Иван Янковский: «Я боюсь стать человеком, который перестал впускать в себя жизнь, новые мысли, ощущения»
Я–
Янковский
Фотограф
Владислав Опельянц
Представителю известной актерской династии Ивану Янковскому только исполнилось тридцать, а ему уже пророчат место главного артиста страны. В интервью для Правила жизни Янковский размышляет о процессе мучительного творческого поиска — и находит в нем удовольствие.
Записал Егор Беликов
Стиль Алексей Бородачев-Архипов
Российский кинопроцесс всегда отчего-то приобретает вид соревнования. То мы пытаемся дать наш ответ Голливуду, причем на вопросы, которые никто не задавал. То сокрушаемся по поводу «Оскаров» и «Золотых пальмовых ветвей», которых нам давно не вручают, — и при этом больше сопереживаем фильмам зрелищным и крупнобюджетным, а авторских сторонимся. В кино, спорте и политике разбирается каждый житель страны. Под знамена с девизом «Догнать и перегнать» постепенно встают и профессионалы, которые должны были бы это кино снимать и в нем же сниматься. Скажем, российским киношникам подобает всегда иметь жизненные цели и горизонт планирования (как у приличного офисного сотрудника) — например, желание взять «Оскар» или пробиться на Запад.
Артист в России больше, чем артист. Российское массовое сознание, кажется, не способно вместить в себя больше одного мужского актерского имени за раз. Одного человека стараются брать всюду и помногу, он в каждом фильме, на каждой роли. Сначала всюду был Безруков, потом Хабенский, Козловский, Петров — и вот теперь, когда последние трое попытались уйти в режиссуру, место оказалось вакантно.
Иногда я слышу хорошие отзывы о моей работе: «Ой, вы мне открыли что-то». Я думаю: ну слава богу, я кому-то что-то открыл. Себя бы открыть, понять, для чего все это нужно
На это место очень хочется усадить Ивана Янковского. Ему только исполнилось тридцать, он внешности нездешней и почти что неземной, из великой актерской династии, снимается регулярно, в среднем удачно, каждый год — по неожиданной и симптоматичной роли. Одна только проблема — сам Янковский все больше и больше задумывается о том, зачем ему вообще все это нужно.
Интервью начинается с обсуждения новинок — фильмов из Канн и Венеции, тех, что появились на Netflix («Я вообще люблю смотреть про все эти картели, Медельин. "Убийца" (Sicario. — Правила жизни) — мой любимый фильм»). Это нечастый случай, когда актеры вообще хотят что-то обсуждать с кинокритиками, а не обижаться на них за характеристики в рецензиях. Но Янковский, кажется, совершенно искренне интересуется всем вокруг, и этот его интерес только усилился за последний год:
Костюм Fendi, рубашка Bikkembergs, носки Falke, дерби Dior Men, кольцо Tiffany 1837 Makers, Tiffany & Co.
Бомбер и футболка Canali; подвеска Tiffany 1837 Makers, Tiffany & Co.
«Я как-то заземлился, успокоился, стал принимать себя таким, какой я есть. Начал объективнее воспринимать реальность, то место, в котором я нахожусь. Самое главное — я начал волноваться по поводу того, что я не развиваюсь. Я боюсь стать человеком, который перестал впускать в себя жизнь, книги, какие-то новые мысли, ощущения. Я очень боюсь этого, мне реально страшно. Я не пауков или акул боюсь, а стагнации. Условно говоря, я как героиня фильма "Прометей", которую Нуми Рапас играет, только не в космосе, а на Земле. Я тоже все время размышляю: а что, а как, а зачем все это нужно, а имеет ли это смысл, а что это кому дает? Иногда слышу хорошие отзывы о моей работе: "Ой, вы мне открыли что-то". Я думаю: ну слава богу, я кому-то что-то открыл. Себя бы открыть, понять, для чего все это нужно».
И действительно. Возьмем, к примеру, последние роли Янковского. В 2019 году — удивительно точно сыгранный молодой коррумпированный мент в «Тексте», в 2020-м ему удался образ Тарковского в комедии «Хандра» (и мимолетный эпизод с Янковским оказался едва ли не лучший во всем фильме), а весь 2021-й только и говорят, что о «Топях», траурно-магическом сериале, где у Янковского главная роль. И даже самый едкий персонаж отечественного фейсбука, критик Зинаида Пронченко, водит с актером дружбу и пишет о нем в следующих восторженных формулировках: «Янковский в "Топях" — нагой, мертвый, злой и красивый».
Актеры — это не про обертку, это не то, что ты обо мне вычитываешь в новостях. Обо мне пишут: куда он вышел, как подстригся, с кем встречается. Это то, о чем ты заставил зрителя думать
При этом Иван не боится вписываться в крупномасштабные проекты с бюджетом в 500-700 миллионов рублей, но это каждый раз ничем хорошим не заканчивается. Началась эта любовь зла с первой осознанной роли Янковского в провальном мистическом триллере «Индиго» — о чрезмерно одаренных детях, затем актер вписался в фильм «Ночные стражи». Когда мы заговариваем о нем, Янковский заметно напрягается:
«Думал, франшиза будет отличная. Оказалось, полная ерунда. Брал риски, потом отдувался. На коленях на горохе стоял, впускал в себя стрелы Прометея. Нет, мне нормально, я готов выслушать всю эту ***(чушь) от зрителя, потому что понимаю, что это по делу, а не просто так. Мы же всегда с благими намерениями хотим сделать что-то, а не так: "А давай всех обманем, снимем про вампиров, как "Блэйд", как "Сумерки", только по-русски, ты с МГУ прыгаешь в плаще, классно будет". Не будет».
Майка H&M, джинсы Brunello Cucinelli, ботинки Pantanetti
В прошлом году вышел «Союз спасения», и сюжет о хорошем актере в неподходящих обстоятельствах повторился: Янковский словно снимался в одном фильме, а вышел совершенно другой. Только этим можно объяснить тот факт, что Иван вновь принял на себя репутационные риски (хоть он и храбрится: «Слушай, ну пусть я буду рисковать, а не кто-то другой. Я, в принципе, риски всегда беру на себя»). Снималась, скажем, историческая драма о декабристах с тем посылом, что только у молодых в обществе любой эпохи оказывается достаточно витальности и внутренней силы, чтобы менять мир — пусть это иногда и заканчивается трагически. А после монтажа получился ура-патриотический памфлет о бесперспективности всякой оппозиции. «Я думал, что снимаюсь в чуть более сложном фильме. Он оказался намного проще. В целом я своих слов не забираю. Я реально думал, что будет про пацанов, которые стали мучениками и все погибли. Но таким этот фильм не сделали — побоялись».
Находится и другое оправдание: за неимением альтернатив Иван соглашается играть там, где масштабный продакшен, где пять камер, вертолеты, словом, где на съемочной площадке артиста ждет большое приключение. Так случилось с фильмом «Огонь», спродюсированным студией Никиты Михалкова. Большое кино о пожарных, спасающих маленькое село, окруженное лесом. И снова Иван, сыгравший главную роль, надеялся, что получится что-то совершенно другое.
Творчество — это вообще мучения. Но в процессе творческих поисков ты находишь и удовольствие. Нужно открыть свои болевые точки. Тогда, может быть, что-то и возникнет
И дело вроде бы даже не в деньгах, подобные вопросы Янковский отбивает изящно, при помощи уверенной формулировки: «Деньги — точно не самое главное. Это удобная штука, но, как говорит мой педагог: "А с чем в гроб ляжешь?". Да и публичность его не очень интересует, на самом деле интервью для него — это некое обязательство, рабочая необходимость, и уж тем более его смущает и возмущает журналистское внимание: "Актеры — это не про обертку, это не то, что ты обо мне вычитываешь в новостях. Я стал интересен публике, и теперь обо мне пишут: куда он вышел, что надел, как подстригся, с кем встречается, как он срет. Это то, о чем ты заставил зрителя думать и во что верить".
Пока мы пытаемся разобраться, зачем Ивану вообще работать в российском кино, становится все сложнее находить какие-то причины, кроме, собственно, самого процесса. А может, и процесс того не стоит: "Когда я в последних картинах снимался или играл спектакль, я порой задумывался, зачем я это делаю, кому это надо? Мне? Наверное, это нормальное состояние творческого человека, не ремесленника. Чувствовать, что все это никому не нужно. Иногда мне хорошо от того, что я делаю. Но иногда я не очень понимаю, зачем я всем этим занимаюсь, что моя работа кому дает? И особенно — что она дает мне?"
Плащ Óckam, водолазка Boss, джинсы Canali, ремень Boggi Milano, ботинки Dior Men
Есть ощущение, что Иван был обречен на подобную судьбу. Актерские династии — вообще загадочная штука: это же не ремесло, которое из поколения в поколение передается, вроде часового дела, — это искусство, каждый раз надо постигать его заново. Но так получилось, что дедушка, бабушка, отец, мать и младшая сестра Ивана Янковского — все актеры. Хотя началась такая династия, по сути, случайно: "Дед не собирался становиться артистом. Он поступал вместе с братом Колей, который сказал ему: "Иди ты учись, Олег!". И он пошел учиться. В итоге это вылилось во что? В великого артиста!" Сегодня Иван не может обойтись без сравнения с великим дедом: "Меня в последнее время почему-то часто стали сравнивать с дедом. Я не знаю, то ли мне льстят, то ли стебут меня. Люди пишут: "Ну, он не дед, он им не будет никогда, не был и не станет!" Но, понимаешь, мой дед не играл мента, слетевшего с катушек. То, что современная киногения позволяет делать, в советское время было невозможно".
Вообще, Иван отпирается и говорит, что его персонаж в фильме "Текст" совсем на него не похож. Но все же и в этой картине была поднята важная для него тема родства: "Мне вообще хотелось бы, чтобы обо мне говорили, что я характерный артист. Не артист, который играет того, на кого похож, потому что у меня такая внешность. Я хотел бы быть как Хоакин Феникс. В экранизации комикса сыграть злодея какого-нибудь. Я бы только это и играл. Я так и к "Тексту" отнесся — как Гэри Олдмен в "Леоне". Как ты помнишь (если читал книгу), там мой персонаж — жирный мудила, чиновничья харя. А я играл молодого чувака, мажора, которому все дали родители. А если родитель фээсбэшник, то и ты сам начинаешь чувствовать себя немножко фээсбэшником".
Страна ставит перед кинематографистами задачи, на которые они в общем-то никогда не подписывались. Хотя Иван Янковский хочет просто хорошо играть в кино: "Я не из тех, кто вещает всем о том, как это сложно, как мы много работаем, ищем образ, сходим с ума все. Это все миф, это все игра. Вот ты любишь видеоигры, прикалываешься над друзьями, пранкуешь по телефону — в принципе, актерство — это то же самое. Ты просто играешь. Все рождается здесь и сейчас. Это внутренняя работа, но в целом не хирургия. Если ты ошибешься — никто не умрет! Что-то получается лучше, где-то ты глубже что-то прочувствовал, и тебе удалось это донести".
Бомбер Boss, поло Pal Zileri
Для Янковского, который, как ни удивительно, интроверт, нашелся, кажется, идеальный персонаж — шахматист Анатолий Карпов, которого он сыграл в предстоящем фильме "Чемпион мира", посвященном матчам за главное звание в самом интеллектуальном виде спорта. И здесь творческое избавление Иван внезапно нашел в кратковременном помешательстве: "Я изучал партии, набивал руку, играл, знаю комбинации, за 15 ходов могу кого-то "вынести" теперь, если повезет. С Карповым мне хватило времени, чтоб быть не собой и вообще думать, действовать и мыслить не как я. Для этого нужна длинная дистанция, когда ты из кадра в кадр, из сцены в сцену занимаешься рутиной, которой в жизни не знаешь. Когда уже твой мозг начинает постепенно перестраиваться, когда ты встаешь с утра и думаешь, а где я остановился вчера на доске, как мне ходить — e4 или c4? Я помню, приезжал домой, садился и смотрел в одну точку — настолько меня засасывало! Это очень тяжело. Ты только и думаешь, что о комбинациях. Потом это очень заразительно. Это высасывает твою жизнь. Сам Карпов в какой-то момент думал, что наша жизнь — игра! И заблуждался".
Хотя и сейчас все может пойти не по плану, и фильм снова после монтажа окажется совсем другим. Иван лишь разводит руками — действительно, он здесь совершенно ни при чем. И в этом смысле та роль, которую он сыграл в сериале "Топи", — большая метафора его же пути в кинематографе: смертельно больной стартапер, который попадает в волшебный и страшный мир, модель вечной Руси-России, из которого не выбраться.
Напоследок Иван говорит что-то очень важное: "Знаешь, что я понял? Все великие писатели не от хороший жизни писали. Солнце светит, отлично, напишу-ка я "Идиота", давай-ка "Вишневым садом" займусь. Нет же, не так все было. Это муки какие-то, поиски сути. Творчество — это вообще мучения. Но в процессе творческих поисков ты находишь и удовольствие. Нужно открыть свои болевые точки. Тогда, может быть, что-то и возникнет". ≠
В главной роли
Иван Янковский
Режиссер-постановщик Владислав Опельянц. Художник-постановщик Ника Добина
Генеральный продюсер Сергей Минаев. Исполнительный продюсер Дмитрий Болдин. Линейный продюсер Ксения Турчинская
Художник по костюмам Алексей Бородачев-Архипов. Костюмеры Ярослав Сидоренко, Артем Гетман
Художник по гриму Екатерина Одинцова. Пластический грим Дарья Рыкова
Ассистент режиссера Павел Панкратов. Гаффер Александр Егоров. Кей-грип Олег Гринчишин
Осветитель Андрей Федченков. Бэкстейдж Лазарь Медведев
Заводчики собак Вера Панова, Светлана Ягафарова, Наталья Радель, Александра Кирияк, Алексей Савенков
Водители Сергей Ивашкевич, Валерий Ткачев
Съемочная группа выражает благодарность за помощь в проведении съемки
проекту "Электрические мастерские" и питомнику собак "Адерхайден Хоф"