Наши люди в Голливуде: Илья Найшуллер, Алексей Воробьев, Михаил Горевой и другие — о том, как устроен мир кино на Западе (в сравнении с Россией)
Наши люди в Голливуде: Илья Найшуллер, Алексей Воробьев, Михаил Горевой и другие — о том, как устроен мир кино на Западе (в сравнении с Россией)
Мы связались с отечественными кинематографистами, участвующими в американских проектах, и выяснили, как у них это получается, в чем отличие заокеанских съемок от российских, а также за что там могут уволить, а за что похвалить.
Илья Найшуллер
По заказу студии Universal снял фильм «Никто» с Бобом Оденкерком
В Америке почти нет российских режиссеров. Я же всегда целился в Голливуд, у меня с детства была мечта снимать американские фильмы. Я хотел делать кино для всего мира. После показа «Хардкора» на международном кинофестивале в Торонто был хороший фидбэк, в итоге фильм посмотрела вся планета.
В Америке никто не смотрит на паспорт, им нужен просто хороший режиссер. Не важно, кто он и откуда. У меня очень хороший английский, потому что мое детство прошло в Великобритании. Мне комфортнее снимать кино на английском, так я лучше понимаю, как должен выглядеть фильм. Я планирую и в будущем снимать на английском, чтобы потом это кино посмотрели по всему миру, в том числе и в России.
Обычно в США все строго по регламенту — общение ведется через агента. Студия Universal отправила сценарий фильма «Никто» мне и еще четырем американским режиссерам, причем двое из них были очень известными. Мне повезло, что я был в первой волне и оказался убедительнее других. Потом со мной созвонился Боб Оденкерк (звезда сериалов «Во все тяжкие» и «Лучше звоните Солу». — Правила жизни). Во время полуторачасового разговора по телефону я рассказал ему свое видение сценария и объяснил, о чем на самом деле фильм. Ему очень понравилась моя трактовка. Это было совсем не то, что он ожидал.
Сериал «Лучше звоните Солу» / American Movie Classics (AMC)
Он смотрел мой «Хардкор», картина ему очень понравилась. Он даже сказал, что это лучший фильм за последнее десятилетие. Поскольку «Хардкор» весь состоит из экшена, он думал, что я буду говорить про экшен, а я про это не сказал ни слова. Я понимал, что экшен я и так легко сделаю. Даже с закрытыми глазами.
После этого мне перезвонили из Universal и сказали, что нужно лететь в Лос-Анджелес и сделать презентацию своей концепции. Я подготовил презентацию на 30 листов и полетел ее представлять. Меня остановили где-то на 15-й странице и сказали: «Все, спасибо». Я поехал в гостиницу, сидел в номере и грустил, думал, что, наверное, неудачно все прошло. А потом мне звонят и говорят: «Фильм твой». Я очень этому обрадовался.
С Universal было очень хорошо работать, я чувствовал их поддержку с самого начала. Когда они посмотрели первую сборку, то есть, по сути, сырой фильм, все их комментарии были оправданны. Никто ни с чем не спорил.
В «Никто» я собрал интернациональный коллектив: от поляка из Монреаля до художника-постановщика из Бразилии. Основной язык на площадке был английский. Даже с русскими актерами я принципиально говорил на английском, чтобы все всё понимали. Я люблю работать в международной команде. Мы все разные, говорим на разных языках, но мы собрались ради общего дела. Такое единение.
Фильм «Никто» / 87North / Dentsu
«В Голливуде к режиссеру на площадке относятся как к богу. Мне потребовалось время, чтобы со мной общались как с нормальным человеком».
В Голливуде к режиссеру на площадке относятся как к богу. Мне потребовалось время, чтобы со мной общались как с нормальным человеком. Мне не нравятся взаимоотношения «начальник и подчиненный», я в них чувствую себя неловко. Хотя понимаю, что главный на площадке, ответственный за все, но при этом я не хочу быть тираном.
В США более быстрый темп работы. Я подготовил фильм «Никто» за шесть недель. Раньше я бы так не смог, но благодаря работе в Голливуде научился. В Америке заранее точно знаешь свой бюджет, поэтому я менял сценарий, исходя из этого. Мы снимали без переработок. Я закончил фильм на день раньше и тем самым сэкономил студии сотни тысяч долларов, чему они были очень рады.
«А еще в США все любят судиться, поэтому там чересчур все аккуратно. Причем аккуратно не ради человека, а ради того, чтобы никого никто не засудил».
В Штатах все гораздо лучше с организацией самого процесса съемок — просто потому, что у них больше опыта. А еще у них большая погоня за безопасностью: в Северной Америке все любят судиться, поэтому там чересчур все аккуратно. Причем аккуратно не ради человека, а ради того, чтобы никого никто не засудил. И это такая фальшь-аккуратность. У нас каждое утро начиналось с 15-минутной встречи по безопасности, куда созывают вообще всех, включая буфетчиков. В Москве это можно было все сказать за минуту. А там они просто разжевывают так, чтобы потом в случае чего сказали: «А мы все разжевали!» Раз этого не избежать, я решил, что буду приезжать на 10 минут позже на площадку. Потому что мне жалко тратить время так неконструктивно. Не ради безопасности, а ради видимости. Это время, когда я мог бы репетировать и снимать.
Никакой разницы в менталитете я не почувствовал. Я просто относился к людям с уважением, и все было хорошо. Мои общие правила по жизни — не быть мудаком. Это не так сложно. Это вообще не сложно.
Алексей Серебряков в фильме «Никто» / 87North/Dentsu
Киношная еда в Америке лучше, чем в России. Там очень хорошо кормят. За съемки фильма «Никто» я набрал 7 кг. Просто у меня есть такая слабость: я вместо того, чтобы стрессовать, ем сладкое. Каждый съемочный день я начинал с блинчиков с кленовым сиропом и бекона. Даже в фильм вставил сцену, где Боб так же завтракает. По фотографиям с бэкстейджа видно, как у меня лицо увеличивается день ото дня. Когда закончился проект, я тут же все лишние кило скинул — пошел в зал.
После «Хардкора» мне поступало много предложений из Голливуда. Чаще всего предлагали тупые экшен-триллеры. Я от них отказывался, потому что не хотел тратить два года своей жизни на то, что мне неинтересно. Я чуть поглубже человек, чем просто про пострелять. Мне нравится, что после «Никто» мне начали присылать по-настоящему хорошие сценарии с хорошими артистами. Где не только взрывы и насилие.
Алексей Воробьев
Актер, снимался в комедийном сериале Netflix «Космические силы» вместе со Стивом Кареллом, драме «Нереальный холостяк» о закулисье реалити-шоу и сериале о теннисистах «Расшатанные нервы» Джея Караса, а также вскоре с ним выйдет «Рейган» с Джоном Войтом
Впервые на голливудской площадке я оказался не так давно — в 2014 году. И сразу пожалел, что не начал учить английский раньше. Это был пилот сериала про теннисистов «Расшатанные нервы» Walt Disney Studios. Я играл одного из четырех главных героев, мой персонаж был выходцем из России, который встречается с одной из двух героинь — теннисных звёзд. И режиссёр и продюсеры были очень довольны моей работой, но, несмотря на это, при просмотре материала мое лицо было красным от стыда, потому что, впервые играя в кадре по-английски, я забывал о произношении, и разговаривал с очень сильным акцентом.
После этого меня стало представлять одно из крупнейших актерских агентств Голливуда, и у меня появился не только агент, но и менеджер, который, кстати, долгое время работал с Анджелиной Джоли, и был и остается бессменным менеджером Ким Бесинджер и Мены Сувари.
В Америке первые пробы на проект любого уровня ты всегда снимаешь сам. Даже на роль второго плана пробуются не десятки и не сотни, а тысячи человек, не говоря уже о главных ролях. Здесь находится «эпицентр», столица кинематографа, втягивающая в себя лучших профессионалов киноиндустрии. Это повышает уровень каждого, но и создает колоссальную конкуренцию.
«В Голливуде не отказывают. Просто не перезванивают и не предлагают контракт».
Это научило меня забывать о проекте, как только, попробовавшись, я откладываю страницы с текстом сценария в сторону. В первые годы работы здесь, после проб я днями и ночами ждал ответа, а потом понял, что так можно сойти с ума. Например, за прошлый год у меня было несколько десятков кастингов, а в итоге я получил одну из главных ролей в полнометражном байопике «Рейган». И эта статистика абсолютно одинакова у всех актеров, чьи лица вы уже, может быть, видели, но имена еще не запомнили.
Сериал «Нереальный холостяк» / Wieden+Kennedy Entertainment
«Я никогда не отказывался от работы в Голливуде. Думаю, актер может отказываться от роли только по состоянию здоровья».
Этический аспект или отказ от съёмок из-за того, что в сценарии есть откровенные сцены, я считаю профнепригодностью. На съемках актер не принадлежит себе, он даже не является собой, поскольку разговаривает словами, написанными для него автором. К тому же, отказываться от ролей в Голливуде можно только тогда, когда выбираешь уже ты, а не тебя.
Мне предлагают самые разные роли, причём не только иностранцев, но и, — гораздо чаще, американцев. Меня это не перестаёт удивлять, ведь мои агенты отлично знают, что у меня есть акцент. Я рад, что мне практически не предлагают играть светлых и добрых «принцев». На мой взгляд, это самые плоские персонажи — без надлома и внутреннего развития. Мне чаще присылают пробы на очень неоднозначных героев с непростой судьбой, в которых за маской привлекательности и открытой улыбкой, таится что-то непредсказуемое. Я люблю таких героев, их сложнее и интереснее играть.
Теоретически, можно играть в кино даже без знания языка. Вопрос исключительно вашей подготовки к работе. У меня есть и такой опыт — я дважды снимался в итальянских фильмах, не говоря ни слова по-итальянски. До сих пор помню шок на лице режиссера Стефано Лоренци, который, уже на съемочной площадке во Флоренции, после первой репетиции, позвал меня обсудить свое видение моего персонажа, и лишь тогда понял, что по-итальянски я знаю только свой текст из сценария, причем могу начать с любой страницы, или даже — с конца сцены. Он был в замешательстве, и не мог в это поверить, думая, что я шучу. На следующий день на съемках уже был переводчик.
Но если вы хотите именно работать в Голливуде, а не разок сняться, как приглашённая звезда какой-то национальной территории, надо не только прекрасно владеть английским, но и находиться здесь, в Америке.
Сериал «Нереальный холостяк» / Wieden+Kennedy Entertainment
Поскольку я носитель русского языка и культуры, обычно сценаристы, если мой герой — выходец из России, сами советуются со мной на съёмочной площадке, уточняя моменты, в которых не уверены. Если реплика или слово не сюжетообразующее, то они его сразу меняют. Однако, в сериале «Космические Войска» не удалось избежать недоразумения, связанного с написанием фамилии моего персонажа на военной форме. Поскольку примерка костюма была утром прямо перед съемкой, успеть вышить другую нашивку было уже невозможно, и так в интернете появился «мем» с моим счастливым лицом и вышитой фамилией «Телатовицх» на груди. А в «Рейгане», например, настолько серьезно отнеслись к созданию правдивых постсоветских интерьеров, что обратились ко мне за помощью, и команда художников, с которыми я работаю, снимая как режиссёр в России, собрала для своих голливудских коллег референсы, по которым строилась декорация, а я вёз из Москвы в Лос-Анджелес аутентичный реквизит для своего партнера Джона Войта.
Сейчас, конечно, никаких проблем в работе на английском не возникает. Моё знание языка уже на том уровне, что я могу не только свободно жить и работать по-английски, но и писать тексты песен и сценарии на этом языке.
Но в самом начале был один забавный момент, после которого я стал всегда переспрашивать всё, что не расслышал. В течение часа мы очень детально репетировали сцену, где я и моя партнерша по съемкам видим запертую в машине собаку, и я железной урной разбиваю стекло автомобиля, чтобы песику было, чем дышать. И вот, прямо перед командой мотор, после часа репетиций, ко мне подбегает ассистент режиссёра, и что-то быстро говорит. Я же в этот момент прогоняю в голове текст сцены, и все физические действия, включая удар урной точно по кадру, и вытаскивание из машины собаки. Я не понял, что он мне тогда сказал, но автоматически кивнул, мол «готов». «Камера, мотор!» Мы играем сцену, я, как репетировали, беру большую уличную урну, и, с размаху, разбиваю стекло автомобиля. Моя партнёрша очень убедительно играет полный ужас, и я продолжаю сцену, думая, как классно всё получилось. Режиссер кричит «СТОП»! Ко мне подбегает ассистент и нервно спрашивает: «Зачем ты разбил стекло?!» После часа репетиций разбивания этого стекла, его вопрос для меня был более чем странным. Выяснилось, что перед съёмкой он подбежал и сказал мне, чтобы я не бил стекло, а просто занес над ним урну, так как каскадеры уверяли, что разбить такое стекло без их помощи невозможно. А дальше должен был быть трюк — профессиональное «разбивание стекла»! Каскадеры, уверявшие, что без них это стекло не разбить, оказались в довольно неловком положении. Но хуже всех было собаке, сидевшей внутри машины, именно перед ней я извинялся час или два, успокоившись только, когда её хозяева убедили меня в том, что с ней всё хорошо.
Перед началом работы в любом американском проекте проводят инструктаж всей съемочной группы, где объясняют, как можно и как нельзя общаться с коллегами. Вплоть до того, на какой дистанции нужно держаться друг от друга, чтобы не нарушить границы личного пространства другого человека. Например, нельзя говорить комплименты на тему внешности, только о проделанной работе. Можете забыть о флирте, юморе или сарказме на работе, здесь люди делают общее дело, и обязаны с уважением относиться друг к другу, заботясь о здоровой, и исключительно профессиональной атмосфере на площадке.
Алексей Воробьев в сериале «Нереальный холостяк» / Wieden+Kennedy Entertainment
Вы, наверняка, слышали классическую фразу, звучащую на любой съёмочной площадке в России: «Тишина на площадке!». Так вот, одним из колоссальных отличий на съемках является то, что в Америке этой фразы просто не существует. Потому, что тут и так никто себе не позволяет мешать работе других департаментов. Здесь тишина на площадке практически священна.
В России лучшая актерская школа — это факт. Не зря все лучшие американские актерские школы были основаны именно на методах Чехова и Станиславского. Но нам бы добавить этого их умения работать в команде, поддерживать друг друга, отвечать за каждую мелочь, а не стараться все взвалить на свои плечи, и, «кряхтя, под ношей жизненной плестись». Здесь, за счет структуры самой индустрии, человек не может не брать на себя ответственность, а, значит, и относится он к своей работе по-другому. Здесь любое место достаётся с таким трудом, что каждый его получивший, выкладывается на 100 процентов, и это становится двигателем процесса, еще больше повышает конкуренцию.
«В России лучшая актерская школа — это факт. Не зря все лучшие американские актерские школы были основаны именно на методах Чехова и Станиславского. Но нам не хватает этого американского умения работать в команде, поддерживать друг друга.»
Смены в США начинаются очень рано. Причём это не зависит от того, снимают ли в павильоне или на натуре. Просто так заведено. Обычно все уже на площадке не позже 6:30 утра, это самый поздний вариант, бывает вызов и в 5 и в 4:45 утра. Но переработки тут значительно дороже, чем у нас, так что задержки — это исключительный случай. Например, только если у актера крайний съемочный день в проекте. В любом другом случае всех отпускают домой к семьям вовремя, поскольку тут кино — это именно работа, и как и в любой другой работе, человеку нужно время для отдыха.
В Голливуде на больших проектах действует очень жесткая конспирация. Никаких фото и «сториз» с площадки, особенно в костюмах. Никаких рассказов о сюжете. Всё должно быть скрыто до самого выхода проекта. Это распространяется на всех. А во всем остальном — для актеров те же ограничения, что и везде. Не менять внешность с момента подписания контракта, не толстеть, не худеть, если того не требует сценарий, заморозить себя на время съемок, и быть не собой, а героем, которого ты играешь.
Сериал «Космические силы» / 3 Arts Entertainment/Deedle-Dee Productions
Снимаясь с Джоном Малковичем и Стивом Карелом, мне посчастливилось наблюдать, как в первый съемочный день сериала «Космические Войска», в самой первой сцене, Стив «нащупывал» персонажа, используя, скорее, технику школы «представления», а не «переживания». В этой сцене мы снимались вдвоем, и мне было очень интересно после моего крупного плана, стоя за камерой, подкидывать ему реплики и наблюдать, как в каждом следующем дубле он меняет реплики, мимику, способ пристройки. Это очень серьезное отличие от МХАТовской школы, где нужно раз за разом повторять свои реплики, проживая их по-новому. На следующих съемках я сразу применил этот способ и понял, насколько больше возможностей появляется при монтаже.
Из всех зарубежных актеров, с которыми я работал, самое сильное впечатление на меня произвёл Джон Войт. Это потрясающий человек с невероятным отношением к работе и потрясающим чувством юмора. Настоящий представитель «старой голливудской школы». Начиная с того, что ещё за месяц до съемок, пока я был в Москве, а он в Лос Анджелесе, он позвонил мне по Скайпу, и мы работали со сценарием и репетировали четыре часа подряд. Именно он попросил меня дать художникам референсы для «постсоветской» квартиры его героя, для него было предельно важно, чтобы все выглядело максимально аутентично. Потом я прилетел на съемки, и мы каждый день разбирали и репетировали все наши совместные сцены. Меняли диалоги, подгоняя их под оживших персонажей. Продумывали вместе, какой нам нужен реквизит для каждой из сцен. И за время работы над картиной мы стали настоящими друзьями. Он часто заходит ко мне, на днях позвонил из города и сказал, что сейчас в кафе увидел девушку, которая, на его взгляд, будет мне прекрасной парой, и берет у неё телефон, а недавно я объяснял ему по Facetime, как установить Zoom на компьютер. Я очень уважаю его и как оскароносного актера, и как человека, очень ценю эту дружбу.
Евгений Никишов
Генеральный продюсер телеканала «ТВ3», которому удалось продать российский сериал «Эпидемия» американскому онлайн-сервису Netflix
Последние несколько лет мы активно продвигали наши проекты на международный рынок, побеждали в фестивалях, но до продажи «Эпидемии» Netflix мы, грубо говоря, работали с холодными контактами. Сделка с глобальной платформой и, что еще важнее, успех проекта во всем мире позволили нам выйти на диалог другого уровня, начать обсуждать наши креативные идеи и уже говорить о копродукции. Продажи сериалов «Перевал Дятлова» и «Полет» немецкому крупнейшему дистрибьютору Beta Film еще больше укрепили наши позиции производителей качественного международного контента.
Сериал «Эпидемия» / 1-2-3 Production
Последние несколько лет мы активно продвигали наши проекты на международный рынок, побеждали в фестивалях, но до продажи «Эпидемии» Netflix мы, грубо говоря, работали с холодными контактами. Сделка с глобальной платформой и, что еще важнее, успех проекта во всем мире позволили нам выйти на диалог другого уровня, начать обсуждать наши креативные идеи и уже говорить о копродукции. Продажи сериалов «Перевал Дятлова» и «Полет» немецкому крупнейшему дистрибьютору Beta Film еще больше укрепили наши позиции производителей качественного международного контента.
В работе с иностранными игроками всегда очень жесткие NDA (Non-disclosure agreement — «соглашение о неразглашении». — Правила жизни), но мы можем точно рассказать о проекте, у которого намечается любопытная международная судьба, — это наш новый мистический триллер «Сны Алисы», который попал в престижную секцию Берлинского кинофестиваля Berlinale Series Market Selects. Мы уверены, что есть все шансы превратить «Сны Алисы» в международный хит.
Сериал «Эпидемия» / 1-2-3 Production
Естественно, есть тонкости в работе с иностранцами — например, требование страхования Errors & Omissions (разновидность страхования профессиональной ответственности. — Правила жизни), которое на территории России не практикуется. С маркетинговой точки зрения необходимо учитывать глобальный контекст. Например, пришлось сменить название «Эпидемия» на To the Lake, так как в разгар пандемии тема смертельной болезни всем надоела.
Михаил Горевой
Актер, снимался в бондиане «Умри, но не сейчас», в фильме «Шпионский мост» Стивена Спилберга и во многих других зарубежных картинах, на Западе у него псевдоним Майкл Гор
У меня есть два агента: один — для работы в России, другой — для зарубежных проектов. И здесь, и там мне чаще всего предлагают играть злодеев; постельных сцен за всю мою карьеру, а это больше 150 картин, было полторы. Зато если нужно кого-то убить с особой жестокостью или изнасиловать, тогда зовут меня. Но я внимательно смотрю, чтобы персонажи не были карикатурными, чтобы были достойные оппоненты главному герою, как получилось у Стивена Спилберга в «Шпионском мосту».
«если нужно кого-то убить с особой жестокостью или изнасиловать, тогда зовут меня».
Фильм «Шпионский мост» / Amblin Entertainment / DreamWorks SKG / Fox 2000 Pictures
Предложений поступает достаточно много. Работа с зарубежными студиями устроена по принципу самопроб. Тебе приходит сцена по почте, ты ее разбираешь, сам же у себя дома снимаешь и отправляешь агенту, а агент посылает в продакшен. Если ты хорошо все сделал, то тебя приглашают на роль.
«Если мне одновременно предложат главную роль в российском фильме и второстепенную в голливудском блокбастере, то я выберу второе».
Конечно, это будет зависеть от того, что это за роль, но если это сочный эпизод у Тарантино, то я точно за него! В России меня обычно зовут играть какого-нибудь очередного мента в погонах в бандитском сериале. Я выберу американский проект, потому что тогда мой фильм посмотрит миллиард людей, а в России миллионы. Ну и в Голливуде платят больше, чем в России.
«Главное отличие между съемками в России и в Голливуде — в отношении к процессу производства и к людям. К несчастью, у нас, как и в любой сфере нашей жизни, не могут обойтись без воровства».
Если в Америке и в Европе пытаются сделать кино хорошим, потом продать и на этом заработать, у нас сначала стараются стырить, а потом уже на остатки снимать.
Из-за вечной нехватки денег в России каждый съемочный день как подвиг. Часто слышу такое: «Старик, слушай, ну знаешь, нет денег на одежду, у тебя же есть черный костюм, возьми еще белую рубашку, обувь, ремень и галстук». В США это представить невозможно. Там, например, если понадобятся очки персонажу, то их будет 20 разных видов на каждого актера.
Фильм «Шпионский мост» / Amblin Entertainment / DreamWorks SKG / Fox 2000 Pictures
«В России на съемочной площадке всегда плохая еда. В США хорошая. В России обязательно что-нибудь не работает, какой-нибудь генератор. У них всегда все работает».
Потому что они сами спокойно работают, каждый занимается своим делом.
Уровень подготовки в Америке совсем другой. С моей точки зрения, иногда даже слишком. На мой взгляд, чересчур пробовать по 20 костюмов. Они невероятные зануды. Но главное, что они заранее обсуждают, как все будет происходить. У нас же все на авось: начинают и разбираются по ходу. Поэтому и получается неряшливо, эту небрежность видно на экране. У нас на съемках из-за того, что заранее все не обсудили, зачастую возникают какие-то разборки, кто-то возмущается: «Чтобы я вам за эти деньги всю вот эту штуковину здесь держал? Ну нет!» У них каждый знает, что и когда нужно держать. Поражает их внимание, точность, готовность и дотошность.
Американцы всегда трезвы на площадках. На съемках нет пьяных людей, независимо от ранга. Там сразу за такое уволят. У нас обязательно от кого-то пахнет спиртным. И ему за это ничего не бывает.
Там люди не лезут с советами, то есть в Америке не увидишь такую картину, как один человек вкручивает лампочку, а пятеро стоят у него над душой и рассказывают, как это лучше сделать. Не может быть такого, чтобы к тебе кто-то подошел и начал говорить, как тебе играть.
Фильм «Умри, но не сейчас» / Danjaq/Eon Productions Ltd./Metro-Goldwyn-Mayer (MGM)
В Америке особая доброжелательная атмосфера на площадке. Люди умеют хвалить и радоваться удачам своих коллег. Члены съемочной группы обязательно найдут время, чтобы подойти и сказать пару добрых слов о твоей игре. У нас, увы, такого нет, а жаль, нам бы поучиться у американцев этому. В России превалирует излишняя, на мой взгляд, сухость.
В России кинотеатры отбирают у художников-производителей половину. Мне кажется, что это уже как-то больно жестко. В Америке не так.
Наше кино похоже на утренник в сельском клубе. Мы думаем, что мы впереди планеты всей, а на самом деле, к несчастью, мы находимся на задворках. Советское кино обладало своей идентичностью и неповторимым звучанием, формой, темой. Мы это растеряли и сейчас пытаемся повторять кого-то... Нам нужно учиться у американцев профессии.
«Наше кино похоже на утренник в сельском клубе. Мы думаем, что мы впереди планеты всей, а на самом деле, к несчастью, мы находимся на задворках».
Олег Тактаров
Актер, снимался в 20 голливудских боевиках, среди самых известных фильмов с его участием — «Самолет президента», «Роллербол», «Шпионка», «Плохие парни 2» и многие другие.
«Если раньше разница была ощутимая, то сейчас в России все стало гораздо лучше».
Недавно я снимался в фильме «Конек-Горбунок». Там все было очень профессионально, сопоставимо с голливудскими проектами. Или даже лучше, чем в некоторых, в которых я участвовал.
Фильм «Конек-горбунок» / Телеканал «РОССИЯ 1"/Кинокомпания CTB / СТВ
Помню, что раньше у нас все на площадке курили, постоянные перекуры мешали работе, а еще многие приходили пьяными. Помню, как в 2004 году мне в российском проекте не дали не только трейлера, но даже стула, поэтому во время перерыва мне некуда было сесть. Хотя были стулья у осветителей, гримеров и всей массовки. В Америке такое, конечно, невозможно представить. Даже у непрофессиональных молодых актеров есть трейлеры. Там обязательно выделяют место для отдыха. В России в лучшем случае дают трейлер на пятерых, и то когда на улице холодно.
Сейчас в Америке более серьезное отношение к рабочей этике на съемочной площадке. Нужно следить за тем, что ты говоришь. Некоторые шутки и даже комплименты могут быть не поняты.
"То, что у нас является комплиментом, в США может быть воспринято как сексуальное оскорбление или домогательства".
Но это уже перебор, на мой взгляд. Поэтому надо, конечно, нашим актерам поосторожней быть на площадке. Лишний раз просто не открывать рот. Сделал работу — свалил. Даже поменьше общаться вне площадки, потому что могут потом начаться какие-то жалобы, что ты не так посмотрел, не так сказал, потом доказывай, что ты имел в виду другое.
Еще одно отличие в длительности съемочного дня. В Америке девятичасовая смена — восемь часов работы и один час на обед. Если смена заканчивается, а нужно продолжать работу, то дополнительные часы оплачиваются по двойной ставке. В России — двенадцатичасовая, то есть у нас начинают доплачивать за 13-й час, а там за десятый.
Фильм "Плохие парни 2" / Columbia Pictures Corporation
"90% успеха актера в Америке — это сильный агент. В России мало что зависит от агента: у нас видят сразу, что актер — бездарность, и какой бы сильный агент или менеджер ни был, его перестают все равно снимать".
Удивительно, что в проектах Marvel много бездарных актеров, которые непонятно зачем вообще там. Хотя конкуренция огромная и можно было бы сразу найти талантливого человека.
Пробы проходят одинаково, как в России, так и в США. Но отказов я получаю гораздо больше в Америке. Особенно в период пандемии. Сейчас даже большие звезды соглашаются на любые проекты, потому что работы практически нет. Недавно меня позвали в фильм "Скоростной поезд" Дэвида Литча с Брэдом Питтом и Сандрой Буллок. Моего героя, который был сначала русский по сценарию, заменили на китайца. Только потому, что они посчитали, что больше денег от зрителей все равно приходит из Китая, чем из России.
Чтобы сниматься в Голливуде, конечно, нужно знать английский, причем очень хорошо. Я говорю на английском так же, как и на русском. В лучшие годы он напоминал американцам шотландский акцент, не знаю, что он напоминал шотландцам, но никто не мог догадаться, что я из России. Сейчас, после десяти лет жизни в России, вернулся акцент.
Олег Тактаров в фильме "Хищники" / 20th Century Fox Film Corporation
С американцами сложнее работать, чем с европейцами. Мне проще найти общие темы для разговора с теми же британцами. Большинство американцев никогда не выезжали из своей страны, поэтому у них очень узконаправленный менталитет. И шутки такие же, их зачастую сложно понять. И это давит. Так что в плане менталитета мы разные.
У меня есть свой агент в Штатах, но иногда студии выходят на меня напрямую. Если нужно сыграть русского, то обычно просят меня. Но нет каких-то типичных образов. Они всегда разные — из разных слоев общества. Недавно один режиссер взял меня на одну роль, а потом в процессе работы попросил целиком изменить характер героя.
Хотя я снимался во многих американских фильмах, больше всего горжусь своей картиной в России — "Хищники". Мне было сложно уехать из России, где мне все понятно, и работать в Америке, где так много непонятного. Думаю, что в Штатах я себя еще не реализовал, поэтому я живу сейчас здесь.
Софья Лебедева
Снялась в британо-американском сериале "МакМафия", а также актрису можно увидеть на фото со съемок нового американского фильма "Тетрис" вместе с Тэроном Эджертоном, хотя официально пока она не комментировала свое участие
Представим, что вы актер и вы приехали на площадку зарубежного проекта. Если это "ковид-эпоха", то в основном все зарубежные продюсеры ставят условие, что в течение всего съемочного процесса вы находитесь в стране, где снимают фильм, не улетая домой (порой это может быть пять-шесть месяцев).
До того как начать играть роль, проходит долгий репетиционный процесс с режиссером и всем актерским составом, читки сценария (когда читают сценарий по ролям), много разных примерок для выбора костюмов и образов, проб грима и причесок. Во всем этом периоде подготовки актер выступает соавтором: и в разборе роли, и в нахождении внешнего вида своего персонажа.
На самой площадке очень много людей, большинство специалистов отвечают за какую-то небольшую и конкретную задачу, так что у каждого есть своя небольшая зона ответственности, вся система работает как швейцарские часы — четко и быстро. Все очень сконцентрированы и занимаются работой, на площадке почти всегда тишина.
"Вся система в Голливуде работает как швейцарские часы — четко и быстро".
Поражает масштаб происходящего. Мы, например, снимались в огромном павильоне, где был построен целый этаж здания, огромные осветительные приборы, множество машин, палатки и т. д. Между дублями вас отводят в специальные green room, где вы готовитесь, повторяете текст, настраиваетесь, вам поправляюсь грим и вешают звук. В это время на площадке выставляют камеру, статисты заменяют актеров и стоят на точках съемки вместо них, на статистах выставляют свет. То есть в целом есть вектор на экономию времени и концентрацию актера.
Софья Лебедева в сериале "МакМафия" / American Movie Classics (AMC)
Если вы актер на российском проекте, на съемках много схожего, но репетиции до старта очень редко проходят, актерский каст встречается сразу на съемке. Еще отличается подход к роли — чаще всего, по моему опыту, актер не соавтор, а исполнитель видения режиссера. Примерки и пробы грима тоже есть, конечно, но гораздо меньше по количеству.
В России съемочные группы меньше, больше мультиспециалистов, совмещающих несколько специальностей, решающих сразу несколько задач. Я думаю, меньшие бюджеты заставляют больше придумывать и изобретать в локациях, костюмах, трюках и графике.
Между дублями на российских проектах вы продолжаете находиться на площадке и на вас выставляют свет, в это время обычно актеры перекидываются анекдотами и историями, это весело, но пространства настроиться на сцену несколько меньше.
"На площадке в России более теплая, ламповая и расслабленная атмосфера, нет такой концентрации, как в США, много шуток и общения".
В этом есть и плюс, и минус: это дает много энергии — такая семейственность, с другой стороны, она же может замедлять темп съемки.
Интересный момент — за границей съемки огораживают специальными забором, у которого собираются папарацци и фанаты, пытающиеся разглядеть своих любимых актеров. Люди даже кричат, если видят звездного актера, что-то типа "Мы любим тебя!". И это, честно говоря, несколько мешает съемкам. В России, когда видят звезду и понимают, что не помешают съемкам, — тактично подходят и тихо просят автограф.
Софья Лебедева в сериале "МакМафия" / American Movie Classics (AMC)
Сложно судить, где денег больше, потому что в России платят за каждый съемочный день определенную сумму. За границей дают сумму за весь проект (независимо от того, сколько было съемочных дней).
Сейчас и в России переходят на западную систему с видеопробами, когда присылают материал, обычно несколько сцен из сценария, и дают три-четыре дня на то, чтобы самой записать и отправить. Дальше все зависит от проекта — где-то после этого поступает звонок режиссера, где-то видеосвязь с chemistry room, где режиссер и главные актеры в онлайне играют сцены, где-то просто на почту "ждем Вас".
Недавно передо мной встал выбор — у меня были съемки в главной роли в русском проекте, а тут меня утвердили в зарубежный проект, графики съемок накладываются. Я вышла из положения так: отменила себе все выходные на несколько месяцев и начала сниматься по 14–16 часов в день, чтобы успеть и то и то. Для этого надо было скомпоновать графики, в чем мне помогли русские продюсеры, за что я, конечно, им очень благодарна. Таким образом у меня получилось отсняться тут и улететь сниматься там.
Лиса Астахова
Сценарист и продюсер независимых сериалов, автор телеграм-канала @LAHollyweed
История индустрии, школа, студии, юнионы и гильдии, социально-политический устрой общества и вообще масштаб, с которым люди мыслят в кино непосредственно в Голливуде, лично для меня выводят американский подход к работе в разряд эталона. Во-первых, это, конечно, правила и законы, по которым в Америке существует все, и кино, соответственно, тоже. Создание проекта не похоже, как это часто бывает в России, на сборку мебели без инструкции. Все четко понимают, как и что работает, и поэтому умеют идеально планировать, знают круг своих обязанностей и зону ответственности. На съемке костюмерша никогда не будет помогать гримеру, а гаффер — грипу. В мире индивидуалистов каждый сам за себя и на своем месте.
"Вопрос коммуникации и дистанции является практически основным — в Голливуде ты должен знать, как правильно коммуницировать с людьми, чтобы получить желаемое.".
Каждая ошибка может стоить тебе в лучшем случае неприятных слухов, в худшем — репутации и работы. Несмотря на то что мы занимаемся творчеством, это не место для эмоций. Я не перестаю поражаться, как в России любая проблема, которую в Голливуде бы назвали "обычным рабочим процессом", встречается со стрессом, криками и даже истериками. Это, конечно, добавляет остроты происходящему, но, кажется, все-таки отвлекает от главного — получения того финального результата, о котором будет говорить весь мир.