолинейнее и реалистичнее.

---

В 1998 году ситком «Семья Ройлов» (The Royle Family) нарушил шаблоны — он стал выходить реже, а место действия сжалось до одной комнаты, где практически ничего не происходило. Он был не первым сериалом, в котором пошатнулись традиции ситкома, — к этому моменту некоторые телешоу уже отказались от закадрового смеха и стали снимать ситкомы как драмы, — но никому не удалось превзойти его популярность: около 10,4 миллиона зрителей наблюдали за тем, как у Дениз начались схватки в туалете в рождественском выпуске 1999 года, и за рыданиями Джима.

Другим ситкомом, изменившим британское телевидение, был «Офис» (The Office, 2001–2003), вспоминает Лаптон. Это уморительный сериал с искрометными и не плоскими шутками, отзывающимися у всех, кто когда-либо работал в офисе. Персонажи разговаривают друг с другом и бросают реплики за кадром. Нет никаких дурацких выходок и нереалистичных недоразумений. Здесь нет традиционных шуток и панчлайнов. Более того, это очень дешевый ситком. По словам продюсеров, каждый эпизод стоил вдвое меньше, чем стандартный ситком BBC.

Это был прорыв. Ситком «Диннерледис» (Dinnerladies) Виктории Вудс, снятый в студии с закадровым смехом и стандартными персонажами, появился через два месяца после «Семьи Ройлов». Вудс была ошеломлена тем, что ее комедия устарела еще до того, как вышла в эфир. После того как она закончила с «Диннерледис» в 2000 году, она больше никогда не возвращалась к ситкомам. Они мертвы, сказала она несколько лет спустя: «Офис» был слишком хорош».

Были и другие ситкомы, изменившие жанр, — например, «Я Алан Партридж» (1997–2002) или «Долбанутые».

С отсутствием зрителя в зале сценаристы тоже поменяли подход. Роберт Поппер, работавший редактором сценария и консультантом на съемках ситкома «Компьютерщики» (The IT Crowd, 2006–2013), в 2011 году решил, что пришло время двигаться в другом направлении с его собственным сериалом «Ужин в пятницу вечером» (Friday Night Dinner).

«Я не писал это как "шутка-шутка-шутка-шутка-шутка", — говорит он. — Мне нравятся такие вещи, как "Компьютерщики", но я не хотел делать более масштабный ситком. Я не хочу сказать ничего плохого о "Компьютерщиках", просто я не хотел делать "Ужин в пятницу вечером" в таком формате, чтобы герои разговаривали шутками. Я хотел, чтобы это было реалистично».

После «Семьи Ройлов» и «Офиса» желание сделать вещи «реалистичными» стало путеводной звездой ситкома. Этот означало, что дети из «В меньшинстве» (Outnumbered, 2007–2016) вели себя так же непринужденно, как настоящие дети, а реальные жители Болтона чувствовали себя неловко при просмотре «Ночей Феникса» (Phoenix Nights, 2001-2002).

Сохранившиеся студийные ситкомы потакали публике. В «Миранду» (Miranda, 2009–2015) добавили монологи и вставки-отступления. В «Мальчиках миссис Браун» (Mrs Brown’s Boys, 2011–...) актеры сбиваются с роли и путают реплики, а в кадр заходят члены съемочной группы.

По сравнению со сценарием ситкома «Мальчики миссис Браун» в сериале «Стас все сдаст» (2018–...) трудно распознать черты ситкома. «Сценарий написан на слух, и в нем нет шуток, — рассказал Деметриу. — Персонажи по-своему глупы и несовершенны, они не смешные. Если прочитать сценарий, то это просто 180 страниц разговоров».

Деметриу получил три номинации на премии BAFTA за второй сезон ситкома «Стас все сдаст». Он и другие сценаристы лучших современных ситкомов выросли с совершенно другим представлением о том, как должен выглядеть ситком, причем не только на бумаге. Появление легких и доступных цифровых камер в середине нулевых означало, что съемочная группа из двух-трех человек теперь могла сделать то, для чего раньше требовались десятки студийных сотрудников. Внезапно у каждого появилась возможность снимать все что угодно и где угодно.

«Это здорово, — отмечает Сара Хаммонд, продюсер второго сезона сериала "Дрянь" (Fleabag) и сериала "Вернуться к жизни" (Back to Life) с Дэйзи Хаггард о женщине, которая с трудом возвращается к жизни в социуме после выхода из тюрьмы. — Вы путешествуете налегке, прыгаете с места на место».

Дело не только в том, что персонажи стали глубже. Теперь в ситкомах есть камерность, которой раньше не было, усиленная съемкой с движущихся камер, которая придает работам документальный стиль. Даже комедии с большими личностями, такие как Man Like Mobeen, выглядят как качественная драма. Некоторые идут еще дальше. В ситкомах «Вернуться к жизни», «Дрянь» и «Вверх дном» (This Way Up) Эшлин Би (посвящен теме восстановления после нервного срыва) есть леттербоксинг, а сами сериалы были сняты на анаморфотные объективы, которые, по словам Хаммонд, «придали им оттенок инди-фильмов».

Это отражает серьезные изменения в отношении сценаристов и продюсеров к ситкомам. Это не станки, которые штампуют шутки, а небольшие фильмы, которые так же серьезны, как и юмористичны. Все больше и больше «реалистичность», о которой говорит Поппер, означает эмоциональную открытость и фактурных, хорошо продуманных героев, которые, в отличие от своих студийных предшественников, не ведут себя так, словно они в ситкоме.

В семидесятых и восьмидесятых подход ливерпульской сценаристки Карлы Лэйн, который подразумевал трогательные ситкомы о женщинах, жаждущих самореализации и впечатлений, такие как «Бабочки» (Butterflies, 1978–1983) и «Соло» (Solo, 1981–1982), сбивал с толку критиков и зрителей. Однако сейчас они были бы так же востребованы, как «Вверх дном» или «Как же хорошо» Мэй Мартин (2020–2021). Новая волна ситкомов изначально несет в себе всеобъемлющую и эмоциональную проблематику. Даже ситуативные комедии с большими персонажами, как «Стас все сдаст», зачастую не только забавны, но и пронизаны горечью и болью.

«Как же хорошо» стал культовым сериалом после того, как перешел с Channel 4 на Netflix, по большей мере из-за того, что в его основе лежит квир-роман, полный неопределенности, и потому, что он действительно забавный. «Что мне нравится в сюжете, так это его многообразие и возможность проникнуть в чей-то мир», — поделилась Мартин. «Я думаю, что когда вы можете идентифицировать себя с кем-то и проявить к нему сочувствие, можно гораздо лучше понять некоторые вещи, к которым вы не отнеслись бы так, будь они на бумаге. Хотя, конечно, мы все это чувствуем».

С ней соглашается Шарлотта Ричи, сыгравшая одну из главных ролей в «Как же хорошо» и других хитах нового золотого века: «Призраки» (Ghosts, 2019–...), «Свежее мясо» (Fresh Meat, 2011–2016), «Битые пиксели» (Dead Pixels, 2019–...).

«Жизнь полна шуток, и юмор лучше других жанров позволяет измерить общую температуру по больнице», — говорит она.

Поколение Деметриу и Мартин, которое выросло на «очень сложных американских сериалах HBO и подобных, а также на инди-фильмах», по словам Аллен, «хочет более глубокого погружения в персонажей, а не смотреть на поверхностного пассивного героя, приверженного условностям. Их больше интересуют сложная структура и реалистичность».

Эйслинг Беа и другие рассказывают о возможности быть частью определенного ситком-поколения, которому нравятся Мартин, Микаэла Коэл и Фиби Уоллер-Бридж. «Я имею в виду, сложно избежать слова "поколение", когда мы все одного возраста, — говорит она. — Это очень интересно. Все это люди, которые меня вдохновляют и которыми я восхищаюсь. Я знаю, через что они прошли и с чем работали, это большой труд. Нас, кто писал и понимает все это, не так уж много, и это имеет большое значение».

---

Стриминговые сервисы поменяли все за последние пять лет, и ситкомы стали находкой для вещателей. Гораздо более вероятно, что зрители захотят пересмотреть комедию, нежели драму или телепередачу, отмечает глава комедийного подразделения Channel 4 Фиона МакДермотт, — они являются «фундаментом, который делает канал SVOD [стриминговое видео по запросу] долговечным», а также ключом к успеху All4 (стриминговая платформа. — Правила жизни). Коллекция новых и традиционных ситкомов Channel 4 поддерживается американскими гигантами Seinfeld, Malcolm in the Middle, Scrubs and Community, а BBC iPlayer предлагает десятки новинок и классических ситкомов как местного, так и зарубежного производства».

All4 и Netflix помогли прочно обосноваться «Девчонкам из Дерри» (Derry Girls) и «Ужину в пятницу вечером», говорит МакДермотт, заверяя, что они «стали такими популярными, какими вряд ли смогли бы стать пять лет назад». Точно так же, как «Ужин в пятницу вечером» взлетел только спустя несколько лет после выпуска: «В пятом сезоне вещи неожиданно приобрели другие масштабы, — замечает Поппер, — и все знали, что это такое, это действительно что-то значило, люди даже делали татуировки с персонажами».

Если канал транслирует сериал, который постепенно набирает обороты на Netflix или Amazon Prime, говорит МакДермотт, «он получает преимущества на долгое время» и притягивает зрителей к каналу, который первым заказал сериал. Стриминговые сервисы экспортируют британские телевизионные продукты быстрее и целиком, а не как раньше, отмечает Аллен.

«Думаю, это проложило путь к тому, что такие сериалы, как "Катастрофа" (Catastrophe) и "Дрянь", могут сейчас свободно путешествовать по миру, без всякой редактуры, — говорит он. — У них британский акцент, британское чувство юмора, британские декорации, но люди готовы это принять».

«Стриминговые сервисы позволили сделать мир немного меньше», — соглашается Хаммонд. Более того, они влияют на то, что и как способствует развитию. Данные, которые стриминговые платформы предоставляют каналам, играют ключевую роль в запуске проектов, маркетинге и «адаптации материалов для определенных потребителей», —добавляет МакДермотт.

iPlayer, All4 и YouTube могут продлить жизнь ситкомам и снять давление, которое плохие показатели просмотров могут оказать на новый сериал. Они стали испытательной площадкой для новых сценаристов и исполнителей, которые могут работать над стандартным получасовым ситкомом из шести серий. «Жевательная резинка» (Chewing Gum, 2015–2017), «Стас все сдаст», «Макссс» (Maxxx, 2020–...) от All4, а также «Битые пиксели» — все выходцы Comedy Blaps на Channel 4. А успех 15-минутных короткометражек, таких как «Постановка» (Staged) и «Полюби меня» (Pls like) на iPlayer, позволяет предположить, что зрители привыкли к непродолжительному контенту на YouTube, и IGTV навсегда изменил формат и размер ситкомов.

Теперь креаторам не нужно на последние деньги ездить на фестиваль в Эдинбурге, главную площадку, поставляющую комедийные таланты. Сейчас можно выстрелить где угодно и на любой платформе. Произошел демократичный сдвиг.

Сейчас Хаммонд относится к YouTube, TikTok и Instagram (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации) как к витрине магазина. «Очень ценно смотреть, как люди делают что-то на YouTube впервые, пытаясь найти себя и раскрыть свой талант, потому что это помогает тебе придумать блестящие идеи, с которыми потом можно работать», — отмечает она.

Другим удалось пропустить этап сотрудничества с главными вещательными компаниями. Эндрю Осаеми и Дебра Одутайо представили телекомпаниям свой ситком «Знакомство с Адебанджо» (Meet the Adebanjos, 2012–2016) о взлетах и падениях британско-нигерийской семьи прежде, чем решились сами профинансировать его из расчета £10 000 за эпизод — Одутайо даже продала для этого свою машину. В итоге они выставили его в интернет, и с тех пор он обитает на Netflix. Во время третьего локдауна вышел «Петрикор» (Petrichor), псевдодокументалка об обреченном на провал короткометражном фильме, профинансированном Kickstarter, в котором снялись известные актеры Элли Уайт, Лолли Адефоп и Кэти Уикс.

Телевизионные компании по-прежнему обладают реальной властью, но мир ситкомов постепенно становится все менее иерархичным. Это пока не демократия, но уже на шаг ближе к ней.

---

Это касается и ослепительной белизны, характерной для истории британских ситкомов. За последние пять лет появилось больше ситуационных комедий, написанных темнокожими британцами и азиатами, чем за предыдущие семьдесят. До начала нового тысячелетия было столько же британских ситкомов о людях, случайно попавших в космос: «Красный карлик» (Red Dwarf), «Вернитесь, миссис Ноа» (Come back Mrs Noah); равно как и комедий, где главную роль играли азиаты: «Ночи Тандури» (Tandoori Nights), «Тоттенхэм 2» (Tottenham 2).

Темнокожие сценаристы подробно описали, как сложно добиться успеха в «индустрии белых». «Жевательная резинка» Микаэлы Коэл имела большой успех и была удостоена премии BAFTA, но ее производство было очень сложным. «Продюсер позвонил и сказал, что заказчик полагает, я нуждаюсь в соавторах, — рассказала Коэл во время выступления в McTaggart. — Мне позвонили, когда была в Boots (сеть розничных магазинов. — Правила жизни). Я выбирала колготки, а потом поняла, что рыдаю, уткнувшись лицом в них. Я осторожно оставила колготки, чтобы их купил кто-то другой». Коэл написала 41 черновик, прежде чем ее сценарий приняли.

Ее опыт — не редкость среди немногих темнокожих сценаристов, которым выпал шанс снять собственный ситком. Один из эпизодов сериала «Прожигатели времени» (Time Wasters, 2017–2019) о путешествующем во времени джаз-бэнде, вышедшего на ITV2, был полностью переписан без участия автора идеи и исполнителя одной из ролей Дэниела Лоуренса Тейлора. Он нашел исполнительного продюсера, который был настолько удивлен качеством сценария, что предположил, что это заслуга белой женщины-редактора.

«Мне так мало доверяли, что было гораздо легче донести свои идеи, притворившись, что они принадлежат или написаны в соавторстве с ней», — написал он прошлым летом.

Лоуренс охарактеризовал ситкомы и производственный процесс как «белое пространство», но после протестов Black Lives Matter прошлым летом нужно было пересмотреть стандарты индустрии. В июне появилось открытое письмо, подписанное более чем 5000 профессионалов из сферы телевидения и медиа — актерами, сценаристами, режиссерами, продюсерами, телевещателями. Они призывали к радикальным изменениям в теле- и киноиндустриях в Великобритании.

Старые ситкомы умерли, чтобы дать дорогу новым людям и голосам. И неслучайно британский ситком стал не только менее маскулинным, менее зависимым от среднего класса, менее белым, менее прямолинейным и менее характерным для Лондона, но и гораздо более смешным, чем в прошлые десятилетия.

Взгляните на «Девчонок из Дерри», — призывает Фиона Макдермотт. Это традиционный ситком о семье из рабочего класса, в котором встречаются знакомые сюжеты: подростковая тоска, неблагополучная семейная жизнь и тому подобное. «Радикальное в этой истории то, — говорит она, — что здесь говорит женщина и что это рассказ о группе девушек из необеспеченного района».

Штэйт Аллен, уроженец Северной Ирландии, особенно доволен успехом «Девчонок из Дерри», ведь он десятилетиями слышал слова о том, что англичане не поймут такой акцент. «Это оригинально, вы ничего подобного раньше не видели. Зрители, которые сталкиваются с бесконечным выбором сериалов, не хотят ситкомы, в которых "все чертовски продумано".

Сценаристы и исполнители с ограниченными возможностями, которые вообще не участвовали в создании ситкомов, тоже начинают добиваться прогресса. «Придурок» (Jerk, 2019) был хорош: черная комедия, в которой Тим, страдающий церебральным параличом, цинично пользуется сочувствием окружающих. Стоит только сравнить это с джервейсовским «Дереком» (2013), где Джервейс играет человека с трудностями обучения. В одном чувствуется будущее; другой кажется тусклым прошлым.

Сами «ситуации» в ситуативных комедиях особо не изменились, хотя изменилось то, под каким углом они подаются. Все эти моменты — внешний вид, ракурсы, выбор того, кто и как шутит, — изменили представление о том, какими могут быть британские ситкомы. Это также отражение изменений в стране. Зачастую не кажется, что это так, но ситкомы, которые мы снимаем и смотрим, показывают, что нам стало интереснее слушать людей, которых раньше игнорировали. Что мы лучше приспособлены к тому, чтобы понимать других людей. Что мы готовы говорить на сложные темы, с небольшими оговорками. Сейчас ситкомы на это способны.

«Это одна из лучших форм для решения некоторых серьезных проблем, будь то психическое здоровье или неравенство, представительство женщин или реакция на Брекзит, — заявляет МакДермотт. — Если мы не будем этого делать, мы рискуем погрязнуть в несчастье».