Автор фильма «Дуров» Родион Чепель — о том, как снять фильм о герое без героя и чем документалка отличается от блогерского репортажа

Новых кадров с Дуровым в фильме нет — предприниматель появляется лишь несколько раз вставками из личного архива, а сам сюжет построен на комментариях его бывших и настоящих соратников. В интервью Правила жизни Чепель рассказал, насколько Дуров контролировал процесс съемок, какие подробности его биографии пришлось опустить, а также ответил на претензии о том, что фильм в очередной раз играет на пользу некой сакральности одного из самых успешных молодых IT-предпринимателей.

Жизнь периодически сталкивает вас с Павлом Дуровым: вы в одно и то же время учились в СПбГУ, в 2013 году вы с командой программы «Парфенов» первыми сняли репортаж о корпоративном конфликте внутри «ВКонтакте» и рассказали о том, что Павел собирается завершить участие в компании, уехать из страны и начать новое дело. Такая близость к герою фильма помогала или мешала при съемках?

С одной стороны, некоторое переплетение наших путей сформировало у меня эмпатию. Она и помогла грамотно выстроить отношения с героем, получить доступ к информации. Думаю, я в какой-то мере научился понимать ход мыслей Павла, то есть обзавелся легальным манипулятивным инструментом. С другой стороны, мы же не фан-арт собрались снимать, а кино для зрителя. Зрителю не интересны фанаты, поющие дифирамбы Павлу Дурову. Нужно было сделать шаг в сторону, научиться критически оценивать героя, не поддаваться его обаянию. Это самое сложное в создании историй. Мне кажется, именно поэтому у журналистов расшатана психика: они, как маятник, то подходят к герою впритык, то резко отдаляются.

После того репортажа в «Парфенове» Дуров прислал вам гифку со средним пальцем. Вспомнил ли он про программу и свою реакцию, когда вы сообщили ему, что снимаете документальный фильм?

Мы стартовали с чистого листа. Я в принципе не знаю человека, который бы в большей степени не руководствовался эмоциями, чем Павел. Абсолютно каждое его действие подчинено логике. Вы представляете, каково снимать фильм о человеке без этого человека? Насколько тщательно нужно выстроить коммуникацию? Мы каждый день балансировали на грани, чтобы не потерять доверие. Не потеряли: нас пустили в святая святых «ВКонтакте» – офис в «Зингере», – куда до сих пор не заходил ни один журналист (команда «ВКонтакте» действительно не давала интервью со дня основания и до 2014-2015 годов. В 2014-м году вице-президент соцсети и совладелец активов Илья Перекопский продал свою долю фонду UCP и постепенно начал давать публичные комментарии и интервью – Правила жизни). Понятно, что герои раскрылись до определенных пределов, никто рубаху на себе не рвал. Но они выдали максимум, равно как и мы. В фильме есть очень важный герой — Дмитрий Еремеев, основатель одного из первых электронных банков «Банк 131» (и один из инвесторов неудавшейся блокчейн-платформы TON – Правила жизни). Очень авторитетный для Павла человек. Он озвучивает сквозную мысль фильма: «Эти ребята давно живут в будущем, в которое мы попадем через 30–40 лет». Участие таких фигур, как Еремеев, легализовало нас в глазах команды Telegram.

Насколько сам Дуров был вовлечен в процесс создания фильма? Например, утверждал ли он истории, которые останутся в финальном монтаже?

Возможно, это прозвучит банально и высокопарно, но доверие — не эфемерная категория. Зритель делегирует нам право от его имени задавать вопросы героям. Я несколько раз объяснял Павлу, что мне необходимо услышать ответы на все вопросы, а что оставлять в фильме — я решу сам. Например, в Telegram (который по понятным причинам является важной площадкой популяризации фильма) обсуждали, покажем ли мы историю YouTube-блогера Даниила Кашина, в 2017 году пожаловавшегося на Дурова. Суть в том, что Даня встретил Павла в торговом центре и попросил о фото. Павел взял его телефон якобы для того, чтобы сделать селфи, и швырнул с четвертого этажа. Эта история могла быть в фильме, но ее нет: там и так достаточно подтверждений тому, насколько щепетильно Дуров относится к публичности. Но я подчеркну, что никакого давления и влияния на нас со стороны Павла не было.

А вы, кстати, разобрались, зачем Павлу мистификация, подчеркнутый отказ от всякой публичности?

Как говорит в фильме преподаватель Павла из Академической гимназии при СПбГУ Георгий Медников, проблема в том, что мы судим по себе: «Блин, чувак, ты миллиардер, расслабься и гоняй на мотоциклах "Урал" по Калифорнийскому побережью с Брэдом Питтом и Джонни Деппом!» Только мы не находимся в той точке, из которой можно дружить с Джонни Деппом и Брэдом Питтом, а Павел находится. И предпочитает заниматься другими вещами. В чем я действительно убедился, так это в том, что важный критерий его деятельности — фокус внимания. Я сам многому научился, пока изучал эту личность. Такое ощущение, что Павел прочитал книгу «7 навыков высокоэффективных людей» Стивена Кови в 7 лет. Вся его жизнь подчинена этим методикам. Он как-то публиковал список любимой литературы — я тоже все это прочитал. Через все книги проходит мысль: «Мы — это наше внимание». То, как мы им распоряжаемся, и есть жизнь. Можно поддаваться эмоциям, воспоминаниям, обязательствам, которые накладывают на нас другие люди или общественные схемы. А можно научиться управлять своим вниманием. Невозможно стать более интеллектуально гибким, чем был в определенном возрасте, но можно обеспечить такие условия жизни, которые дадут тебе преимущества перед другими людьми. Павел еще в 2013 году написал пост со словами: «Будущее — за теми, кто сохранит способность к длительной концентрации». Публичность же мешает концентрации. По крайней мере, это то, что я вынес из его офф-зе-рекорд-объяснений.

Какую черту Дурова или фрагмент биографии было сложнее всего показать в фильме?

Он несколько раз проходил через «бутылочные горлышки», на каждом этапе его окружало много людей. Взять тот же развод с «ВКонтакте», корпоративный конфликт с Mail.ru, когда одна многомиллиардная компания агрессивно поглощала другую многомиллиардную компанию. Такого в России прежде не происходило. Как только ты хочешь осветить историю, в которой крутятся большие деньги, тебе показывают NDA. Мы пытались по-всякому обойти запрет, но в итоге эта безумно интересная корпоративная история осталась недосказанной. То же самое случилось в переговорах с Комиссией по ценным бумагам и биржам США (SEC) — они отказались участвовать в фильме в той форме, которую мы предложили. В частности, нам было отказано в проведении интервью с Хорхе Тенрейро — специалистом, который опрашивал Павла в Дубае в рамках расследования финансового регулятора (напомним, SEC пыталась доказать, что криптовалюта Дурова Gram относится к ценным бумагам, а Telegram, привлекая инвесторов, нарушает американские законы, так как не зарегистрировал размещение. В итоге Telegram согласился выплатить штраф в размере 18,5 миллионов долларов и вернуть инвесторам 1,224 миллиарда долларов – Правила жизни).

В фильме много раз звучит слово «гений» в отношении Павла, да и в принципе уровень восторга по отношению к нему довольно высок. После пресс-показа кто-то вам задал вопрос, мол, почему коллеги Дурова считают его гением, если он несколько раз терпел глобальные провалы.

Это какая-то черно-белая картина мира. Нет тут победителей, проигравших и уж тем более опасающихся говорить о Павле публично. Что до того, кем можно считать Дурова. Обычный студент, ботаник, по запросу имени которого Google сегодня выдает 1 миллиард результатов. Он владел всего 12% акций «ВКонтакте», и то на старте это были деньги семьи Мирилашвили (Вчеслав Мирилашвили – одноклассник Дурова, сын миллиардера Михаила Милирашвили. Стал первым инвестором и сооснователем «ВКонтакте», заняв у отца 30 000 долларов – Правила жизни.). И Павел из этих 12% построил империю. В этом плане я точно в фан-клубе Дурова.

У него в семье есть еще один гениальный человек — старший брат Николай, о котором в фильме упоминается вскользь.

Николай еще более непубличен, чем Павел. Я несколько жалею, что нам не удалось уделить ему в картине достаточно внимания, потому что именно он оказал наиболее сильное влияние на Павла. У нас снялся Андрей Лопатин — кудрявый программист, похожий на Христа. Это одноклассник Николая. Они учились в 239-й школе на Кирочной улице вместе с моей кузиной. Она рассказывала, какие эти ребята жуткие нерды, для которых мир цифр реальнее мира настоящего. Безусловно, Николай, двукратный чемпион мира по программированию, задрал небывало высокую интеллектуальную планку для Павла. В книжке Коли Кононова «Код Дурова» их отношения описаны более подробно. Мы же сосредоточились на событиях последних лет, на новом витке жизни основателей «ВКонтакте» — этому уделено полчаса хронометража.

Отказ сняться в фильме Павел аргументировал тем, что не хочет участвовать в проектах для русскоязычной аудитории. Насколько это справедливо, учитывая, что он, можно сказать, научил русскоязычных людей сидеть в интернете, став для многих, как сам и мечтал в школе, «интернет-тотемом»?

Это проблема людей, для которых он стал тотемом. Давайте откроем статистику пользователей Telegram. В январе, когда WhatsApp объявил, что передает личные данные пользователей в Facebook (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации), в Telegram хлынула мощная волна людей — 25 миллионов за 72 часа. В России мессенджером пользуются всего 30 миллионов человек. В Иране и то больше. Вот как я понял логику Дурова: сколько времени он потратит на выбор того, что сказать в кадре? Сколько времени уйдет на разгребание медийных атак из-за неверного цитирования фильма? И, главное, что на другой чаше весов-то? Безусловно, Павел является примером селф-мейд-мена для своей аудитории. Люди видят в нем олицетворение собственной веры в то, что индивидуальные усилия приводят к огромным победам. Своим существованием Павел подтверждает, что не нужно бояться взваливать на себя ответственность. Это мог бы быть единственный аргумент за то, чтобы он вошел в кадр.

В «Дурове» затронуты подробности личной жизни Павла. Неужели вы это с ним не согласовывали?

Информационный слив случился во время корпоративного конфликта во «ВКонтакте»: Life News опубликовало неподтвержденные выписки из роддома. У нас информация о детях и жене Павла звучит от двух независимых источников: Георгия Медникова и Максима Петренчука (одного из первых модераторов сайта Durov.com, на котором общались студенты СПбГУ – Правила жизни). Мы не выкручивали руки героям, которые об этом рассказали. Несмотря на то что речь, судя по всему, идет о несовершеннолетних детях, никто не раскрывает их личные данные. А то, что Медников рассказал о детях, лишь подтверждает доверие спикеров к нам и к нашим зрителям. Не могу придумать объективной причины, по которой мы могли бы вырезать эту информацию.

Какое главное открытие вы сделали за время работы над фильмом?

Что Павел Дуров существует.

А до этого он вам кем-то вроде Пелевина казался?

Да. И существование этого персонажа нам еще предстоит доказать.

Сейчас наблюдается всплеск документалистики, и большое число проектов у «Амурских волн» – тому подтверждение. Как вы думаете, с чем это связано?

Документалисты — небольшая тусовка. Хорошо, что стриминги типа Kion открыли доку путь к зрителю в обход традиционной — телевизионной — аудитории. Но «Амурские волны», по сути, лидируют рынке, которого нет. Его нет хотя бы потому, что количество зрителей ограничено, соответственно, как и количество денег, которые инвестор готов вложить в продакшен. Док — это не «Последний министр» и не «Домашний арест», в которые со спокойной душой можно инвестировать десятки миллионов рублей. В док в России не было принято много вкладывать, но чем больше вложишь, тем большим количеством просмотров это отзовется, это правило никто не отменял.

А как же документальные фильмы ваших коллег-журналистов: Пивоварова, Дудя (которого, кстати, пару лет мучают требованием снять интервью с Дуровым)?

Да, Антон Птушкин пришел к Юрию на интервью в футболке «Позови Дурова». Думаю, наверняка Дудь ведет переговоры с Павлом. Я свечку не держал, но с профессиональной точки зрения уверен, что он должен вести такие переговоры. А вот то, что вы скидываете нас в одну кучку... Дудь и Пивоваров — блогеры. У них другая модель монетизации, другой бизнес, прямой контакт с интернет-аудиторией. Мы же зачастую делаем контент для площадок, которые работают через пейвол: зритель здесь более ответственный, потому что он платит за контент, который выбирает. Мы не обрушиваемся на зрителей через рекомендации YouTube. Потом, блогеры снимают фильмы один месяц, мы — год. Это разные дисциплины. Как гонки: есть Париж — Даккар, а есть «Тур де франс».