Накатай мелодию: кто и как пишет музыку к российским фильмам?

С тех пор появилось не так уж много заметных композиторов, самый интересный из которых, Игорь Вдовин, быстро переквалифицировался из человека, сочиняющего занятную электронику, в того, кто одинаково уместно создает музыку как для «Богиня, как я полюбила» и «Мысленного волка», так и для «Иглы Remix» и «Дуэлянта». Вышеупомянутый Айги тоже с успехом продолжает работать — но самыми заметными его саундтреками за последние пару лет были фильмы не на русском языке: «Правда» Хирокадзу Корээды, автора «Магазинных воришек», и номинированный на «Оскар» документальный фильм «Я вам не негр». До недавнего времени при словах о саундтреке к российскому кино можно было вспомнить музыку Земфиры к «Последней сказке Риты» и песни из удивительного фильма «Шапито-шоу», так и не сделавшие знаменитыми их авторов, группу Karamazov Twins.

К счастью, ситуация начала меняться. Все больше музыкантов занялись кинокомпозиторством, а у людей, занимающихся саундтреками, вырисовался собственный стиль — и мы все чаще узнаем, кто они. Тем не менее это все еще маленькие шаги на пути к полноценной индустрии кинокомпозиторства. «У нас молодая индустрия, у нее разочек получилось, а пятьдесят — нет. Но это нормально», — говорит Антон Беляев, фронтмен группы Therr Maitz. Три года назад он дебютировал как кинокомпозитор с музыкой к хиту «Лед» — и, по его словам, сейчас снова работает над мюзиклом с неназванным большим режиссером. После успеха «Льда» к нему обращаются как раз за песенным саундтреком к фильму, хотя он признается, что ему хотелось бы реализовываться и в других вариациях киномузыки — но пока его не зацепило ни одно из поступающих предложений.

Желание повторить уже сработавшую единожды формулу — одна из ключевых проблем российской киномузыки. Беляев уверен: одна из главных причин, по которой его зовут на определенные и похожие между собой проекты, проста — и это деньги. «Люди беспокоятся о деньгах, им хочется быть уверенными в исполнении своих желаний. Но с творческой точки зрения [мне] это не очень охотно [делать]». Иногда это работает и с просьбами делать музыку под определенного композитора. Хотя многочисленные клоны Ханса Циммера уже не появляются в таком количестве, как раньше, от влияния голливудского композитора все еще сложно спастись. Один из самых востребованных российских кинокомпозиторов Райан Оттер в разговоре со мной называет его не иначе как «дядя Ханс» и считает, что в повторении нет ничего хорошего. «Если тебя прокачала тема из "Темного рыцаря" и ты смог ее повторить, это не делает тебя кинокомпозитором. Как только к тебе придет настоящий проект, ты поймешь, что просто так копию Циммера в фильм не поставить». Отмечает Райан и проблему музыки в трейлерах: она одинаковая, всегда эпичная, часто — не к месту. При этом он говорит, что, не считая современных военных фильмов, в России практически не снимают эпичного кино, которому действительно подходит такая музыка.

Надо сказать, что страсть к Циммеру не возникла из ниоткуда — в ней также виноваты и продюсеры. В одном из интервью композитор Кирилл Рихтер упоминал о неприятном опыте работы над блокбастером «Черновик»: продюсерам фильма хотелось определенной музыки, и композитору пришлось слепо следовать указаниям. При этом дальнейший опыт сотрудничества Кирилла с Иваном Твердовским и Анной Меликян был куда более приятным: по его словам, он больше находит себя как композитор именно в авторском кино, темы и настроения которого ему близки. Последняя вышедшая работа Рихтера, «Фея» Анны Меликян, тому подтверждение: эфемерная, вдумчивая и очень тонкая мелодия, идеально резонирующая с фильмом. Тем интереснее, каким будет его следующий саундтрек: уже известно, что композитор написал музыку к полнометражному дебюту клипмейкера Ладо Кватании «Казнь», основанном на деле «ангарского маньяка». Если Рихтер и не нашел подходящего автора, то как минимум нашел близкий стиль — и работающих в нем режиссеров.

Найти своего режиссера — всегда большое счастье, уверена Анна Друбич. Действительно, история кино показывает, что часто плодотворное сотрудничество режиссера и композитора идет на пользу обоим — и запоминается зрителям: Нино Рота и Федерико Феллини, Дэнни Эльфман и Тим Бертон, Майкл Найман и Питер Гринуэй, Александр Деспла и Уэс Андерсон, Джон Уильямс и Джордж Лукас — наконец, самый очевидный вариант, Ханс Циммер и Кристофер Нолан — все они отличный пример синергии. Анна уже трижды поработала с Валерием Тодоровским: над «Одессой», «Гипнозом» и сериалом «Бомба», где он выступал как продюсер. «Валерий Петрович никогда не говорит о референсах, даже если у него самого что-то есть в уме на монтаже, он все равно дает только "сухой" материал, мы проговариваем только то, где должна быть музыка и какой она должна быть». Анна говорит, что Тодоровскому всегда удается довольно точно сформулировать ожидания от музыки к своему кино, однако принимает работу он спустя несколько драфтов. Именно так и получается по-настоящему оригинальная музыка, уверена Друбич.

«Гипноз» прохладно приняли как критики, так и зрители — однако «Афиша», например, отдельно отметила музыку Друбич, работающую на контрасте с самим фильмом. Куда более благосклонны зрители оказались к фильму «Человек из Подольска», над которым работали OQJAV — и если вокалист группы Вадик Королев сыграл главную роль, то другие два участника, Ярослав Тимофеев и Дмитрий Шугайкин, оказались за кадром в роли композиторов. Актерский опыт фронтмена на них нисколько не повлиял — в первую очередь потому, что в сценах, где появляется Вадик, музыка практически не играет.

Кроме этого музыканты подчеркивают, что работать с режиссером Семеном Серзиным было очень просто: «Мы сказали ему: "Сейчас мы при тебе все сделаем, приезжай на студию". Он довольно четко ставил задачи, подготовил десятки референсов. Практически все композиции принял с первого дубля». Шугайкин отмечает, что Серзин — их давний друг, что, безусловно, облегчило работу. Тимофеев добавляет, что дело не только в этом: поскольку режиссер изначально ориентировался на музыку OQJAV, им легко было попасть в необходимое настроение. Единственная композиция, которая родилась иначе, была сольной для Тимофеева. Она звучит в сцене с бассейном. Серзин привез на студию черновой монтаж сцены и сказал, что музыка должна напоминать Арво Пярта. Держа в уме образы воды и композиции эстонского классика академической музыки, Тимофеев сыграл нужную импровизацию на клавишных.

Интересно, что пока музыканты принципиально работают над музыкой к кино вдвоем. Сейчас они закончили работу над фильмом об одной из «катастроф, произошедших в России» — в разговоре музыканты не стали называть проект, но на «Кинопоиске» у Тимофеева в работах уже стоит «Небесная команда» режиссера «Каникул Петрова и Васечкина» Владимира Аленикова о крушении самолета с хоккейной командой «Локомотив». Если в «Человеке из Подольска» музыка нужна была в первую очередь электронная, то в «Небесной команде» нужен был классический саундтрек, записанный с симфоническим оркестром: в первом случае большую часть работы делал Шугайкин, во втором — Тимофеев. Как они говорят, «Команда» более стандартна в плане киноязыка по сравнению с «Человеком» — и референсы Ярославу ставили голливудские. Тимофееву, как вспоминает Шугайкин, часто приходилось обосновывать свое мнение по тому, какой должна быть музыка. Работы в этом случае было больше, процесс затянулся — но при этом музыкантов, как было и с «Человеком», позвали на проект благодаря тому, что они делают в OQJAV: создателям фильма очень понравилась песня «Два секрета».

Вышеупомянутые референсы — одна из главных проблем, с которыми сталкивается современный кинокомпозитор. Ведь зачастую это не просто отсылки, интересные создателям фильма, а конкретные произведения, которые режиссеры и продюсеры и рады бы забрать в проект, но не могут себе позволить. «Сложность работы на примерах в том, что режиссер и композитор слышат разные вещи», — считает Друбич. И добавляет, что чем опытнее режиссер, тем лучше он понимает, что исходный трек в основном используется как подложка для ритма на монтаже, а не как четкое указание композитору. «Конкуренция с оригинальным треком как будто убивает творчество», — пожимает плечами Анна.

Другие ее коллеги, например Райан Оттер, относятся к отсылкам куда спокойнее: «Мне кажется, с ними легче, чем без них. Референсы — нормально, если не опускаться до копирования». По его мнению, оригинальные треки помогают лучше понять настроение фильма, работу музыки в связке с изображением. Собственные успехи (саундтреки к серии фильмов «Гоголь», сериалам «Фарца», «Метод» и «Триггер») Райан связывает в том числе с совпадением взглядов с режиссером и продюсером, при этом отмечает, что нередко создатели проектов не хотят слышать ничего, кроме любимого трека, и отметают предложения композитора.

Оттер в целом кажется самым гибким среди коллег — он и на компромиссы соглашается, и старается все свое время посвятить сочинению музыки. Гибкость переходит в продуктивность: только в 2021 году с музыкой Райна вышли «Мажор», «Топи» и фильм «Бендер: Начало» с Сергеем Безруковым. На подходе — новый проект Джаника Файзиева и снятый в Калининграде детектив «Коса». Востребованность Оттера легко можно связать с выверенной рабочей этикой, близкой к деловой; он и сам говорит о своей дисциплине и способности не распыляться на мелочи.

«Проснулся, позавтракал, сел работать. Когда тебе дают задание и сроки, все держится только на твоих плечах. Можно пойти пить пиво, сходить в "32.05" — и обнаружить, что дедлайн послезавтра, а показывать нечего. И кто будет виноват, кроме тебя самого?» Задолго до пандемии композитор стал работать из дома, поняв, что намного проще организовать собственную студию, чем арендовать чужие. Он отмечает, что домашняя акустика, безусловно, проигрывает студийной, однако решился на такой шаг, в том числе благодаря опыту заграничных коллег: у американцев и европейцев в ходу термин bedroom composer — так называют композиторов, творящих прямо из спальни.

Оттер пока только прицеливается к западному рынку, а Анна Друбич вовсю работает с местными продюсерами, в том числе с Гильермо дель Торо: Анна писала музыку к его «Страшным историям для рассказа в темноте». В середине июля на Netflix выйдет серия фильмов «Улица страха» — Друбич написала саундтрек сразу для двух серий, про 1994 и 1666 годы. Ее соавторами выступили Марко Белтрами, с которым Анна уже работала над «Страшными историями», и Маркус Трумп. При этом особой разницы между американским и российским кинопроизводством она не видит, в первую очередь с художественной и творческой точек зрения. Однако есть привычка, которую хорошо бы нашим перенять у американцев: обращение к композитору в момент препродакшена, а не после начала съемок. Разнится и отношение к музыке в кино: большинство российских продюсеров и режиссеров до сих пор не считают саундтрек важной составляющей фильма, в то время как в Америке долгие годы довлеет традиция голливудского кино с ярко выраженным, запоминающимся саундтреком.

Важно, что российские продюсеры уже не пытаются сделать «как у них» и идут на компромиссы с композиторами в угоду интересным авторским решениям. Как говорит Друбич, ей все чаще удается найти общий язык с продюсерами и режиссерами, почувствовать обоюдный интерес к музыке и кино. Анна объясняет это тем, что в индустрии появляется все больше композиторов, всерьез заинтересованных ремеслом. Антон Беляев согласен: без серьезного подхода никуда. Он также считает, что кино чаще стоит ругать, если оно того заслуживает — тогда композиторы начнут развиваться. При этом многие собеседники Правила жизни отмечают, что композитор лишь улучшает фильм, ни в коем случае не перетягивая одеяло на себя. Как бы там ни было, в России наконец-то появляются интересные — и очень разные — кинокомпозиторы. Хочется верить, что это только начало.